Дом родной - Афанасьев Роман Сергеевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
От удара мы свалились на пол. Меня бросило на капитана, потом нас обоих вжало в стену, которая вдруг сделалась полом. Я закричал от страха и боли и полетел к потолку, больно ударившись головой.
Из глаз полетели искры. Голова пошла кругом. Я вцепился в руку капитана и только очумело вертел головой, пытаясь избавиться от разноцветных пятен в глазах.
Когда я пришел в себя, гравитация уже вернулась. Под потолком горела аварийная лампочка, и в ее свете я разобрал, где мы находимся. Посадочный модуль. Совсем недавно – одну планету назад – я загружал в трюм этой штуки автоматические зонды.
Лампочка давала немного света, но я разглядел фигуру капитан-лейтенанта, согнувшегося над пультом управления. В тот обычно вводили готовые программы, написанные штурманами и навигаторами корабля с учетом параметров планеты, на которую предстояло спускать груз. Но при желании можно было сделать расчеты и вручную – всего ведь не предусмотришь.
– Эй, – позвал я.
Он резко обернулся и подошел ко мне, громыхая ботинками по железному полу модуля.
– Привет, – хрипло сказал он. – Я Осипов Кирилл Александрович. Капитан-лейтенант, старший палубный офицер десятой секции.
Он говорил уверенно и четко, как будто ничего не случилось. Словно он просто заглянул ко мне в кабинет.
– Младший лаборант Планетарного наблюдения, – автоматически представился я. – Сергей Чернов.
Капитан-лейтенант не ответил. Он просто смотрел на меня, внимательно и печально, как на заболевшую собаку. Его глаза блестели влагой, и мне стало страшно – безумно страшно. Это не мелкая авария. Здесь нельзя рвануть на всех парах, жертвуя парой капелек крови и кусочком нервов. Сейчас так не выйдет.
– Где мы? – спросил я. – Что с кораблем?
Осипов вздрогнул и взглянул на меня с удивлением, словно услышал ужасную глупость.
– Нет больше корабля, Сережа. Нет.
– А мы... Мы?
Осипов отвел глаза. Я почувствовал, как волосы на моей голове зашевелись и встали дыбом, как шерсть на загривке сторожевого пса. Сердце ухнуло вниз.
– Где мы?
– Спускаемся на планету, – сообщил капитан-лейтенант. – На планету с условным индексом ТК-3.
– Как спускаемся? А программа? Откуда она?
– Она уже находилась в памяти, – отозвался Осипов. – Этот модуль должен был совершить посадку на планету и остаться там. На нем есть автоматические маяки. Следующая экспедиция должна их найти.
Я шумно сглотнул. В горле было сухо, и язык наждаком прошелся по небу.
– Ты не волнуйся, – вскинулся Осипов. – Все будет хорошо. Я отредактировал программу. Мы сядем на планету. Только бы там была атмосфера...
– Есть, – прохрипел я. – Она там есть. Видно на снимках.
Осипов резко обернулся.
– Откуда знаешь?
– Делал доклад для завлаба...
– Ах да, – спохватился он. – Лаборатория планетарного наблюдения.
– Вроде там и вода есть, и растительность...
Кирилл Александрович сжал огромные ладони в кулаки, потом распрямил пальцы и снова склонился над клавиатурой.
– Неплохой шанс, – тихо сказал он. – Просто отличный.
У меня снова закружилась голова, и я начал дышать через рот.
– Душновато тут.
– Кислорода мало, – с сожалением заметил Осипов. – Баллоны не заправлены.
Это стало последней каплей. У меня затряслись руки, и только тогда я отчетливо понял, что это не игра и не кино. Мгновенная гибель корабля, смерть друзей и знакомых, всех, кто стал для меня второй семьей... Это ударило меня, как кинжалом. Я от отчаянья закрыл лицо руками.
Осипов что-то крикнул мне, но я его не слышал. Я стонал и жадно глотал воздух, стараясь надышаться впрок. Мне стало все равно, что будет. Дышать. Сейчас. Как можно больше...
Тяжелая рука капитан-лейтенанта легла мне на шею и легонько сжала ее. В глазах потемнело и дыхание перехватило. Я подумал, что умираю, и жалобно всхлипнул, но Осипов прошептал:
– Поспи немного.
Я понял, что он усыпляет меня, чтобы прекратить истерику, и мне стало стыдно. А потом передо мной открылась зеленая гладь травяного моря.
Поднявшись с пола, я подошел к Осипову. Он сидел на корточках около экрана, следя за россыпью разноцветных цифр.
– Что там? – спросил я, присаживаясь рядом.
– Все хорошо, – ответил он. – Гравитаторы в полном порядке, перегрузок можно не бояться. Топлива хватит. Только кислорода нет.
И когда он это сказал, я понял, что надо постараться дышать меньше. И желательно реже.
– Сергей, сколько тебе лет? – Осипов задал вопрос, не отрывая взгляда от монитора.
– Двадцать пять.
– После аспирантуры в Академию Дальнего Космоса?
– Да, взяли лаборантом.
Осипов посмотрел на мои руки. Мне тотчас захотелось спрятать их за спину, как школьнику.
– Тебя кто-то ждет... – Осипов сглотнул. – На Земле?
– Да нет вроде, – растерялся я. – Родители только...
Тут я сообразил, что он искал взглядом обручальное кольцо.
– Понятно. – Осипов поднял на меня глаза. – А я женат. Два сына-близнеца. Немного младше тебя.
Он помрачнел и снова перевел взгляд на экран. В кабине становилось жарко. Я прислонился спиной к железной стене и вытянул ноги так, чтобы не задеть капитан-лейтенанта. Тот следил за бешеной пляской цифр и даже не шевелился. Я тоже стал смотреть на монитор, но цветные хороводы гипнотизировали, нагоняли дрему. Сквозь темноту проступило зеленое поле. Я почувствовал жаркое дуновение летнего ветра, еще чуть-чуть – и снова нырну в море травы...
– Вот что, Сергей, – начал Осипов, и я вздрогнул, просыпаясь. – Если ты выберешься, а я нет, знаешь...
Я помотал головой, чтобы отогнать сон.
– Знаешь... – продолжил капитан-лейтенант и сунул руку в карман кителя. – Вот. – Он достал простую записную книжку и обычный карандаш. Я такого не видел лет десять.
Осипов стал быстро черкать в книжечке, потом аккуратно выдрал листочек и протянул его мне.
– Понимаешь, – сказал он смущенно, – традиция такая есть. Когда авария в космосе, и люди не знают, кто выберется, а кто нет, они обмениваются адресами, чтобы оставшиеся могли навестить родных. Рассказать им, как все было.
Вид у Кирилла Александровича был смущенный. Такой, словно его, взрослого мужчину, застигли за ребяческим, бесполезным и глупым занятием.
– Традиция такая, – повторил он. – Знаешь, я раньше никогда... Но так нужно.
Я молча взял листок и спрятал в нагрудный карман лабораторного халата. Осипов криво улыбнулся. Я потянулся вперед, взял у него из руки книжечку, а потом и карандаш. Кирилл Александрович выпрямился, и взгляд его стал серьезным. В глазах появилась уверенность в том, что все идет как надо.
Размашисто выведя на первом чистом листе свой адрес, я отдал записную книжку обратно. Осипов бережно убрал ее во внутренний карман. Карандаш я автоматически сунул в свой, а капитан позабыл о нем спросить.
Он улыбнулся мне снова, на этот раз ободряюще, и повернулся к монитору. Похоже, слежение за мерцающим экраном вселяло в него надежду. Мне стало легче. Когда кто-то верит, что все будет хорошо, всем вокруг становится лучше.
Откинувшись назад, я оперся спиной о железную стену и закрыл глаза. «Зря все это, с адресами-то. Если уж придется... Так, наверное, вместе. Либо выберемся, либо нет. Если и прилетят за нами, то не раньше чем через пару лет. Но ведь прилетят. Они просто не могут не прилететь».
Дышать становилось все труднее. В рубке почти не осталось кислорода. Хотелось вскочить и бежать прочь, куда глаза глядят, подальше от этого места. Но я сдержался. Отставить панику. Нужно крепче вжаться в стену и считать вдохи и выдохи.
Чтобы отвлечься, я представил себе, как из моего выдоха рождается огромный пузырь, зеленовато-желтый. Он чуть поднимается вверх и уносится прочь, в темноту. На десятом пузыре из темноты вынырнуло зеленое поле. Оно рванулось мне в лицо, и я обнаружил, что лежу в траве, в волосах у меня запутался репей, а на правом запястье сидит огромная бабочка-капустница, лениво взмахивая крыльями.
