Молот Люцифера - Нивен Ларри (книги без сокращений .txt) 📗
Он видел это, он ощущал это: автомашина въезжала во вселенский хаос, порожденный Падением Молота. Сделалось очень страшно. Гарви заставил себя сидеть тихо. Заставил себя не кричать Марии, чтобы он тормозила, чтобы она возвращалась обратно — туда, где безопасно. Хотелось бы знать, ощущают ли остальные то же самое. Лучше не спрашивать. Пусть каждый из нас считает, что никто, кроме него самого, не боится. Что никому, кроме него самого, не хочется обратиться в бегство. В неестественном молчании пассажиры вездехода продолжали ехать дальше.
Местами дорога была размыта, но машина объезжала разрушенные участки. Гарви отмечал в памяти те места, где дорогу будет легко заблокировать. Указывал на эти места остальным, сидящим в машине. Шел перемешивающийся с дождем снег, за окнами машины густая тьма. Видно было плохо. Карта показывала, что вездеход уже выехал в соседнюю долину. К югу лежали горы, гораздо более низкие, чем те, что окружали Твердыню.
Здесь и произойдет сражение. Внизу тянулся один из рукавов реки Тьюл — главной линии обороны Твердыни. Далее лежали земли, которые Харди даже не пытался удержать. Через несколько дней, а может быть, всего через несколько часов эта долина, по которой они сейчас едут, превратится в поле сражения, в поле смерти.
Гарви попытался представить. Шум, непрерывный шум. Тарахтенье автоматов, треск винтовочных выстрелов, грохот мортир, взрывы динамита. Крики раненых и умирающих. Здесь не будет спасательных вертолетов и полевых госпиталей. Во Вьетнаме раненые часто попадали в госпиталь быстрее, чем оставшиеся дома гражданские после уличной катастрофы попадали в больницу. Здесь таких благоприятных возможностей у них не будет.
У них? Не у них, подумал Гарви. У меня. Кто это сказал: «Разумно действующая армия должна обращаться в бегство?» Кто-то. Но куда бежать?
В Сьерру. Бежать к Горди и Энди, Разыскать сына. Долг мужчины — быть со своими детьми… Прекрати! Веди себя как подобает мужчине, приказал себе Гарви.
Вести себя как подобает мужчине — это спокойно сидеть в машине, везущей туда, где тебя убьют?
Да. Иногда. На этот раз — да. Думай о чем-нибудь другом. Например о Маурин. Есть ли у меня шансы? Размышления на эту тему радости тоже не принесли. Самому не понятно, почему он так поглощен Маурин. Ведь он едва ее знает. Они провели здесь вместе день, с того дня прошла целая вечность, они тогда любили друг друга. С тех пор им еще выпадало любить друг друга — три раза, украдкой. Не настолько много, чтобы не мыслить без нее свою дальнейшую жизнь. Может он так тянется к ней потому, что она — гарант безопасности, силы, власти? Вряд ли так, Гарви был уверен, что тут какие-то иные причины. Но, если рассуждать объективно, что это за причины? Верность? Верность женщине, любовником которой он оказался? Что-то вроде той верности, которая связывала его с Лореттой? Такой ответ Гарви никак не устраивал.
Во мраке виднелись огни — несколько огней. Светились окна домов, расположенных на будущем поле битвы. Эти дома еще не были покинуты обитателями. И те, кто оставались в этих домах, не занимали мыслей Гарви. По-видимому, им уже все известно. Вездеход ехал все дальше, пассажиры его молчали. Машина выехала к южному рукаву реки Тьюл. Пересекла его. Теперь дороги назад не было. Группа Гарви оказалась вне пределов обороны Твердыни. И помощь ждать неоткуда. Гарви ощутил, какое напряжение охватило его товарищей. И от этого, как ни странно, на душе его посветлело. Каждый из сидящих в машине боится, но никто не высказал этого вслух.
Вездеход повернул к югу, перевалил через гребень к следующей долине. Земля по обе стороны дороги была ровная, гладкая. Гарви приказал остановиться и установить мины. Мины были самодельные: банки, в которых — динамит со взрывателями, а поверх — гвозди и битое стекло. Сверху в каждую банку был вставлен ружейный патрон, а точно над патроном — присыпанная землей доска с торчащим из нее гвоздем.
Мария глядела, недоумевая.
— Как вы заставите их именно в этом месте сойти с дороги? — спросила она.
— Вот для этого-то мы и взяли с собой масло, — Гарви вместе с ребятами откатил бочку с машинным маслом на обочину дороги. — Когда будем проезжать мимо, выстрелами пробьем в бочке дыры. А если дорога залита маслом пройти по ней невозможно… во всяком случае — проехать невозможно.
Поехали дальше. Гребень. Долина. Гребень. Долина. Дорога извивалась, пересекая впадины гребней. Местность была неровная, частично залитая водой. Они уже отъехали на десять миль от Твердыни, когда повстречали первый грузовик с людьми Дика Вильсона. Грузовик был забит женщинами, детьми и ранеными мужчинами. И всяким домашним барахлом. Наверху и по бокам грузовика были привязаны корзины, наполненные всем, чем угодно: кастрюлями, сковородками, ни на что не нужными предметами мебели, драгоценной пищей, драгоценнейшими удобрениями, бесценными боеприпасами. Кузов грузовика был покрыт брезентом, под которым — вперемешку находились люди и вещи. Простыни и шерстяные одеяла. Птичья клетка без птицы. Жалкое имущество — но теперь это было все, чем недавно владели эти люди.
Через несколько миль повстречались еще несколько грузовиков, потом две легковые машины. Водитель последней легковушки понятия не имел, следует ли ожидать еще машин. Вездеход пересек широкую реку. Гарви велел остановиться и установить динамитные заряды. Местонахождение взрывателей отмечалось обломками камней, так что любой из группы мог без труда разыскать мины и взорвать мост.
Небо на востоке приобрело слабый серовато-красный оттенок. Вездеход как раз достиг вершины последнего гребня, за которым начинались низкие, покатые холмы — земля Дика Вильсона. Вездеход продвигался вперед с осторожностью: все понимали, что Новое Братство может кинуться в погоню за людьми Дика Вильсона, может выслать солдат для охраны дороги… Но никто не вставал на пути вездехода. Машину остановили, прислушались. Издалека донеслись отзвуки редкой пальбы.
— Ладно, — сказал Гарви. — Принимаемся за работу.
Гарви и его товарищи валили деревья. Дорогу перегородили завалом. Точнее, лабиринтом из стволов деревьев: машина могла бы пройти, но только медленно, осторожно, осторожно, останавливаясь, пятясь назад и разворачиваясь. Приготовили динамитные бомбы и установили их в подходящих местах — чтобы швырять сверху на дорогу. Потом Гарви послал половину своего отряда на фланги, остальных отправил с вершины холма пониже. Ребята подпиливали деревья, чтобы впоследствии, когда нужно, их можно было бы легко свалить. Ушедшие на фланги и сам Гарви слышали визг пил, а иногда и резкое «бах!»— такой звук производит взрыв половинки динамитной палочки.
Серой небо над Хай Сьеррой превратилось в красное. Вернулись те, кто валил деревья.
— Еще спилить пару деревьев, да взорвать заряды — и дорога станет непроходимой на целые часы, — доложил Билл. — Так что заблокировать ее труда уже не представляет.
— Мне кажется, лучше бы это сделать прямо сейчас, — сказал кто-то.
Билл оглянулся, потом снова повернулся к Рэнделлу:
— Может быть, подождем машину мистера Вильсона?
— Да, подождем, — сказала Мария. — Будет ужасно, если мы перегородим дорогу перед своими же.
— Разумеется, — согласился Гарв. — Если Братство появится раньше Дика, перед завалом им придется остановиться. Давайте устроим перерыв.
— Стрельба стала ближе, — сказал один из мальчиков.
Гарви кивнул:
— Мне тоже так кажется. Но наверняка сказать трудно.
— По мусульманскому определению уже рассвело на самом деле, — сказала Мария. — Рассвет — это когда можешь отличить белую нитку от черной. Так говорится в Коране, — Мария прислушалась. — Я слышу, что к нам кто-то едет. Грузовики.
Гарви свистнул. Крикнул находившимся поблизости ребятам, чтобы они рассредоточились. На дороге никого не осталось. Они ждали, а шум мотора грузовика делался все громче и ближе. Машина вывернулась из-за поворота. Завизжали тормоза, и она остановилась почти вплотную у поваленного дерева. Это был большой грузовик. В сером полусумраке утра он показался лишь каким-то смутно очерченным предметом.
