Местный обычай - Ли Шарон (читать книги без регистрации TXT) 📗

Энн ухмыльнулась.

— Наверное, ты прав. Но ужасно досадно постоянно задевать пальцами потолок.

Она устроилась в углу дивана и взяла протянутую им рюмку.

— Спасибо, мой дорогой, за все твои труды ради меня.

На секунду он застыл, с ужасом подумав, что ей удалось каким-то образом узнать о мольбе, с которой он обратился к Дааву… Но потом он пришел в себя: конечно, она имела в виду только этот вечер, что было поистине пустяком для человека, привыкшего распределять груз по трюмам космического корабля.

— Я был рад помочь, — ответил он, поскольку ему показалось, что именно это ей хотелось услышать, — и был вознагражден ее улыбкой.

Он осторожно уселся в противоположном углу дивана, стараясь не замечать, как разгорается его кровь от ее близости, какие позорные желания пытаются победить требования порядочности и меланти… Он отпил немного вина, бережно отставил рюмку и заставил себя посмотреть ей в лицо.

— Я сожалею, — проговорил он и откашлялся, потому что голос у него непривычно охрип. — Я глубоко сожалею о том, что причинил тебе боль, Энн. Я не ожидал, что ты вернешься домой в ранний час. Я совершил ошибку и прошу, чтобы ты меня простила.

Она заморгала. Так вот в чем причина столь официального его поведения! Она чуть было не протянула руку, чтобы прикоснуться к его щеке. И только воспоминание об обжигающей, бездумной страсти, которую будило самое мимолетное прикосновение к нему, заставило ее руку остаться лежать на колене.

— Я охотно тебя прощаю, — ответила она вместо этого и тепло улыбнулась ему. — Было очень… глупо с моей стороны так паниковать. Ты дал мне слово, и мне следовало бы… — Она почувствовала, что находится на опасной почве. Было бы опасно признаться, что она усомнилась в его слове. — … следовало бы это помнить.

— А! — Он слабо улыбнулся ей в ответ. — Ты очень добра.

Тут он замялся, оттягивая минуту, когда ему придется повиноваться велению долга и задать ей вопрос, который заставляет содрогаться меланти. И он с грустной иронией признался себе, как признался бы Дааву, что им движут не только соображения чести. Скорее ему было радостно от того, что в данном случае требования чести практически совпадают с желанием его сердца.

Он сделал еще глоток вина и съел чуть-чуть сыра, разве что не сотрясаясь от желания, которое она в нем будила. Однако он сурово подавил свою страсть. Он поклялся, что все будет так, как того пожелает Энн, и неуемные страсти Эр Тома йос-Галана не должны заглушить голоса ее рассудка. Здесь необходимо рассмотреть предложения, заняться торговлей. Он набрал в легкие воздуха.

— Энн?

— Да, любимый?

Ее пристальный взгляд выдавал страсть, которая была такой же неуемной, как и его собственная. И встретившись с ее глазами, он снова потерял голову. Сжав зубы, он отвел взгляд и подавил мощную волну желания.

— У меня есть… предложение, — проговорил он, слыша, как его голос срывается и дрожит. — Если ты согласишься меня выслушать.

— Хорошо, — ответила она. Ее голос тоже звучал странно, хотя когда он повернулся к ней, она уже опустила голову и смотрела на свою рюмку, которую вернула на столик. — Что за предложение, Эр Том?

— Я предлагаю…

Боги! Его Тоделм будет его ругать, и Делм, возможно, тоже. Она не входит в Книгу Кланов. Она землянка, землянка, землянка до мозга костей. Но она — хлеб, который питает его, вода, которая утоляет его жажду, страсть, которая терзает его так, что он не может не обладать ею, пусть для этого ему придется пойти против Клана, и Кодекса, и — да! — близких.

— Я предлагаю, — повторил он, заставляя себя смотреть ей в глаза со спокойствием, которого не испытывал, — чтобы мы с тобой поженились.

Глава одиннадцатая

— Поженились? — Изумление оказалось сильнее восторга — но ненамного. Сотрясаемая этими двумя эмоциями, она пролепетала: — Но… но я же не лиадийка!

Эр Том слегка улыбнулся, и его худые плечи шевельнулись в гибком движении, которое не соответствовало земному пожатию плеч.

— А я — не землянин, — отозвался он суховато.

Он чуть было не протянул к ней руку, но опомнился и взялся вместо этого за рюмку.

— Было бы правильно, — проговорил он крайне осторожно (потому что кто он такой, чтобы информировать равную себе о должном поведении?), правильно и благонамеренно, — чтобы ты и я были связаны контрактом — браком — в тот момент, когда нашего сына Увидит Корвал.

Восторг потух так стремительно, что это было мучительно больно. От Эр Тома слов любви не услышишь… Энн с непривычной горечью подумала, что не слышала от него даже ласкового обращения. Он сделал это предложение из соображений удобства, и только. Немыслимо, чтобы человек с меланти Эр Тома вернулся домой и продемонстрировал своему делму шлюху и незаконнорожденного сыночка, когда без особых затрат можно продемонстрировать жену и законного наследника. Энн сморгнула внезапно застлавшую глаза пелену слези приказала себе думать, что отчаянное биение ее сердца вызвано гневом, а не страданием.

— Нет, спасибо, — отрывисто бросила она, гордясь тем, что ее голос звучит резко и твердо.

Она отвернулась, не желая смотреть на него, и взяла свою рюмку.

— А!

Его рука — тонкие золотистые пальцы, один из которых украшало аметистовое кольцо мастер-купца, — легко легла на ее запястье, удерживая ее, разжигая пламя в ее груди.

— Я нанес оскорбление, — тихо сказал он, убирая руку. — Мое намерение было… совершенно иным, Энн. Пожалуйста. Что я должен сделать, чтобы восстановить между нами равновесие?

— Я не оскорблена, — солгала она и заставила себя посмотреть прямо ему в глаза. — Я просто не хочу выходить за тебя замуж.

Разлетающиеся золотые брови выгнулись, красноречиво выражая неверие.

— Прости меня, — мягко проговорил он. — Но, помнится, радость, которую мы разделили совсем недавно, как и та, которую мы знали раньше…

— Разве я сказала, что не хочу с тобой спать? — огрызнулась Энн, злясь на него — и на себя. — Даже слишком, милый мой! Но похоть — это не резон для брака, как и… благонамеренность. И будь я проклята, если выйду замуж из-за такого!

Она судорожно вздохнула, едва видя его лицо сквозь пелену слез — слез гнева.

— Это твоя идея везти Шанни и показывать его твоему делму, а не моя. Что до меня, то он может оставаться неучтенным хоть до конца его жизни! Он — гражданин Земли, чего достаточно очень и очень многим людям, которым удается жить долго, счастливо и плодотворно, и…

— Энн! — Он вдруг оказался очень близко. Одним коленом он упирался в диван, а руки его поймали ее за плечи, разминая напряженные мышцы. — Энн!

Она вскрикнула, задохнулась и подняла руку, чтобы утереть слезы. Она непривычно посмотрела в лицо Эр Тома снизу вверх, и сердце ее дрогнуло при виде его расстроенного взгляда. А его близость снова вызвала вспышку обжигающей страсти.

Щемяще медленно он поднял руку и нежно провел дрожащими пальцами по ее влажной щеке и губам. Его лиловые глаза были широко открыты — и завораживали.

— Я люблю тебя, Энн Дэвис, — прошептал он.

— Нет!

Она едва смогла заставить себя закрыть глаза, отказать своему телу в утешении, которое обещала их близость. Всеми фибрами души она хотела поверить в это тихое признание, но остатки здравого смысла кричали ей, что это — тоже всего лишь дань необходимости.

— Нет, — повторила она снова, зажмурив глаза и трепеща от желания. — Эр Том, прекрати это. Пожалуйста.

Вместо этого его теплое дыхание пошевелило волосы у ее виска, а в следующую секунду туда прижались его губы.

— Я люблю тебя, — повторил он снова, и его дивный, чарующий голос дрожал от страсти. Он нежно пригладил ее волосы, поцеловал мочку уха. — Энн…

— Эр Том! — Ее собственный голос тоже нельзя было назвать ровным. — Эр Том, ты дал мне слово…