Шарик в кубике - Никитин Олег Викторович (электронные книги бесплатно TXT) 📗
– Как тут насчет добавки? – поинтересовался он у спутницы, вяло хрупавшей капустной кочерыжкой.
Ирина пожала плечами и молча указала Пайку на стол. Он вгляделся в рисунки и, не увидев каких-либо предостережений, выбрал поросенка и яблоки. Откуда-то сверху раздались хрипы с отзвуками смутного недовольства. Пайк повторил свой заказ, твердо надавил на клавишу и для надежности прихлопнул ее ладонью, словно муху. Наконец сверху спустилась все та же конечность с металлическим блюдом, брезгливо зажатым двумя пальцами, и грохнула его на стол. Взору потрясенного Пайка предстал некий предмет желтого цвета и округлой формы, увенчанный волосатым хвостиком.
– Но ведь это даже не яблоко! – завопил Пайк. – Я знаю, видел в детстве, это репа!
Пайк схватил овощ и швырнул его в стену. Во все стороны брызнули прохладные осколки корнеплода. Какое-то время Пайк боролся с желанием разворотить эту забегаловку, при этом сознавая, что вряд ли что-нибудь смог бы сломать, затем извлек стонущую от смеха Ирину из-под стола и поставил ее перед собой на ноги.
– Доедай и убираемся отсюда, а то я за себя не ручаюсь.
Девушка кивнула и наконец-то поперхнулась.
Спустя несколько часов субъективного времени, когда, пройдя сквозь очередную, бесчисленную по счету дверь, Пайк увидел посреди комнаты кровать, он подошел прямо к ней и молча рухнул на покрывало. Рядом пристроилась Ирина и вздохнула.
Этот бессмысленный лабиринт предоставлял своим обитателям множество самых разнообразных услуг – начиная баром и заканчивая планетарием, и все же ни единым намеком не выдавал цели своего существования.
– Не кручинься, товарищ, – молвила Ирина. – Нам еще повезло, что мы встретились в этом сумасшедшем доме.
Внезапно она насторожилась и стала к чему-то прислушиваться. На трех стенах слабо светились прямоугольники дверей, со стороны четвертой раздалось едва слышное кряхтение и скрежет, как будто кто-то когтями скреб по металлу.
– Что за чертовщина? – встревожился Пайк.
– Металлическое чудовище, – ответила девушка. – Я много раз слышала этот скрежет и один раз увидела этого монстра. Целый час после этого бежала, все успокоиться не могла. По-моему, он старается до нас добраться.
– Надеюсь, этот колпак над кроватью нас защитит.
– Хочется верить, – пробормотала Ирина. – Но вряд ли.
В бесплодных блужданиях по абсолютно одинаковым по размерам, но разным по назначению комнатам прошло, наверное, несколько дней – по местному времени, разумеется. Соответствуют ли они земным дням, с уверенностью утверждать было невозможно, поскольку ничего похожего на часы пленникам ни разу не попалось. Среди бесконечных ванных, туалетов, столовых и спален порой попадались любопытные помещения, например, спортзал, оборудованный замечательными устройствами для накачки мускулов. Пайк вяло пнул штангу и отправился дальше, хотя Ирина и выразила желание повисеть на брусьях. Пару раз встретился каминный зал с креслами и вместительным шкафом, полным безумных книг по философии и оккультизму. Огонь, правда, заменяла искусная динамическая подсветка. Иногда некоторые предметы обстановки бывали кем-то разрушены и лежали на полу бесформенными грудами обломков. Впервые увидев такой разгром, Пайк попытался сначала собственными руками, а затем чем попало сломать стул, резонно выбрав наименее прочную, с его точки зрения, мебель. Но его постигла жестокая неудача.
Особенно угнетало полное отсутствие в этих катакомбах других людей, хотя время от времени странники как будто натыкались на следы чьего-то присутствия.
– Ты мог бы поклясться, что этот кусок мыла использовал именно ты? – спросила однажды Ирина.
Пайк подумал и не стал разбрасываться клятвами.
С каждой ночью лязг и ворчание механического зверя становились все навязчивей. Пайк привык к постоянному чувству тревоги и, в общем, почти не обращал на звуки внимания, а Ирина постепенно теряла самообладание. Ночами хищник скребся в соседнюю стену, не делая осмысленных попыток обойти препятствие. Его унылый хрип, и еще удручающее однообразие помещений довели ее до состояния, близкого к ступору. Ни она, ни Пайк не могли понять, кому и зачем понадобилось лишать их привычной жизни и помещать в это нелепое, не имевшее никакого смысла место. В дискуссиях и спорах они не нашли разумных объяснений случившемуся с ними несчастью. Особенно же озадачивала внезапность, с какой их выдернули из жизни и поместили в эти катакомбы.
– А чем ты занималась до того, как очутилась здесь? – спросил однажды Пайк во время трапезы, апатично поглощая вареную треску.
– Я выделяла экстракт белладонны, – с таким же точно выражением ответила Ирина. – Меня вот что интересует – кто будет принимать роды, если у меня заведется ребенок?
– Первобытные люди с этим успешно справлялись. Кроме того, здесь все настолько стерильно… Не могу себе представить, что придется прожить в четырех стенах долгие годы.
Как-то ночью они устроились в одной из одинаковых спален с темным небом на низком потолке, с плоской кроватью и гулкой акустикой, а также с непременной резиновой подушкой, присыпанной чем-то вроде талька. Зверь еще не успел вычислить их местонахождение и взревывал где-то в отдалении.
– Что нам делать, Пайк? – спросила Ирина, безуспешно пытаясь стянуть опостылевшую майку. Проклятую тряпку ничто из имевшихся в наличии предметов не брало, даже тонкая полоска лезвия безопасной бритвы. Загадочные символы нахально светились в темноте. Впрочем, одежда легко пропускала воздух и влагу. Хорошо еще, что шорты оставили снимающимися.
– Может, пусть он нас сожрет? – догадался Пайк.
Ирина ужаснулась.
– Ни за что! Лучше я утоплюсь в ванной.
– Результат один и тот же, малышка.
– В ванной тебя не будут с хрустом жевать.
– Резонно.
Зверь добрался до соседнего помещения примерно к середине ночи. Злобное уханье звучало несравненно громче обычного. Пайку даже показалось, что в нечленораздельном хрипе чудовища проскакивают нотки торжества.
Внезапно звук переместился левее и стал чуть глуше. Похоже, злобный механизм каким-то образом осознал несокрушимость стен и обходил препятствие с фланга. Рычание усилилось и раздавалось уже из ванной комнаты. Дверь, ведущая в нее, внезапно задрожала под напором массивного туловища, ее петли затрещали. Лампы на потолке вспыхнули неровным светом и истерически заморгали. Ирина взвизгнула и вскочила с кровати, зачем-то вцепившись в плечо товарища и едва не раздирая его сверхпрочную футболку в клочья.
Пайк спрыгнул с ложа со стороны, ближайшей к «столовой», и сдернул за собой парализованную ужасом подругу. Трещавшая по швам дверь наконец не выдержала напора и взорвалась фонтаном крупных и острых осколков. Один из них просвистел над ухом Пайка. Чудовище, оказавшееся стальным красноглазым ковшом, резво покатилось к пленникам, клацнуло по пути челюстями и легко разделалось с кроватью. В это время беглецы, однако, уже пересекали «столовую».
– Проклятый робот сменил программу, – просипел на бегу Пайк.
К несчастью, безумный агрегат стал свидетелем того, как можно просто и без усилий распахнуть закрытую дверь и, спрятав боковые манипуляторы, проскочить в нее практически не снижая скорости. А двигался он ничуть не медленней беглецов, и при этом не уставал…
Как назло, почти все двери открывались по ходу движения и помогали скорее монстру, чем терявшим остатки сил Пайку и Ирине. Момент поглощения пленников гигантской пастью близился, а в мозгу Пайка так и не шевельнулось ни одной спасительной мысли. Впрочем, появилась одна самоубийственная. Настал миг, когда Пайк, замыкавший колонну беглецов, осознал наконец, что бежать бессмысленно, и остановился. «Все, – сказал он себе и остановился. – Если бы они действительно хотели меня убить, могли бы сделать это раньше и без театральных представлений». Ирина, топоча, скрылась за чередой дверей. Лязг агрегата тоже почему-то затих.
Пайк медленно обернулся, автоматически отметив факт, что встретиться с преследователем ему довелось в «спальне». «Стоило ли так надрываться?» – отстраненно подумалось ему. Чертов робот стоял тут же, словно в недоумении от внезапного прекращения погони. Кошмарная челюсть потрясенно отвисла, рубиновые камеры-глазницы мигали, передавая в «мозг» монстра новую информацию. Наконец, спустя несколько мучительных секунд, сервомоторы зажужжали, колеса пришли в движение, ковш с зубами взбодрился и наехал на Пайка, чтобы нежно погрузить его в пропахшее разгоряченным металлом нутро.
