Вторжение с Ганимеда - Нельсон Рэй (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
— Огоньку не найдется? — напряженно спросил Эд.
— Не курю, — ответил Пол. Он вытащил из кармана коробку нюхательного табака «Джонатан Свифт» и заметил: — И то, и другое ощущаешь языком, только мое зелье не оседает в легких.
— Ничего, прикурю от прикуривателя в машине, — пробормотал Эд, закашлявшись, как заядлый курильщик. — Нюхачи несчастные, да я на вашем месте лучше бы мешок арахиса схрумкал. — Он забрался в ионокрафт и нервно прикурил сигарету.
Некоторое время они оба сидели молча, один курил, а другой отправлял в нос щепоть за щепотью табачной пыли. Откуда-то издалека послышался рокот древнего мусоровоза, который с грохотом и лязгом полз по шоссе.
Пол мгновенно соскочил с бампера и широко распахнул двери гаража. Громко чихнув и выстрелив выхлопом, грузовик вкатился в гараж, взвизгнул тормозами и остановился. Перси Х выключил двигатель и выскочил наружу. За ним неспешно выбралась Джоан Хайаси. Пол тут же захлопнул двери гаража и пошел поздравить их с освобождением.
— Перси, меня зовут Пол Риверз, — сказал он, обмениваясь рукопожатием с пристально изучающим его лидером ниг-партов, — а это мой коллега и друг Эд Ньюком. Возможно, мисс Хайаси, вы меня помните. Мы как-то встречались.
Джоан смотрела куда-то сквозь них. У нее было совершенно равнодушное выражение лица, на котором не читалось абсолютно никаких чувств. Риверза едва не передернуло. «Что же такое Балкани с ней делал? — спросил он себя. — Такая прелестная малышка, а он ухитрился превратить ее в… в Бог знает что! Но, — решил он, — возможно, мне еще удастся ей помочь».
Он отдал несколько команд загипнотизированным мусорщикам, а потом с невеселой улыбкой наблюдал, как те послушно забираются в свой грузовик.
— Откройте им двери гаража, — попросил он Перси Х. — А то как бы они ее не сломали. — Перси распахнул ворота, двигатель грузовика взревел и ожил, мгновение спустя машина рванулась с места, выскочила наружу, вылетела на автостраду и исчезла в направлении Осло.
— Пора убираться отсюда, — нетерпеливо заметил Эд, туша окурок сигареты. Все четверо загрузились в ионокрафт. Пол уселся за пульт управления, и через считанные секунды аппарат со свистом вылетел из гаража и заскользил над неподвижной поверхностью фьорда.
— Хотелось бы узнать вот еще что, доктор Риверз, — вслух сказал Перси Х, из вежливости не пользуясь телепатией в компании людей, подобной способностью не обладающих. — Зачем вам было так рисковать и вытаскивать нас оттуда? — Его по-прежнему обуревали глубокие и достаточно обоснованные подозрения.
— Нам хотелось бы, — сказал Пол Риверз, — чтобы вы оказали нам одну услугу. — Он говорил вроде бы и мягко, но в то же время совершенно твердо.
— Какую именно?
И Пол Риверз ответил:
— Нам нужно, чтобы вы вернулись в Теннесси и погибли. Желательно, как герой.
Майор Рингдаль встретился с доктором Рудольфом Балкани в сумрачном холле, в который выходил кабинет психиатра. Балкани собирался ограничиться лишь кивком головы, но майор взял его за руку и сказал:
— Подождите минуточку, прошу вас,
Балкани не оставалось ничего иного, как смириться и терпеливо ждать.
— Насколько я понимаю, доктор, в настоящее время вы работаете одновременно и с Джоан Хайаси, и с Перси Х. — Рингдаль пристально посмотрел на врача. — И как успехи?
— Да пока не очень. — Балкани нахмурился и принялся задумчиво поглаживать клочковатую бороду. — Возможно, я слишком нажимаю на них. Их реакции стали едва ли не… механическими.
Майор хлопнул Балкани по спине, явно стараясь проявить дружелюбие… Однако Балкани почувствовал в этом жесте подспудное напряжение.
— Продолжайте работать, рано или поздно они сломаются. Ведь как бы то ни было, они всего-навсего люди.
Когда ему наконец удалось избавиться от начальника, Балкани ощутил, насколько подавлен. Больше всего его беспокоили настоятельные требования ничего не понимающего майора. Рингдаль настаивал на том, чтобы «сломить» их. «Я хочу исцелить их, а вовсе не сломить», — подумал он, возвращаясь в кабинет.
Его мысли снова вернулись к Джоан Хайаси. Весьма интересный случай, хотя и не укладывающийся в рамки предыдущих исследований. Ее реакции на терапию небытием оказались совершенно уникальными. Видимо, придется добавить главу в работу по «Новому Психоанализу», и все из-за нее. «Возможно, — подумал он, — мне придется пересмотреть всю теорию целиком. Какая мучительная мысль… Работа целой жизни, и все коту под хвост…Из-за одного-единственного исключения». Но, как ему было известно, даже одно исключение вовсе не подтверждало правило, напротив, оно опровергало его.
К этому моменту он как раз дошел до половины решающей главы. Он не мог закончить ее до тех пор, пока окончательно не разберется со случаем Джоан Хайаси, так или иначе. «Возможно, — размышлял он, — я окажу честь, назвав ее именем какое-нибудь психическое заболевание. Например, „комплекс Хайаси“. Нет, пожалуй, это слишком амбициозно. Лучше, „синдром Хайаси“. Да, пожалуй, так будет лучше».
Закрыв за собой дверь кабинета, он опустился на край койки психоаналитика и рассеянно взглянул на довольно пыльный бюст Зигмунда Фрейда громоздящийся на книжном стеллаже. «Да, пожалуй, ты самый недовольный из отцов», — подумал он.
Джоан Хайаси запаздывала. Интересно, что за идиоты служат в здешней охране? Возможно, они в этот самый момент развлекаются с ней, эти животные, лапая своими потными солдатскими руками. Он в раздражении вскочил, несколько раз прошелся взад-вперед по кабинету, потом снова уселся и вытащил трубку.
В холле послышались чьи-то шаги. Он снова вскочил, просыпав табак из трубки. Но доктор даже не заметил этого, поскольку дверь начала медленно открываться. На пороге стояла она.
— Привет, доктор. — Она вошла в кабинет, а охранник закрыл за ней дверь. Как и во всех других случаях, когда она опаздывала, Джоан казалась спокойной, отчужденной и безразличной. — И чем мы сегодня займемся? — спросила она, бесшумно опускаясь в кресло.
— Можно — в бассейн, — сказал Балкани. — А можно провести какой-нибудь многофазовый профильный тест. Или, давайте, лучше просто поболтаем, а? Нам неплохо бы получше узнать друг друга.
— Как скажете, доктор.
Ну почему же она реагирует на его предложения столь равнодушно? Она никогда не проявляла по отношению к нему ни ненависти, ни, тем более, привязанности. Для начала он предложил:
— Почему бы вам ни называть меня просто Рудольфом?
— Как скажете, Рудольф.
— Ну, так-то лучше. — На самом деле, лучше не стало. Как и прежде, она говорила пустым, апатичным тоном. — Впрочем, сегодня, наверное, лучше будет на некоторое время погрузиться в бассейн, — наконец решил он. — Что скажете?
— Вам решать, Рудольф. — Она начала послушно раздеваться. Балкани наблюдал за ней, у него даже вспотели ладони. Через мгновение она стояла перед ним совершенно обнаженная, ожидая дальнейших приказаний.
Он снял с вешалки скафандр и неуверенно приблизился к ней.
— Позвольте вам помочь, — хрипло выдавил он.
— Как скажете, Рудольф.
Дрожащими пальцами он помог ей натянуть скафандр. Перед тем как застегнуть молнию на спине, он поцеловал ее в шею — быстро и опасливо — взял за руку и повел к бассейну.
После того как два робота опустили ее в воду, он еще раз взглянул на какую-то необычно механическую картину ее мозговых волн, которую вычерчивали перья энцефалографа. Как необычно, более того, совершенно уникально. Непохоже ни на что, с чем ему приходилось сталкиваться до сих пор. И ему это очень не нравилось. Не нравилось совершенно.
Но, похоже, он ничего с этим поделать не может. По причинам, которые ему были недоступны, ситуация вышла из-под его контроля.
Пол Риверз вел ионокрафт так низко над землей, что древние телефонные провода, которые давно уже больше нигде, кроме как в Теннесси не употреблялись, проносились прямо под ними. «Похоже, нас еще не засекли, — прикинул он. — И все же, чем мы ближе к горам, тем нежелательней привлекать внимание операторов радарных станций чизов».
