Вампиры пустыни (Том II) - Блох Роберт (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
Грег судорожно выкрутил руль и сумел выровнять машину.
Наверное, в прежние времена дорога была лучше, но все равно поездочка еще та, многовато трудов просто ради игры с шарами! Впрочем, это дело Берни и его дорога.
А дорога Грега привела его сюда из куда более далекого места, чем подножие этого холма — аж от Текса Тейлора, бывшей звезды ковбойских фильмов, ныне живущей в поселке для престарелых киношников. Текс знал уйму историй о прежних деньках Голливуда, и сначала Грегу этого хватало. Он хотел просто зацепку, разработав которую, сможет написать статью для одной из газетенок, продаваемых на кассе. Грег уже много лет сбывал им подобные поделки и привык к мысли, что никогда не получит Пулитцеровскую премию.
Но после слов умирающего забулдыги с Дикого Запада в душе Грега вспыхнула надежда на приз иного рода — приз, который вот уже полвека ждет, пока его предъявят миру, забрав из этого, как выразился Текс Тейлор, «Дома Боли». Старый актер сказал, что особняк стали называть этим именем после того, как у руля встала азиатка, начавшая предоставлять развлечения всяким садо-мазо извращенцам. Возможно, зацепка не стоила ломаного гроша, но чем черт ни шутит, съездить и проверить стоило.
Беда была в том, что Текс Тейлор стоял на пороге старческого слабоумия и не помнил, где именно располагался этот странный бордель. Тем не менее, он все же назвал имя человека, которого видел там во времена былой славы. Вот как Грег вышел на Берни Таннера.
Интересно, есть ли у Берни деньги, подумал Грег. Сегодня на рынке за любую недвижимость в Беверли-Хиллз можно выручить около миллиона. Возможно, Берни заплатит ему лимон ради ностальгии по старым временам, ну, или просто из самолюбия.
К тому же Берни такой не один, все еще живы другие. Звезды, режиссеры, продюсеры — люди, которые когда-то гребли деньги лопатой. Некоторые имеют сбережения или вложились в недвижимость, и теперь тихо живут-поживают в свое удовольствие где-нибудь в Бель-Эйре или Холмби-Хиллс. Допустим, Берни согласится выложить миллион. На сколько тогда раскошелятся остальные, если поднажать?
Мысль вызвала у Грега улыбку. Миновав последний поворот, он заулыбался еще шире. Вот и вершина, а на вершине тот самый дом.
Н-да, это не Тадж-Махал, не Букингемский дворец и даже не общественный мужской туалет на студии «Юниверсал». Но главное — дом не сгорел, не разрушен землетрясением и не снесен бульдозерами застройщиков. Он все еще здесь, темный силуэт на фоне заходящего солнца.
Грег взял из бардачка фонарик и, сунув его за ремень, снова забрался в бардачок. Остатков в пакетике как раз хватало на небольшую понюшку — достаточно, чтобы поддержать себя в тонусе. Он дождался прихода, затем вышел и поднял капот, чтобы выпустить пар.
Здесь наверху нет воды, и, скорее всего, нет газа и электричества. Наверное, у борделя был собственный генератор. Он поднял глаза на двухэтажный особняк. Деревянный, чего же еще ожидать. Никто бы не смог притащить сюда технику, нужную для строительства каменного или бетонного дома. Крыша местами потеряла часть гонта, и с некогда белых досок кое-где слезла краска, но само здание впечатляет. По обе стороны от входа тянутся в ряд с полдесятка заколоченных окон: высокие окна для высокого дома. Грег закрыл глаза. На мгновение день превратился в ночь и окна вспыхнули тысячами свечей. Призывно открыта парадная дверь, винтажные автомобили заворачивают во двор, горят фары, сверкают хромом колеса, а за далекими холмами поднимается луна. Поднимается над «Домом Боли».
Конечно, всему виной был кокс, и лунный свет, померцав, снова перешел в солнечный. Грег стоял на все той же изнуряющей жаре, из-под капота валил пар, жужжали насекомые.
Он подошел к двери. Ее вспучившееся от солнца двойные створки преграждали вход незваным гостям, на уровне пояса удерживаясь замком и цепью. И то, и другое успело проржаветь. Было бы глупо ожидать, что он сможет так просто дернуть за ручку и войти.
Тем не менее, трудностей не возникло. Цепь, легко поддавшись, осталась в кулаке, осыпав руку Грега ржавой пылью от порванных звеньев. Он потянул, и дверь со скрипом распахнулась.
Грег оказался в доме, а дом — в нем.
Тени дома проникли ему в глаза, его тишина вторглась в уши, его пыль и запах гнили заполнили легкие. Сколько времени прошло с тех пор, как заколотили эти окна, заперли дверь? Сколько лет дом не видел людей и света? Дома, которые некогда полнились толпами, пульсировали в такт их удовольствию и боли — такие дома голодны до жизни.
Грег вытащил фонарик из-за ремня и, пошарив лучом по сторонам, огляделся.
Что за дыра!
Он стоял в фойе, прямо впереди была глухая стена, слева и справа — арки. Он двинулся направо по густо покрытому нетронутой пылью ковру и попал в комнату, казалось, занимавшую большую часть крыла. На полу лежал огромный восточный ковер. Рисунок истерся, и его мешала разглядеть грязь, но Грегу показалось, что он различил очертания дракона. По трем сторонам комнаты сгрудились диваны и стулья, со стен смотрели картины в золоченных рамах, вполне способные служить иллюстрациями к «Кама Сутре». В дальнем углу притулилось фортепиано, точнее, рояль. Кто- то вложил в этот дом кругленькую сумму, но сейчас он нуждался в хорошей уборке.
Грег посветил фонариком по стенам, ища полки и книжные шкафы, но они отсутствовали. С четвертой стороны тянулись в ряд рваные шторы, а за ними проглядывали заколоченные окна. Возможно, на шторах тоже когда-то красовались драконы, но контуры рисунка поблекли. От огненного дыхания ничего не осталось.
Грег прошел через фойе в другое крыло, где, как оказалось, когда-то был бар. Вероятно, в свое время это место походило на кафе «У Рика» в Касабланке, но о прежнем убранстве мало что напоминало. Беспорядочно наваленные вверх ножками столы и перевернутые стулья в центре, сбоку по двум стенам кабинки, на третьей — изорванный занавес. Вдоль четвертой — барная стойка с большим зеркалом позади, и по обеим сторонам ее шкафы и полки, где в прошлом стояли бутылки и стаканы, от которых теперь остались лишь кучки осколков. Зеркало треснуло и пошло темными пятнами. Ну, за… [4]
Дверь в одном конце бара, вероятно, вела на бывшую кухню; в арке на другом конце проглядывало подножие лестницы. Обогнув завалы столов и стульев, Грег направился туда. Наверху явно спальни и, возможно, личные комнаты маркизы или как там она себя величала. Дом выглядит так, словно его покидали в спешке; замок на двери и заколоченные окна, скорее всего, следствие повторного визита. Но зачем было оставлять всю мебель? Ответ Грег не знал, но надеялся найти. А заодно выяснить, что еще здесь бросили.
На ступенях шаги заглушались истертыми ковриками, но в длинном коридоре, идущем от верхней площадки лестницы, начали скрипеть половицы. Им вторил скрип дверей, открываемых и закрываемых Грегом по обе стороны коридора.
Каждая вела в спальню с собственным бесстыдным убранством. Вот круглая кровать с зеркалами по бокам и сверху, но роскошное покрывало поедено молью, а зеркала отражают лишь свет фонарика. В другой комнате стояла голая мраморная плита. С концов и по бокам к ней крепились металлические наручники и цепи. Поверхность мрамора усеивали крапинки, металлические части покраснели от ржавчины, но не крови. С полки на стене обессиленно свисали хлысты. Шкаф с ножами, иглами и хирургическими ножницами держал боль взаперти долгие пустые годы.
Пустые годы, пустые комнаты. Под сеткой трещин настенные скабрезности превратились в курьезности — случайная цензура за десятилетия разрухи.
Ну и где эти ее личные комнаты: кабинет, какой-нибудь шкаф или сейф, где хранили книги, документы, наличные и, возможно — всего лишь возможно — предмет поисков? Он с таким трудом добирался сюда вовсе не для охоты на теней. Какого черта он тут забыл? Зачем рыскает на закате по этому заброшенному борделю? Клиенты приходят в такие места не ради наготы запустения; шалости наверняка приветствовались. Однако он не нашел ничего, кроме гнили, пыли, бара, полного битых бутылок и рояля, ощеренного пожелтевшими зубами клавиш. Проклятье, почему никто не обслуживает посетителя? Девушки, к вам гости!
