Пробуждение - Лукин Евгений Юрьевич (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
Она успокоилась лишь после того, как ее сосед разобрал и собрал ручку у нее на глазах. Там, внутри, обнаружилось несколько пружинок, и Мерзликиной как истой женщине (тем более – яркой) этого показалось вполне достаточно. Вот если бы пружинок не было, тогда, согласитесь, вышла бы полная мистика, а так – все-таки пружинки…
Значит, не померещилось. Значит, все это всерьез и на самом деле. Но откуда? С чего вдруг могли в нем проснуться такие сверхъестественные или как это сейчас принято говорить – паранормальные способности? Прорезались с возрастом, как зуб мудрости?
Он машинально открыл папку, не прикасаясь к ней, и таким же образом закрыл.
Теперь не было даже сомнений.
«Ах вот как! – внезапно подумал он с оттенком черного ликования. Ну, тогда совсем другое дело! Тогда я, кажется, знаю, чем мне заняться…»
И скосил преступный глаз вправо, где из-под полированной передней стенки стола так беззащитно и трогательно виднелись венгерские туфли начальника.
Он мысленно потянул за шнурок. Начальник схватился за ногу и заглянул под стол.
Неосторожно… В течение нескольких минут он тренировался, развязывая и завязывая тесемки папки, после чего вернулся к туфлям. Принцип он понял: следовало не тянуть, а постепенно распускать весь узел в целом.
С этой ювелирной операцией он справился с блеском и некоторое время любовался расхлюстанным видом обуви начальника. Потом ему пришло в голову, что шнурки можно связать между собой.
Довершить затеянное он мудро предоставил естественному ходу событий и, разложив бумаги, сделал вид, что с головой ушел в дела. Прошло около получаса, а ловушка все не срабатывала. Первое время он нервничал, а потом сам не заметил, как втянулся в обычный ритм и взялся за службу всерьез. Поэтому, когда в помещении раздался грохот, он подпрыгнул от неожиданности точно так же, как и все остальные.
Начальник лежал на животе ногами к стулу и совершенно обезумевшим лицом к двери. Упираясь ладонями в пол, он безрезультатно пытался подтянуть под себя то одну, то другую ногу.
Ужас! Налицо злостное хулиганство, подрыв авторитета, грубейшее нарушение производственной дисциплины, а виновных нет.
Начальника поставили на ноги, развязали, отряхнули и бережно усадили за стол. Он ошалело бормотал слова благодарности, а ему – не менее ошалело – бормотали слова соболезнования и, не зная, что и подумать, в смущении разбегались по рабочим местам.
Впору было появиться какому-нибудь Эркюлю Пуаро и порадовать поклонников версией, что начальник сам незаметно связал себе ноги и, грохнувшись на пол, отвлек тем самым внимание общественности от какого-то своего куда более серьезного преступления.
Но если бы этим пассажем все ограничилось!
Нет, день запомнился начальнику надолго. Бумаги на его столе загадочным образом шулерски перетасовывались, а сверху неизменно оказывался журнал из нижнего ящика тумбы. Кроссвордом вверх. Стоило начальнику отлучиться или хотя бы отвлечься, красный карандаш принимался накладывать от его имени совершенно идиотские резолюции, пересыпая их грубейшими орфографическими ошибками.
Начальник взбеленился и решил уличить виновных любой ценой. Тактика его была довольно однообразна: он прикидывался, что поглощен телефонным разговором или поиском нужного документа, после чего стремительно оборачивался.
В конце концов карандашу надоела эта бездарная слежка. Уже не скрываясь, он оперся на острие и, развратно покачав тупым шестигранным торцом, вывел поперек акта о списании детскими печатными буквами: «Ну и как оно?»
Начальник встал. Лицо его было задумчиво и скорбно. Он вышел и не появлялся до самого перерыва.
Его гонитель почувствовал угрызения совести. Но выяснилось, что не знал он и недооценивал своего начальника. Когда тот возник в дверях сразу после обеда и, притворясь, что видит художества красного карандаша впервые, осведомился страшным голосом, чья это работа, стало ясно, что до капитуляции еще далеко.
Так и не понял начальник, какая сила противостоит ему. Он требовал признания, он высказал все, что накопилось в его душе за первую половину дня, и, наконец, сел писать докладную неизвестно кому неизвестно на кого. Словом, повел себя решительно, но мерзко.
Кара последовала незамедлительно. Пока он составлял докладную, та же невидимая рука ухитрилась перевинтить ему университетский «поплавок» с лацкана на место, для ношения регалий совершенно не предназначенное. Лишь после этого начальник выкинул белый флаг и с позором бежал с поля боя. Потом уже узнали, что он зашел к замдиректора и, сославшись на недомогание, уехал домой.
Но победитель, кажется, был смущен своей победой. Конечно, начальник здорово ему насолил за последние полгода, и все же зря он его так жестоко. И Мерзликину утром напугал. За что? Храбрая женщина, к тому же такая яркая…
Совесть потребовала от него галантного поступка. Скажем, бросить на стол Мерзликиной цветок. Анонимно. Большей галантности он себе представить не мог. Да, но где взять цветы в конце февраля? В одном из окон дома напротив цвел кактус.
Явление, говорят, редкое.
Сразу же возник ряд трудноразрешимых задач. Сорвать он, положим, сорвет. А как протащить сквозь заклеенное окно? А потом еще сквозь двойные витринные стекла отдела? Окольными путями?
Он представил проплывающий коридорами цветок и, задумчиво поджав губы, покачал головой. Выследят.
В конце концов он решил не мучиться и поступить просто: сорвать там, а на стол положить – здесь. Пусть цветок сам как хочет, так и добирается.
– О-о… – польщенно сказала Мерзликина, заметив перед собой черно-желтого, геометрически безупречного красавца. И, оправляя прическу, лукаво оглядела отдел.
Ну и слава богу. Он, честно говоря, опасался, что она терпеть не может кактусы и все с ними связанное.
Домой со службы отправился пешком. Стояла оттепель, февраль был похож на март.
Он шел в приподнятом настроении, расстегнув пальто и чувствуя себя непривычно значительным. Машинально, как мальчишки тарахтят палкой по прутьям ограды, он постукивал по звучным прозрачным сосулькам, не пропуская ни одной. Интересно, чем он это делал?
