Большая операция - Уайт Джеймс (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
– Первоначальной целью экспедиции было установить дружеский контакт с этим народом, – заключил Вильямсон, – еще даже до того, как вы там, в Госпитале, так загорелись этими мысленно управляемыми инструментами.
– Причина моего пребывания здесь не совсем коммерческая, – задумчиво, с отсутствующим видом проговорил Конвей. – Что касается данной проблемы, я могу вам помочь. Трудности возникают из-за вашего непонимания, что у них полностью отсутствуют родительская и сыновья любовь или вообще какие-либо эмоциональные проявления по отношению друг к другу, за исключением коротких, но очень бурных связей до и во время брачных отношений. Понимаете, они действительно ненавидят своих отцов и всех, кто…
– Спаси и помилуй! – пробормотал Эдвардс.
– …И всех, кто состоит с ними в прямом родстве, – продолжал Конвей.
– Это одно из самых необычных воспоминаний, из сохранившихся в моей памяти. Такое иногда случается после раскрытия перед разумом необычной чужой личности, а этот народ очень необычен…
Общественная структура Митбола до самого недавнего прошлого была прямой противоположностью тому, что большинство разумных существ считает нормальным. С виду – это анархия, где самыми уважаемыми были ярые индивидуалисты, путешественники в дальние края, существа, живущие опасностями и постоянными поисками новых ощущений. Конечно, сотрудничество и самодисциплина были необходимы для самозащиты, поскольку естественных врагов у этих существ хватало, но это было абсолютно чуждо их натуре, и только трусы, физически слабые существа и те, кто ставил безопасность и комфорт превыше всего, были способны вынести позор тесного физического сотрудничества. На заре истории этот слой общества считался низшим из низших, но именно среди них нашелся кто-то, кто разработал метод, позволяющий особи вращаться и жить, не передвигаясь вдоль морского дна.
Возможность жить оседло можно сравнить с открытием огня или изобретением колеса на Земле. Это было началом технического развития на Митболе.
С ростом стремления к комфорту, безопасности и сотрудничеству количество индивидуалистов сокращалось – их достаточно часто убивали.
Реальная власть стала переходить в мохнатые щупальца существ, которых волновало будущее, или тех, кто проявлял такое любопытство к окружающему миру, что, дабы удовлетворить его, совершал постыдные, с точки зрения большинства, поступки и жертвовал физической свободой. Они символически признавали вину, отказывались от полномочий, но фактически являлись настоящими правителями. Индивидуалисты, которые были номинальными лидерами, превратились в подставных лиц за одним достаточно важным исключением.
Причиной того, что всё стало шиворот-навыворот, явились коренные изменения в родственных отношениях, основанных на сексуальных особенностях. Поскольку обитатели Митбола эволюционировали в исключительно небольших и замкнутых районах и были вынуждены постоянно передвигаться в их пределах, физический контакт для продолжения рода – чисто инстинктивный в доразумную эпоху – с гораздо большей вероятностью происходил с родственником, нежели с чужой особью. В результате эволюции они выработали эффективную защиту против кровосмешения.
Соотечественники Саррешана обоеполые. После брачного периода каждый из родителей растит двух отпрысков, которые прикрепляются по обе стороны родительского тела и похожи на продолговатые пузырьки. Повреждения, болезнь или умственное расстройство сразу после родов могут вызвать у родителя потерю равновесия, падение, остановку и смерть. Сейчас это происходит редко, так как существуют устройства, поддерживающие вращение, пока опасность не минует. А вот пятна, остающиеся у родителей после отделения детей, очень чувствительны; их расположение зависит от наследственных факторов. Результатом этого стало то, что, если близкие родственники вступают в связь, они причиняют друг другу значительную боль.
Эти существа действительно ненавидят родителей и всех своих близких. У них нет иного выбора.
Ну, а то, что период ухаживания очень недолог, – в заключение добавил Конвей, – объясняет ту очевидную хвастливость, которую мы подметили у Саррешана. При случайной встрече на дне моря не так уж много времени, чтобы продемонстрировать желанному партнеру свою силу и красоту, поэтому со скромностью у них определенно не выживешь.
Капитан бросил на Саррешана долгий, задумчивый взгляд, затем повернулся к Конвею.
– Я так понимаю, доктор. Учитывая, что его тренировали и готовили в астронавты, наш друг относится к низшим слоям общества, хотя на самом деле может занимать высокое положение?
Конвей покачал головой.
– Вы забываете, сэр, какое важное значение – это опять же связано со стремлением избежать кровосмешения – эти существа придают тем, кто отправляется в отдаленные места, откуда возвращаются с обновленной кровью и новыми знаниями. В этом отношении Саррешан вообще уникален. Как первый астронавт планеты, с какой стороны не посмотри, он всё равно тут первый парень на деревне – самое уважаемое существо этого мира, и влияние его весьма велико.
Капитан промолчал, но черты его лица разгладились в непривычное для ник выражение – улыбку.
– Побывав внутри и зная, что творится снаружи, – сказал Конвей, – можно быть уверенным, он не держит обиды за то, что его украли, – на самом деле он чувствует себя обязанным и будет сотрудничать при контакте.
Только, сэр, не забудьте подчеркнуть в разговоре наши различия с этими существами. Они самые странные из всех, на кого мы натыкались, и это в буквальном смысле так. Будьте особенно внимательны и не говорите, что мы тут все братья или что мы все принадлежим к одной великой галактической семье разумных существ. Слова „семья“ и „брат“ у них неприличные!
Вскоре после этого Вильямсон собрал специалистов по культурным контактам и связистов на совещание, чтобы обсудить новую информацию, полученную от Конвея. Несмотря на скудные возможности транслятора на „Декарте“, к концу второй вахты они завершили составление плана по установлению контакта с жителями Митбола.
Однако старший специалист по контактам всё ещё был неудовлетворен, он хотел изучить культуру этого народа глубже. Он настаивал, что нормальные цивилизации основаны на расширении от семьи к племени, от деревни к стране, пока не объединится весь мир. Он не понимает, как может возникнуть цивилизация без сотрудничества на уровне семьи и племени, но думает, что более близкое изучение личных отношений может внести ясность.
Не согласится ли доктор Конвей записать мнемограмму Саррешана еще раз?
Конвей устал, был раздражен и голоден. Его ответ предварил майор Эдвардс.
– Нет! – приказал он. – Ни в коем случае, нет! О'Мара дал мне на этот счёт строгие инструкции. При всём уважении к вам, доктор, он запретил это делать, даже если вы, по его словам, сморозите глупость и вызоветесь добровольцем. Мнемограммы этих существ нельзя использовать. Чёрт побери, я голоден, а сандвичи мне надоели!
– Мне тоже, – согласился Конвей.
– И почему это врачи постоянно испытывают голод? – спросил офицер по культурным контактам.
– Джентльмены! – устало одернул капитан.
– Что касается меня, – стал объяснять Конвей, – так это потому, что всю свою сознательную жизнь я посвятил бескорыстному служению людям, и все мои способности врача и хирурга в их распоряжении в любое время дня и ночи. Принципы моей великой альтруистической профессии меньшего не допускают. Эти жертвы – долгие часы работы, недосыпание, нерегулярный прием пищи – я приношу охотно и без сожаления. И если я думаю о еде чаще, чем было бы нормальным для остальных людей, так это потому, что в любой момент может понадобиться медицинская помощь, и следующий прием пищи отодвинется на неопределенное время. Значит, если я как следует поем сейчас, то в этом случае смогу применить всё своё умение до конца. Даже вы, лежебоки, должны знать, что такое умственное и физическое истощение.
Не надо так на меня смотреть, джентльмены, – добавил он сухо. – Я всего лишь готовлюсь к контакту с соплеменниками Саррешана, делая вид, что такого понятия как „скромность“ в мире просто не существует.
