Лучшая зарубежная научная фантастика: Звёзды не лгут - Дозуа Гарднер (книги серии онлайн .TXT) 📗

— Фейерверкер? Это вас они недавно высадили с «Ричарда Тревитика». Стыд и позор! Прекрасное исследование! Прекрасное. Пора уже разобраться, что находится в биосуспензных цилиндрах.

Синтия, потрясенная той теплотой, с которой коллега признала ее работу, и самим фактом того, что кто-то ее хвалил, кое-как устояла на ногах. Она открыла рот, чтобы ответить, но Фиоренцо продолжила:

— Приветствую вас на борту, коллега. Уж теперь мы с вами во всем разберемся. Может быть, даже узнаем что-то о Ми-Го!

— Спасибо, — пролепетала Синтия.

Фиоренцо, Мередит и Уандрей отошли подальше. Хестер наклонилась к ней очень близко, даже их шлемы соприкоснулись, и прошептала:

— Что ты такое сделала?

— Я думала, все уже знают.

— Расскажи.

Синтия не знала, с чего начать. Она все еще с трудом подбирала слова, когда Хестер не вытерпела и спросила в лоб:

— Ты попыталась разобраться в устройстве цилиндра Ми-Го?

— Пустого, — неуверенно возразила Синтия. — А не того, где внутри кто-то есть.

— Святое удушье! — воскликнула Хестер. — Разве ты не слышала, что случилось с «Лавинией Уатли»?

Пиратский буджум. Бесследно исчезнувший после захвата транспортника Ми-Го с канистрами мозгов, отделенных от тел. Ходили слухи, что вся команда и сам корабль были разобраны на запчасти и разбросаны по окраинам Солнечной системы. Живые мозги, навсегда заключенные в металлические цилиндры, бессмертные и сошедшие с ума.

Сжав губы, Синтия кивнула.

— Не утверждаю, что это была хорошая идея.

Хестер посмотрела на нее так, словно хотела что-то добавить, но тут ее позвал Уандрей. Синтия не двинулась с места, не желая мешать беседе архамерцев.

Хотя… разве Фиоренцо — архамерка? Синтия знала довольно, чтобы различать имена архамерских кораблей. Все были названы в честь девяти первопроходцев, покинувших Землю. Фиоренцо в их числе не значился. Уандрей называл ее доктор Фиоренцо, сама же она представилась как Джулия Филомела Фиоренцо. Не Ярмулович, не Бурлингейм, не Дюбуа. Значит, либо она чужачка, к которой архамерцы относятся как к своей (в это Синтия сразу не поверила), либо она архамерка, но ее выгнали с корабля.

«Подумать только, доктор Фейерверкер! Интересно, из-за чего?»

Ее тоже выгнали с корабля, но Уандрею не было до этого дела. Синтия помнила разговор о проблемах Уандрея из-за нее. Помнила подозрения президента. Понимала, что Уандрей привел их сюда не из-за милосердия, хотел проверить, как идут эксперименты Фиоренцо. Эксперименты, о которых на «Ярмулович астрономике» никто не подозревал либо не знал, что они до сих пор проводятся.

«Милосердный Будда удушья!» — подумала Синтия.

Она обнаружила, что стоит у анатомического стола, за которым работала Фиоренцо, гораздо ближе, чем собиралась.

Существо было когда-то человеком. Оно не могло оставаться живым.

И, скорее всего, не было им. Синтия отвернулась, заставляя себя не смотреть на мокрую дыру, на месте которой когда-то находилось лицо, и заметила, что майор Нгао следит за ней. Следит? Таращится на нее? Таращится сквозь нее? Она зажмурилась и с силой прикусила губу, чтобы подавить в себе растущий пузырь истерики. Открыв глаза, увидела грудь мертвого, дергающегося существа.

На залитых кровью остатках формы можно было различить слова «Свободный корабль "Калико Джек"».

Синтия отступила слишком поспешно, это все заметили. Грудной голос Фиоренцо затих, так и не докончив предложения:

— …тела недостаточно свежие. Мне нужно…

— Доктор Фейерверкер? — позвал ее Уандрей тем фальшивым тоном, каким обращаются к нерадивым ученикам все преподаватели во Вселенной.

Синтия открыла рот, даже не представляя, что скажет. Она была почти убеждена, что у нее вот-вот вырвется реплика вроде: «Для уверенности в свежести тел лучше всего собирать их самой. Не так ли, доктор Фиоренцо?» Но у нее еще осталось чувство самосохранения, поэтому она спросила:

— Как умер «Лазарет "Чарльз Декстер"»?

— Что? — удивилась Фиоренцо.

Уандрей нахмурился, но Синтия повторила вопрос.

— А! У него… отломилось зеркало. — Фиоренцо неопределенно махнула рукой. — А потом появились двойники. Они убили всю команду и корабль.

— Как вам удалось спастись? — спросила Мередит с круглыми от ужаса глазами.

— Мне повезло. — Фиоренцо пожала плечами и горько засмеялась. Ее жест больше походил на спазм. — Когда это случилось, я работала в морге. Думаю, они меня просто не почуяли. Вы же знаете, их надолго не хватает.

Словно смертоносные мухи-однодневки. Убив своего хозяина-жертву, они могли прожить лишь несколько часов. Синтия кивнула, стараясь не смотреть — не смотреть! — на анатомический стол.

— И все это время вы провели здесь?

Фиоренцо грустно улыбнулась, вышло слегка кривовато.

— Мне некуда больше идти.

По словам Фиоренцо, большую часть своих многообещающих экспериментов она хотела перевести на «Ярмулович астрономику». Когда они с Уандреем и Мередит принялись обсуждать, как лучше это сделать, Хестер взяла Синтию за руку и вытащила ее в коридор. Там они все еще находились в круге света, идущего из лаборатории, но подслушать их уже не могли.

Хестер наклонилась к ее шлему.

— Она лжет.

— Насчет чего? — спросила Синтия.

Перед глазами все еще стояло то несчастное дергающееся существо на операционном столе Фиоренцо.

— Двойник не может убить буджум. Они никогда не охотятся на них. Буджумы не распознают свое отражение.

— Погоди. Что?

— Двойники охотятся в зеркалах, — терпеливо ответила Хестер.

— Не может быть, — ответила Синтия. Двойниками ее напугали на самом первом уроке по гражданской обороне, когда ей было пять. — Буджумы не видят своего отражения в зеркале?

— Для них двухмерное изображение ничего не значит. Чеширы тоже такие. — Хестер выдавила из себя улыбку, не слишком уверенную. — И пословица есть: «Нельзя обмануть чешира». Даже самая искусная оптическая иллюзия не заставит их дрогнуть.

— А двойники зависят от оптических иллюзий, — сказала Синтия, наконец-то сообразив, о чем идет речь.

— Они питаются глазами людей не ради пищевой ценности.

— Точно. Но если не двойник убил «Лазарет "Чарльз Декстер"», то кто? Хестер сложила руки на груди и посмотрела ей в глаза.

— Думаю, она.

— Фиоренцо? — пробормотала Синтия, но ей удалось собраться. — Я, конечно, уверена, что она могла бы без всяких колебаний это сделать. Но зачем? Зачем убивать буджум? И, во имя рыбьих божков, как?

Хестер отвела взгляд.

— Ты должна была разубедить меня. Назвать идею сумасшедшей. Именно так, потому что я ей завидую.

— Завидуешь?

— Если бы профессор Уандрей хоть раз настолько заинтересовался моей работой… — сморщилась она.

— Понимаю, — сказала Синтия и позволила себе легонько похлопать ее по плечу. — Хестер, я думаю, что ты не ошибаешься. Я почти уверена, именно Фиоренцо убила команду того маленького корабля-мусорщика.

— Нам нужно сообщить об этом профессору, — заявила Хестер, когда Синтия рассказала ей о надписи на форме, и сделала шаг по направлению к островку безумного света доктора Фиоренцо.

Теперь уже Синтия схватила ее за руку.

— Думаешь, он не знает?

Она возненавидела себя за то беспомощное выражение, которое появилось на лице Хестер. И за то, что она, доктор Фейерверкер, проболталась, безвозвратно уничтожив нечто ценное в душе подруги.

— Как нам поступить? — очень тихо, почти прошептав, спросила Хестер, хотя их шлемы соприкасались.

«А как мы можем поступить?» — хотела сказать Синтия, но захлебнулась словами. Ведь именно так и совершаются военные преступления. Именно так становятся призраками на архамерском корабле с хмурой гримасой, вырезанной на лице, потому что ты больше никогда не перестанешь хмуриться.

Хестер смотрела на нее с надеждой. Даже зная о поступке Синтии, Хестер верила, что ее подруга примет правильное решение.