Теплица (сборник) - Олдисс Брайан Уилсон (мир книг .txt) 📗

Ночная жизнь в Китайской башне давала фору всем прочим поселениям. Музыка здесь была завлекательнее, веселее и громче. Ходили слухи, что в подвале у них растет всамделишный лес. Иногда женские самодеятельные коллективы устраивали представления. Кроме того, там вкусно кормили — правда, только за СУ-жетоны, — а еще имелось на удивление неплохое вино.

Администрация на подобные визиты смотрела косо. Как-то раз юноша из бригады коммунальных ассенизаторов тайком выбрался в Китайскую башню, где, как поговаривали, он обзавелся подружкой. Два марсианских рассвета спустя его обнаженный и промерзший труп был найден в одном из скальных казематов. В общем, хотя дипломатический обмен между двумя башнями сохранялся, личные визиты — за исключением формальных оказий — категорически запрещались.

И все же народ рвался наружу, путь даже нарушителей чаще всего выявляли по возвращении, когда досмотр показывал, что их кислородные баллоны опустошены далеко не в той степени, как следовало бы, если судить по времени отсутствия. Уличенных чаще всего встречал кулак Фиппа. Он не только был злой и драчливый, но и изрядно поднаторел в этом деле.

Короче говоря, человек нашел себя в жизни, испытывал радость труда. И все бы хорошо, но — как он уже пытался донести до комендантши — его преследовала одна забористая проблема. Дело в том, что Шия, его партнесса, родила ему трех детей — еще на Земле, до того как их обоих отобрали в отряд марсианских кандидатов, а после перелета на Фарсиду имела место серьезная семейная сцена.

— Это ты в Новой Шотландии мной командовал, — заявила Шия. — Здесь все будет по-другому. Совсем уж отношения рвать не стану, но ты мне больше не начальник и, уж конечно, не хозяин. И еще, насчет общей постели можешь забыть. Все понял?

Да, Фипп все понял. Место охранника у шлюза его устраивало. Да и появились причины завести новых баб.

Год назад Шия родила от кого-то еще. Сучка прыгнула в койку к другому. И поделом ей, что последыш сдох.

Фипп поклялся, что прикончит сволочь, который опоганил его жену — пусть и бывшую. В этом он поклялся снова, к тому же вслух, когда вторично пришел в кабинет Ноэль для беседы.

Сейчас она невозмутимо разглядывала его из-под длинных ресниц.

— Я не знаю, в курсе ли вы, в каких масштабах идет на Земле бойня. Западный мир с головой погряз в терроризме, а мы живем здесь в полнейшей безопасности. Даже простое упоминание слова «убийство» противоречит нашей марсианской идеологии. Неужели это так трудно понять?

Стиснув кулаки, Фипп подался вперед.

— Послушайте-ка, — ощетинился он. — Я, можно сказать, вытащил ее из помойки. Ей хватало денег только на учебу, и все. Хоть с голодухи помирай. А я ее взял под крыло, приглядывал, подкармливал. У меня же свояк на продуктовом складе работал, так мы с ним…

— Что-что? Вытащили из помойки? Наши данные говорят об ином. Ее земная семья очень хорошо устроена в жизни; к примеру, родной брат — президент Гарвардской бизнес-школы. Они богаты. — Ноэль сдержала позыв в глаза назвать Фиппа лжецом. — Так как, вы говорите, вы с ней познакомились?

— У меня девок было — во! Так и вешались на шею. Понятное дело, сильный мужик всем по нутру. А вот Шия… Она была другая. Если честно, я и сам не пойму, чего ей хотелось.

— Намекаете, что она вас как-то использовала?

Он откинулся на спинку стула.

— Слушайте, я ей все позволял! Понимаете? Я вижу, что не верите, но это чистая правда. А ее братец всегда был против меня. Хотя мы жили нормально, трех детей завели еще до полета на Марс…

Ноэль непроизвольно вздохнула:

— Да ясно, ясно. Кстати, что сейчас с детьми?

Ее должность требовала дать людям выговориться. Ничего приятного в таких разговорах она не видела, но все же старалась не судить с кондачка.

— Как — что… С собой привезли, что же еще. Сквиррел — он старший. Потом Дэйзи… мы зовем ее Дэйз… И малыш Пигги… не знаю… лет шесть ему?

— И за всеми тремя смотрит одна Шия?

— Так у меня же работа! На минутку отлучиться нельзя. Я человек ответственный.

— Повторяю свой вопрос. За детьми смотрит только Шия?

— А чего ей не смотреть-то? Она ж и так беременная была, все равно делать нечего… Эх, мне бы только этого гаденыша вычислить, я б ему…

— Вот что, Фипп, мой вам совет: держите себя в руках. Как все мы. Нам по уставу предписано сохранять жизнерадостный, безмятежный вид — и не важно, что творится на сердце.

23

Четыре птахи

Ноэль была чистюлей. Ходила ухоженной, тщательно причесанной, всегда сохраняла выдержку и хорошие манеры. Следовала собственной рекомендации: держи себя в руках. За ее решением перебраться на Марс скрывалась печальная повесть о неласковой матери и муже-тиране. Даже на Фарсиде, где у нее была важная, ответственная должность, Ноэль никогда не забывала о тяготах былой жизни. Как раз это и делало ее столь терпеливой и снисходительной к чужим недостаткам.

Однако она не сдержала крик негодования, когда в нее врезался Пигги. Ребенок во весь дух мчал по коридору на велосипеде и не смог вовремя затормозить.

— Пигги, ты уже большой мальчик! Пора бы думать и о других!

— Да я раньше вокруг бассейна и катался. Такая скука, не могу. А почему у нас нет птичек? В Зюйдамерской башне есть, а у нас нет? А у них много-много птичек!

— Пигги, дорогой мой, мы только одну птичку и слышали.

— Как же, я сам их видел. Там, на ветках, когда зюйдамерская тетенька разговаривала. Только они какие-то странные.

Ноэль уставилась ребенку в лицо. Бледненькая кожа, честный взгляд.

— Ты уверен?

— Кабы не был уверен, и говорить бы не стал.

— А что же молчал раньше?

Мальчишка презрительно фыркнул:

— Ну да! Вам чего не скажи, вечно все поперек. Только и делаете, что спорите. Взрослые, называется…

Вернувшись в кабинет, Ноэль попросила Йерату, свою секретаршу, вновь проиграть видеозапись сообщения зюйдамерцев. Увиденное заставило ее вызвать доктора Нивеча. Комендант знала, что в молодости, еще до окончательного выбора медицинской профессии, Нивеч служил смотрителем птичьего вольера при калифорнийском зоопарке. В ту пору он носил буйную рыжую шевелюру. Увы, годы прошлись по ней побелкой, а на плечи взвалили тяжкий груз.

Ноэль проиграла для него запись.

— Конечно, наше внимание было приковано к даме, державшей речь про религию. Нас не только потрясли ее слова, но и ошеломила очаровательная внешность.

И он подарил ей долгий взгляд искоса. Ноэль отмолчалась. Затем:

— Что это там, на заднем фоне?

Мужчина пригляделся.

— А, ну да. Раз, два… три… четыре. Я вижу четырех птиц. Сидят неподвижно… причем по меньшей мере три больные. Вон, видите, да? Глаза гноятся, аж коростой покрылись. У той, что слева, это проявляется ярче всего. — Нивеч показал пальцем. — Совсем, должно быть, ослепла.

— СУ-контракт запрещает держать птиц и прочих домашних животных по совершенно очевидным причинам. Во-первых, самим еды не хватает. Опять же, антисанитария.

— Согласен. Хотя птиц, конечно, запросто могли протащить контрабандой. Тех, что мы здесь видим, ждет скорая смерть. Причина… м-м… думаю, это микоплазматический конъюнктивит, а может, и птичья оспа. Без обследования трудно сказать… Ну и что предлагаете делать?

Ноэль твердо заявила, что де-юре они связаны по рукам и ногам.

Когда Нивеч с явной неохотой покинул ее кабинет, она отправила в СУ шифрограмму, адресованную Мангаляну: «В Зюйдамерской выявлены птицы. По-видимому, зараженные. Не исключаю наличие других животных. Кроме того, зюйдамерцы ударились в религию. Следует ли мне вмешаться? Или вы обратитесь к ним напрямую? Ноэль».

Это опосредованное общение казалось до боли искусственным. Ноэль жутко тосковала по Мангаляну и порой даже нескромно фантазировала о нем. О единственном мужчине, которого она любила и который находился в миллионах километрах от нее.