Билет куда угодно - Найт Дэймон (прочитать книгу .txt) 📗
Безмуд носил просторную блузу металлического серебристо-белого цвета, а на шею неизменно повязывал фиолетовый шарф. Бледная и нездоровая на вид кожа, чуть-чуть веснушчатая — свидетельствовала о том, что ее хозяин редко демонстрировал солнцу свои тощие бока. Худые руки. Безмуд вяло жестикулировал длинным резным мундштуком, в котором вечно курилась зеленая палочка какой-то дури.
Экран мигнул, и сцена изменилась. Теперь перед Нейсмитом на экране оказалось широкое пространство, в котором болтались толпы цветасто одетых людей — а комментарии Безмуда тем временем продолжались. Нейсмит понял, что видит стоянку космического корабля перед взлетом. На отдалении, под гигантским прозрачным куполом, виднелся еще звездолет. Играла музыка; в небо взмывали красочные фейерверки.
Тут послышался звон, и Нейсмит увидел, как все замахали руками и стали обращать лица вверх. Необъятный зал начал медленно опускаться. Наверху прозрачная крыша разделилась, раскрывая два элегантных крыла. Крылья эти тоже медленно проплыли вниз и вскоре скрылись из виду.
Нейсмит успел заметить туманный пейзаж, который быстро и беззвучно сжался и пропал. Облака просвистели мимо и исчезли. Горизонт сделался круглым, земля приобрела формы чаши — затем сферы, заметно покачивающейся. Небо стало фиолетовым, затем почернело. Появились звезды.
Экран снова мигнул. Перед Нейсмитом снова появился Безмуд, по-прежнему безмятежно сидящий в своей каюте. На лице у него выражались скука и веселье одновременно. Человечек произнес несколько заключительных слов, махнул рукой, и экран погас.
И немедленно вспыхнул снова. Появился Безмуд, уже в другом костюме — и на знакомом Нейсмиту фоне. Тот невольно затаил дыхание. Да, знакомое место — громадная гостиная в конце этой секции — та, что с необъятной люстрой по центру и впечатляющими ярусами балконов.
Стены, мебель — все в точности такое же. Но тут колоссальную залу заливал ослепительный свет, и в ней буквально кишели люди. Нейсмиту казалось, что он видит труп, оживающий в ярком великолепии пира.
Безмуд повернулся к экрану и произнес несколько слов. Рядом с ним появилась молодая женщина в белом платье. Цветущего вида мадам, с поразительным количеством косметики на физиономии — чего стоили одни синие тени! Безмуд небрежно взял ее под руку, назвал по имени — Изель Дурмай — и добавил несколько слов, после чего оба улыбнулись. Картинка снова сменилась…
Нейсмит просмотрел записи за первые несколько недель вояжа. Если не считать разницы в технологии и уровне потребления — немыслимых запросах и изнеженности этих людей — то все вполне смахивало на роскошный круиз конца двадцатого века. Пассажиры забавлялись играми, вперивались в развлеэкраны, пили, жрали, спали, слонялись по кораблю. Раз-другой появлялся какой-то корабельный начальник и говорил в экран пару-тройку вежливых фраз.
Большинство пассажиров и членов команды были гуманоидами, но несколько раз на глаза Нейсмиту попались представители расы Лалл.
Затем произошла перемена. Вернее, происходила она постепенно, но поначалу Нейсмит даже ее не сознавал. Толпы в гостиных и игротеках заметно поредели. Все чаще появлялись члены команды в серо-черной униформе и двигались все более целеустремленно. Однажды Нейсмит увидел спотыкающегося мужчину с отвисшей челюстью, которого выводили под руки из каюты двое членов команды. Выглядел мужчина пьяным в стельку — или, скорее, под воздействием сильного наркотика. Безмуд, как обычно, изрек по этому поводу презрительно-холодный комментарий, но Нейсмит все же разглядел озабоченное выражение на лисьей физиономии.
Через день-другой перемена стала уже очевидна. Гостиные и променады почти обезлюдели. Безмуд рискнул ненадолго высунуть нос из каюты, но сразу же вернулся. Очередное его явление на экране произошло, естественно, в каюте — как и все последующие. Лисья мордочка день ото дня вытягивалась; казалось, человек этот был смертельно напуган. Раз Безмуд дошел до того, что разразился в экран непривычно длинной речью. Нейсмит много бы дал, чтобы ее расшифровать, но, прокрутив добрый десяток раз, сумел уловить лишь отдельные слова: «переноска», «опасность», «инфекция».
На следующий день запись оказалась совсем краткой, и Нейсмит разобрал только: «Мы возвращаемся на Землю».
Остальная часть дневника состояла из кратких записей — даты и пара-другая общих слов. Однако было два исключения. В первый раз Безмуд говорил довольно долго, причем серьезно и трезво, время от времени сверяясь с блокнотом. Нейсмит проницательно заключил, что бедняга диктует свое завещание.
Во второй раз, после объявления даты и очередного повторения какой-то уже обычной для него фразы, Безмуд внезапно и страшно потерял самообладание. С искаженным, дергающимся лицом он что-то дико прокричал в камеру — всего четыре слова. Из них Нейсмит разобрал только одно. «Зеленожопые». Обиходное название расы Лалл.
Через два дня дневник прекратился. Просто оборвался — без всякого намека на то, что произошло потом.
Тогда же и на следующий день Нейсмит обшарил все окрестные апартаменты и обнаружил три таких же личных дневника. Просмотрел их и никакой новой информации не получил — во всех рассказывалась одна и та же история. Повествование обрывалось внезапно — и в разное время, — но раньше, чем корабль успел достичь Земли.
Для начала, решил Нейсмит, достаточно. Уже две недели беглец в одиночку наслаждался зеленым безмолвием корабля — и одиночество, похоже, стало действовать ему на нервы. Пора было начинать задумываться о возвращении к чужакам. За это время Нейсмит уже исследовал корабль чуть ли не вдоль и поперек — не приближаясь, правда, к красным следам, что оставляли за собой Лалл и Чуран.
Тут ему впервые пришло в голову, что такая предосторожность вполне могла оказаться ненужной.
А если предположить, что, обнаружив пропажу, чужаки использовали для своих поисков машину времени? Тогда почти наверняка они начали обыскивать собственную гостиную и ведущий туда коридор. Сгоняли, скажем, на месяц в будущее. Если они так поступили и нашли Нейсмита — зачем им тогда гоняться за ним по всему огромному кораблю? Ясное дело, незачем. И соответственно — если Нейсмит должен был быть обнаружен где-нибудь в спальне у чужаков или в ее окрестностях, то до поры до времени — до того самого времени — он мог свободно болтаться, где ему вздумается.
Любопытно было брести по красному следу, паутиной расходящемуся по ковру. Без сомнения, вначале чужаки — подобно самому Нейсмиту — обследовали корабль как попало: следы явно вели в никуда. Но интенсивный красный след, который к тому же недавно обновили, показывал: на корабле есть места, где чужаки намерены побывать снова.
Тропа вела через пустые галереи и гостиные, вниз по широкому коридору, вверх по лестнице…
Через небольшой коридорчик Нейсмит попал в огромный и гулкий плавательный бассейн, окруженный балконадой. Рядом с бассейном в беспорядке валялись подушки и откидные стульчики; сама чаша была полна прозрачной воды. На дне никаких обломков, на поверхности, ни пылинки. Вспомнив о красочных толпах из дневника Безмуда, Нейсмит почти ощутил их живое присутствие — словно все они только что на минутку вышли в соседнюю комнату…
За бассейном располагался ряд раздевалок, еще дальше — небольшой гимнастический зальчик. Здесь уже были заметны явные следы присутствия чужаков. Параллельные брусья, трамплины, коней, козлов и тому подобный инвентарь отодвинули в сторону, а в самом центре на блестящем полу мирно лежали три небольшие коробочки черного металла. Одна имела на крышке множество циферблатов и прочих стекляшек. Нейсмит счел за благо к коробочкам не приближаться. Он осторожно обошел помещение вдоль стен, высматривая продолжение красного следа, но продолжения не оказалось. След кончался здесь.
Нейсмит обернулся. За его спиной в проходе спокойно стоял Чуран. А рядом с ним — еще спокойнее, стоял на треноге черный аппарат с линзами.
Нейсмит шагнул вперед — и аппарат повернулся вслед за ним на своей треноге. Нейсмит остановился.
