Планета туманов (сборник) - Шалимов Александр Иванович (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
Голос Строгова продолжал повторять:
«…Приказываю вернуться… Наблюдали атмосферный взрыв… координаты эпицентра… Приказываю вернуться…»
Лар улыбнулся, облизнул засохшие губы, почувствовал на них корочку запекшейся крови.
«Вырвался-таки… Разумеется, это Коро… Его работа… Не выдержал… А я выдержу, должен выдержать… Если вернусь, данные, которые привезу, заставят забыть, что не выполнил приказ командира, ну а если…»
Лар привстал, уселся поудобнее.
Теперь все зависело только от него одного, от его умения, настойчивости, сил, ну и, конечно, от прочности корабля…
Он окинул взглядом контрольную аппаратуру. Прошло всего десять минут с момента старта. Его ракета уже успела отклониться от заданного курса. Несколько минут он потратил на ориентировку, потом резко увеличил скорость. Счетчики ионизированных частиц затрещали чаще. Давала о себе знать нижняя зона повышенной ионизации. Скорость корабля нарастала. Сказывалось уже и притяжение планеты. Лар почувствовал, как упругая сила снова вдавливает его в кресло. Ничего, это пустяки по сравнению с тем, что он испытал при старте, когда Строгов пытался задержать ракету…
«Землянин», несколько минут назад сиявший в зените, как маленькая голубая луна, уже превратился в яркую звезду. Океан слабо колеблющегося тумана заметно приблизился. Теперь его поверхность не казалась такой ровной, как с «Землянина». Она напоминала бугристый покров исполинских грозовых туч. Клубящиеся грибообразные массы облаков поднимались из нее навстречу ракете Лара, а между ними темнели глубокие темные провалы. Это и была область «спокойной облачности» Порецкого… Значит, в других местах…
Счетчики ионизированных частиц трещали все пронзительнее. Ионизация газа за пределами корабля быстро нарастала. Голос автопилота «Землянина» почти потерялся в шорохе и треске помех. Еще несколько минут — и радиосвязь с «Землянином» прервется окончательно. Надо известить товарищей, что у него пока все благополучно.
Лар вызывает «Землянина», начинает докладывать обстановку, рассказывает о структуре поверхности облачного слоя…
Если там, на «Землянине», товарищи и не расслышат всего, слова сохранит магнитная запись, которую производит аппаратура его ракеты.
— Вершины наиболее крупных облачных грибов всего в нескольких десятках километров подо мной, — говорит Лар. — Их высота достигает тридцати-сорока километров. Движение облачных масс происходит со значительной скоростью. Это очень красиво, но устрашающе… Перехожу на горизонтальный полет и начинаю торможение. Попробую проникнуть в глубь облачного слоя в промежутке между «грибами». Ионизация за бортом заметно уменьшилась. При прохождении ионосферы радиация, проникшая внутрь корабля, находилась в допустимых границах. По предварительным данным разреженная атмосфера за бортом состоит преимущественно из водорода с примесью благородных газов. Взял первые пробы…
Лар умолкает. Голоса автопилота «Землянина» уже совсем не слышно. В переговорном устройстве лишь шорох и треск помех. Значит, и его теперь не слышат… Лар бросает взгляд в верхний иллюминатор. «Землянин» неразличим на фоне звезд, однако Лар быстро находит его: вот созвездие Кассиопеи, чуть иных очертаний, чем с Земли, и в нем новая звезда второй величины — «Землянин».
Приближается один из облачных грибов. Снижаясь, Лар обходит его стороной. Клубящийся туман, освещенный солнцем, вблизи кажется ослепительно белым.
Лар бросает взгляд на экран спектрографа. Не веря себе, наклоняется к самой шкале.
— Поразительно, — говорит он вслух, — поразительно! Вода, кристаллы льда. Верхняя зона облаков состоит из мельчайших кристалликов льда и еще чего-то… Минутку, да, это аммиак… углеводороды. На «Землянине» — слышите меня? Туман из ледяных кристаллов: вода, углеводороды, аммиак, вода, аммиак…
Он несколько раз повторяет эту фразу: может быть, на «Землянине» все-таки услышат.
В промежутке между тремя гигантскими столбами белых облаков атмосферная ракета приближается к поверхности облачного слоя. Вот уже стремительно мелькают за иллюминаторами первые, похожие на вуаль полосы, надвигаются и исчезают черные тени, отбрасываемые клубами тумана. Ракета резко вздрагивает — первое прикосновение к облачному слою. Еще рывок, похожий на удар, еще и еще…
Слепящий блеск в иллюминаторах тускнеет, гаснет. В последний раз мелькнул и исчез кусок черного неба с россыпью звезд. Теперь за иллюминаторами непроницаемая молочная муть. Ракету колеблют и увлекают куда-то струи атмосферных течений. Они сталкиваются, свиваются в спирали, клубки. Лар уже с трудом удерживает рули управления и сохраняет ориентировку.
— Надо мной десять километров облачной атмосферы! — кричит он в микрофон шлема, хотя уверен, что никто его не услышит. — Здесь область полумрака… Зондирование показывает, что поверхность планеты находится в пятидесяти километрах подо мной. В этих районах она как будто бы ровная. Попытаюсь пробить облака и осмотреться… Надеюсь, облачный слой не достигает поверхности….
— Шесть часов, — устало произносит Порецкий, — ровно вдвое больше, чем время, отведенное на полет. По-видимому, все… Внизу какая-то ловушка, непонятная ловушка…
— В атмосферной ракете запас воды и пищи на десять дней, а кислорода на две земных недели, — пробует возразить Коро.
— Так ведь дело не в этом…
— Николай Петрович, разрешите лететь, — в голосе Коро слышно отчаяние.
— Зачем? — спрашивает Строгов, не отрывая воспаленных глаз от экрана. — Это даже не иголка в стоге сена.
— Спустившись к поверхности облаков, я, может быть, услышу его сигналы. Он мог просто заблудиться. Нижний слой ионосферы непроницаем для радиоволн. Лар не знает, где нас искать.
— Он знает, что обратный путь ведет наверх. А поднявшись над облаками, он легко найдет нас. Ведь ему хорошо известно положение «Землянина» на небесном своде в каждый момент времени.
— Николай Петрович…
— Нет!
— А если опустить планетолет ближе к поверхности облачного слоя? Радиопередатчик «Землянина» так мощен…
— Вот тогда он может не найти нас при возвращении. Он должен возвратиться в ту точку, где мы находимся сейчас. А нас там не будет. И если подведет радиосвязь… Кроме того, я просто не имею права приближать планетолет такой конструкции, как «Землянин», к планете с густой атмосферой. Вы забыли, что «Землянин» стартовал с Луны? Я уже нарушил инструкцию, переведя корабль на нижнюю орбиту внутрь ионосферы.
— Что же делать?
— Ждать, пока ждать…
— Но если ему уже нужна помощь?
— Если он нарушил мой строжайший приказ и попытался проникнуть в нижние слои атмосферы, мы не в состоянии ему помочь.
— Лар мог это сделать…
— Если он это сделал и чудом возвратится, это будет его последний межпланетный полет; последний даже в том случае, если его открытия перевернут все представления о Вселенной.
— Ну, если бы риск оправдал себя, вы первый заговорили бы иначе.
— Никогда. Безрассудному авантюризму не место при исследовании космоса и чужих планет. Ему вообще не должно быть места в нашу эпоху! За авантюризм люди уже платили не раз слишком дорогой ценой… Все придет своим чередом. Никто не ждет от нас разгадки всех тайн Венеры. Нам поручили изучить подступы, не более…
— И все-таки мы обязаны ему помочь.
— Коро, конечно, прав, — серьезно сказал Порецкий, положив руку на плечо Строгова, — со своей стороны, я готов поддержать его, хотя отнюдь не одобряю его предыдущего поведения. Я думаю, ты должен разрешить ему полет до границы облачного слоя и разведку над облаками, разумеется, не погружаясь в них, даже не приближаясь к ним на определенную дистанцию…
— Хорошо, в таком случае лечу сам.
— Но, прости меня, Николай, как командир «Землянина» ты не можешь и, пожалуй, не имеешь права так поступать…
— Именно как командир «Землянина» я могу так поступить, — резко возразил Строгов. — И я обязан так поступить, ибо не хочу подвергать неоправданному риску жизнь еще одного участника экспедиции. Мы не знаем, с какими опасностями связан полет на атмосферной ракете даже за пределами облачного слоя. Последние сигналы Лара мы слышали задолго до того, как он приблизился к границе облаков. Можете вы поручиться, что Лар благополучно достиг облачного слоя, что еще до этого с ним ничего не случилось?
