Народ Моржа - Щепетов Сергей (книга жизни .TXT) 📗
Как только бревна слегка просохли, щели между ними Семен проконопатил мхом. Соорудить печь методом «волевого штурма» не получилось – он ее достраивал и улучшал целый год. Процесс сильно осложнялся тем, что каждый конструкционный элемент, под условным названием «кирпич», приходилось изготавливать индивидуально «врукопашную». В итоге сооружение мало напоминало (точнее, совсем не напоминало!) русскую печь, а представляло собой, скорее, некое подобие полузакрытого очага или камина. Больше всего Семен намучился с трубой. Вывести ее сквозь крышу у него не хватило ни сил, ни терпения. Она заканчивалась примерно в метре над полом второго этажа, то есть дым поступал сначала на смотровую площадку под навес, а уже потом в окружающее пространство. Против всех ожиданий это оказалось довольно удобно: дозорным дым почти не мешал, а зимой они могли греться у трубы. Чтобы продукт (дым) зря не расходовался, над самым жерлом к крыше привязали слеги и стали вешать на них куски мяса и рыбу. То и другое, конечно, не столько коптилось, сколько покрывалось сажей.
К дальнейшему обустройству своего быта Семен смог приступить лишь после того, как стали возвращаться выпускники его школы, прошедшие посвящение. Переложив на их плечи часть своих обязанностей, он получил некоторое количество свободного времени и стал вновь творить.
«Все в мире, как известно, относительно: три волоса на голове – мало, а в супе – много. Кто-то страдает из-за того, что носит слишком мелкий жемчуг, а кто-то из-за того, что вынужден есть слишком жидкий суп. В девяностых годах двадцатого века в родной стране происходили бурные события. Что стало их главным результатом на субъективном, так сказать, уровне? Политическая свобода, возможность „делать бабки" и „рубить капусту"? Для кого-то – да. А для широких слоев женского населения, как заметила одна писательница, главный результат – это появление в обиходе всевозможных тампаксов и гигиенических прокладок вместо ваты. Едем дальше: что можно считать главным достижением городской цивилизации – на бытовом, конечно, уровне? Супермаркеты? Космические корабли и компьютеры? Не смешите меня! Тогда что же? Пусть спорят со мной утонченные интеллектуалы, полагающие, что газеты предназначены только для чтения, но я считаю, что главное достижение цивилизации – это… Да-да, это – унитаз! А еще – душ! Всевозможные последствия, проистекающие из этих изобретений, умом сразу не понять и аршином, даже общим, – не измерить!
Тысячи и десятки тысяч лет люди без этого обходились и – жили. Другое дело, что это была за жизнь?! Ну, может быть, где-нибудь в тропиках… В общем, будем исходить из того, что унитаз со сливным бачком – это венец и итог цивилизации. Но мы-то здесь находимся даже не у истоков этой самой цивилизации, а еще дальше! Эволюция данного сантехнического прибора была долгой, его функционирование возможно лишь при наличии соответствующей инфраструктуры – водопровода и канализации. Роль последней на ранних этапах выполняли улицы средневековых городов, на которые люди гадили из окон…
Так что же, смириться?! Опустить руки? Отнести „самую высокую" мечту к разряду несбыточных?! Помнится, один пролетарский писатель очень красочно воспевал экзотическую разновидность психического расстройства – „безумство храбрых"…
Значит, вперед! Будем гордо реять! При этом, верность заветам социализма мы сохраним и принципами не поступимся: санузел сделаем маленьким, совмещенным и расположим его, конечно, рядом с кухней, она же – столовая».
Приспособление, которое на сленге сантехников называется «горшок», Семен собственноручно вылепил из глины во время своего посещения поселка лоуринов. Это оказалось совсем не простым делом, особенно в той части, которая должна играть роль сифона. Во время следующего визита Семен соорудил некое подобие раковины для мытья рук и посуды. Позже по его эскизу в мастерской Головастика было изготовлено два десятка трубчатых глиняных сегментов, которые после соединения друг с другом должны были изображать фановую трубу.
«Спрашивается, зачем она нужна, если можно сделать выгребную яму под домом? Живут же так люди… Живут, конечно, но это другие люди. За их плечами тысячелетний опыт земледельческой цивилизации. Соплеменники меня не поймут: у них нет такого опыта, и они иначе относятся к соседству „жизнедеятельности" и ее „продуктов". Да и кто будет выгребать эту самую яму?»
Обжиг изделия прошли благополучно…
Всю конструкцию удалось изготовить, смонтировать и запустить менее чем за один год. На смотровой площадке вокруг выхода печной трубы разместился открытый резервуар для воды. Почему вокруг трубы? А чтоб зимой вода не замерзала! Оттуда по двум трубам, точнее трубкам вода поступала вниз – в унитаз и в раковину. Вторую трубку можно было укорачивать и лить воду себе на голову. Правда, разбрызгивателя Семен придумать не смог. Водопроводные же трубы он изготовил из стеблей растения, похожего на рапс. Их пришлось сушить, пропитывать жиром, соединять, обматывать полосами шкуры, вновь пропитывать и так далее. Перепад высоты вряд ли превышал два метра, однако и такого давления первобытные трубы не держали, так что краники (точнее, затычки) пришлось расположить непосредственно в дне резервуара. Для их открытия нужно было тянуть за ремешки, перекинутые через блоки под крышей и уходящие вниз через отверстия в потолке.
Вместо душевого поддона Семен соорудил очередное «подобие». Со сточными же водами он обошелся просто и грубо – отвел их в ближайший ручей. Никаких очистных сооружений он изобретать не стал, зато изрядно поломал голову над тем, как сделать так, чтобы «добро» зимой не замерзало по пути следования. Ему, конечно, было немного стыдно загрязнять окружающую среду, но он успокоил себя тем, что ни мазута, ни использованных презервативов в воду не попадет, а все остальное нормальный естественный водоем может быстро утилизировать, поскольку обладает способностью к самоочищению. Разместился «санузел» рядом с печкой и имел площадь около трех квадратных метров.
Наиболее сложной технической проблемой являлась, конечно, доставка воды в резервуар наверху. Семен решил ее с блеском – воду наверх стали таскать в кожаных ведрах неандертальские тетки, которые жили при школе и обслуживали детей. Для них просто появилась еще одна обязанность, не менее бессмысленная, чем очистка от грязи детской одежды.
Горячего (да и теплого!) водоснабжения предусмотрено не было, вся система в первое время подтекала, засорялась и заедала. Ремонт стал перманентным, но, как это ни странно, постепенно сошел на нет – все работало!
Сухая Ветка, привыкшая уже к «приколам» своего мужчины, хихикала недолго. Новое изобретение она оценила очень быстро и начала эксплуатировать по полной программе. О том, что горячей водой мыться лучше, чем холодной, она не догадывалась, а Семен благоразумно молчал. В общем, безропотным неандерталкам пришлось курсировать с ведрами каждый день.
Территория форта, за исключением летних месяцев, была постоянно наполнена (а то и переполнена) детьми. Никакого военного гарнизона здесь, конечно, не было, как и постоянной охраны – дежурство на смотровой площадке велось лишь во время массовых сборищ, дабы не дать союзникам передраться между собой из-за кувшина самогонки или куска ткани. Тем не менее сложилась и утвердилась традиция, по которой право свободного прохода за частокол (или высадки с воды) имеют лишь лоурины. Вообще-то, такое право имели и неандертальцы, но они, за исключением Хью, им почти не пользовались. Прибывшие на «саммит» лоурины обычно ставили походные вигвамы за частоколом, поближе к воде, – это была как бы их привилегия. Главных людей племени Семен когда-то из вежливости приглашал ночевать в свою избу, но они чувствовали себя неуютно между бревенчатых стен и под бревенчатым же настилом потолка. В итоге оформилось два почти стационарных вигвама, в которых вождь и старейшины жили во время «саммитов» или иных деловых (других не бывает) визитов в форт. Семена это более чем устраивало – многолюдства в собственном жилье он терпеть не мог. Введение в строй «санузла» в избе оказалось ямой, которую он сам себе выкопал…
