Рассказы. Миры Роберта Хайнлайна. Том 25 - Хайнлайн Роберт Энсон (книги полностью .txt) 📗
Хог не собирался заходить в «Манчестер», просто по тротуару неслась стайка детей, и ему пришлось попятиться, чтобы не быть сбитым с ног. Видимо — какая-то игра, до ушей донесся конец пронзительна выкрикиваемой считалки:
— Вы кого-нибудь ищете, сэр? Или желаете снять комнату?
Хог удивленно повернулся. Комната? Больше всего ему хотелось оказаться в собственной, такой уютной квартире, но в данный момент комната, любая комната, лишь бы в ней можно было запереться, отгородиться дверью от внешнего мира, тоже казалась чуть ли не пределом мечтаний.
— Да, мне нужна комната.
Развернув регистрационную книгу, портье пододвинул ее к Хогу.
— С ванной или без? С ванной — пять пятьдесят, без — три с полтиной.
— С ванной.
Портье смотрел, как Хог расписывается в книге и отсчитывает деньги, но потянулся за ключом, только получив пять долларов пятьдесят центов.
— Рады иметь вас своим гостем. Билл! Проводи мистера Хога в четыреста двенадцатый.
Единственный рассыльный, скучающий в вестибюле, сводил Хога в ту самую золоченую клетку и искоса окинул взглядом с головы до ног, не упустив из внимания дорогой плащ и полное отсутствие вещей. В номере он чуть-чуть приоткрыл окно, включил в ванной свет и в ожидании замер у двери.
— Может, ищете кого-нибудь, — поинтересовался он. — Помощь нужна?
Хог сунул ему чаевые.
— Уматывай, — неожиданно грубо сказал он. Похабная улыбка исчезла с лица рассыльного.
— Как знаете, — дожал он плечами.
В комнате находилась двуспальная кровать, комод с зеркалом, стул и кресло. Над кроватью висела окантованная гравюра, изображавшая, если верить надписи, «Колизей в лунном свете». Но дверь запиралась не только на замок, но и на засов, а окно выходило не на улицу, а в узкий проулок. Хог опустился в кресло. Продавленное сиденье сейчас его не волновало. Он снял перчатки и посмотрел на свои ногти. Абсолютно чистые. А может, все это просто галлюцинация? Может, он и не ходил к доктору Потбери? Если у человека однажды была потеря памяти, она в любой момент может повториться, да и галлюцинации — тоже.
Верно, но не могло же все это ему просто примерещиться, слишком уж яркие воспоминания. Или могло? Он начал перебирать события в памяти. Сегодня среда, у него был выходной, как и всегда по средам. Вчера он вернулся с работы обычным путем и в обычное время. Он начал одеваться к ужину — несколько рассеянно, так как одновременно решал, куда пойти. Попробовать этот новый итальянский ресторанчик, который так расхваливает чета Робертсонов? А может, надежнее будет положиться на неизменно аппетитный гуляш, приготовленный шеф-поваром «Будапешта»?
Решение остановиться на последнем, более безопасном варианте было уже почти принято, когда зазвонил телефон. Хог чуть не прозевал этот звонок из-за воды, шумевшей в раковине. Услышав что-то вроде звонка, он закрыл кран. Ну так и есть — телефон.
Звонила миссис Поумрой Джеймсон, одна из тех немногих, в гости к кому он любил ходить, очаровательная женщина, а заодно и обладательница повара, который умеет готовить прозрачные супы, не напоминающие по вкусу воду, оставшуюся после мытья посуды. И соусы. Так что проблема решалась сама собой.
— Меня неожиданно подвели в самый последний момент, и мне просто необходим еще один мужчина за столом. Вы свободны? И вы согласитесь мне помочь? Согласны? Мистер Хог, вы просто душка.
Хог очень обрадовался, нимало не обижаясь, что его позвали в последнюю секунду вместо кого-то другого, нельзя же в конце концов ожидать, что тебя будут приглашать на каждый маленький ужин. Он был в восторге от возможности оказать услугу Эдит Поумрой. Она подавала к рыбе незамысловатое, но вполне пристойное белое вино и никогда не опускалась до распространенного сейчас вульгарного обычая подавать шампанское когда попало. Прекрасная хозяйка, и Хогу льстило, что она так легко обратилась за помощью именно к нему. Значит, она чувствовала, что даже не запланированный заранее, он хорошо впишется в компанию гостей.
Вот с такими мыслями в голове, вспоминал Хог, он и одевался. Наверное, за всеми этими волнениями, да еще с телефонным звонком, прервавшим привычные процедуры, он и забыл почистить ногти.
Да, так оно, скорее всего, и произошло. Уж конечно ему негде было испачкать ногти — да еще таким жутким образом — по пути к Поумроям, к тому же он был в перчатках.
И кто бы там увидел эти ногти, он бы и сам ничего не заметил, если бы не золовка миссис Поумрой — женщина, которой Хог всегда старался по возможности избегать. С не допускающей сомнения уверенностью, считающейся почему-то современной, она провозгласила, что род занятий человека оставляет на нем безошибочные следы.
— Возьмите, например, моего мужа — ну кем он может быть, как не адвокатом? Или вы, доктор Фитгс — всегда словно у постели больного.
— Надеюсь, не тогда, когда я на званом ужине?
— Но полностью от этого вам никогда не избавиться.
— Пока что вы ничего нам не доказали. Вы же знаете, кто мы такие.
После чего эта до крайности неприятная женщина окинула взглядом сидящих за столом и уставилась в конце концов на Хога.
— Пусть меня проверит мистер Хог. Я не знаю, чем он занимается. Никто не знает.
— Ну что ты придумываешь, Юлия.
Увидев, что уговоры бесполезны, миссис Поумрой повернулась к своему соседу слева.
— В этом году Юлия занялась психологией, — улыбнулась она. Левый ее сосед, Садкинс, или Снаггинс, или нет, Стаббинс, так вот, этот Стаббинс спросил:
— А каков род занятий мистера Хога?
— Это — маленькая тайна. Он никогда не разговаривает в обществе о работе.
— Да нет, — вмешался Хог. — Я просто не считаю…
— Только не говорите, — остановила его эта женщина. — Я сейчас определю сама. Какое-то из профессиональных занятий. Я так и вижу вас с портфелем. Он и не собирался ей ничего говорить. Некоторые предметы годятся для обсуждения за столом, некоторые — нет. Но она продолжала:
— Возможно, вы занимаетесь финансами. А может, торгуете картинами или книгами. Похожи вы и на писателя. Покажите мне ваши руки.
Несколько обескураженный такой просьбой, Хог положил, однако, руки на стол без малейших опасений. Женщина прямо бросилась на него.
— Ну вот, все ясно. Вы химик.
Все повернули головы. И все увидели темные каемки под его ногтями. Наступившую на мгновение тишину нарушил ее муж.
— Что за ерунда, Юлия. Ногти можно испачкать десятками различных способов. Возможно, Хог балуется фотографией или гравирует по металлу. Твоя догадка не пройдет без доказательств ни в одном суде.
— Вот полюбуйтесь, как рассуждают адвокаты! А я уверена, что не ошибаюсь. Ведь правда, мистер Хог?
Все это время он неотрывно смотрел на свои ногти. Появиться на званом ужине с грязными ногтями — уже одного этого было достаточно для расстройства, даже если бы он понимал, как такое могло случиться. Но Хог не имел ни малейшего представления, где он мог испачкать ногти. На работе? Вероятно, да, но только чем он занимался на работе?
Он не знал.
— Так скажите, мистер Хог, ведь я права, верно ведь?
С большим трудом отведя глаза от этих жутких каемок, Хог еле слышно пробормотал: «Прошу извинить меня» — и встал из-за стола. В ванной он, поборов беспричинное отвращение, вытащил перочинный нож и выскреб из-под ногтей липкую красновато-коричневую грязь. Непонятная субстанция пристала к лезвию, он вытер его бумажной салфеткой, чуть помедлил, сложил салфетку и сунул ее в жилетный карман. А затем взял щетку и несколько раз тщательно вымыл руки.
Хог не мог уже вспомнить, в какой именно момент появилась у него уверенность, что это вещество — кровь, человеческая кровь. Он сумел найти котелок, плащ, перчатки и трость, не обращаясь за помощью к горничной, и, ни с кем не прощаясь, торопливо покинул дом гостеприимной хозяйки.
