Степфордские жены - Левин Айра (библиотека электронных книг TXT) 📗
Ух, ну и понедельник: в комнате Пита необходимо сделать перестановку, а во всех остальных навести порядок, поменять постельное белье, постирать грязное (она, конечно же, пока бросит его в общую кучу), составить список покупок для завтрашнего похода по магазинам, удлинить три пары брюк Пита. Это необходимо было сделать во что бы то ни стало, а сколько разных дел еще предстоит: рождественские покупки, сочинение поздравительных открыток, костюм Питу для выступления в рождественском шоу (это ей подсуропила мисс Тернер). Бобби, слава богу, не звонила; по этим дням они обычно не устраивали kaffeeklatsching — так на немецко-английский манер они называли встречи за чашкой кофе. «Все ли с ней в порядке? — подумала Джоанна. — а может, это я меняюсь?» Да нет: домашнюю работу необходимо время от времени выполнять, а иначе дом превратится в… дом Бобби. К тому же истинная степфордская жена, как это у них принято, справлялась бы со всей домашней работой исключительно спокойно и результативно: не вытягивала бы на всю длину шнур пылесоса и не натягивала бы его (вдруг что случится), а подключила бы к удлинителю, бережно и аккуратно разматывая пальцами провод, намотанный на круглую катушку.
Она задала Питу хорошую взбучку за то, что он после игры не убирает на место игрушки, а он надулся и целый час не разговаривал с нею. А вот Ким подкашливала.
Уолтер попросил отпустить его с работы, и Херб Сандерсен подвез его до города в своей переполненной машине. У него оказались неотложные дела в Ассоциации мужчин: проект, связанный с обеспечением обездоленных детей рождественскими игрушками (Каких детей? Откуда в Степфорде взялись обездоленные дети? Она ни разу не встретила ни одного из них).
Она раскроила простыню и принялась за шитье костюма снеговика для Пита, одновременно затеяв с детьми игру на внимание. Ким кашлянула всего один раз, но Джоанна мысленно сложила пальцы крестом, чтобы кашель у девочки не усилился. Затем надписала более пятидесяти рождественских открыток и в десять часов легла спать. Заснула она, читая книгу Скиннера.
Во вторник было полегче. Прибравшись после завтрака и постелив постели, она позвонила Бобби — никто не снял трубку, значит, Бобби отправилась на поиски дома, — тогда Джоанна поехала в центр и закупила основные продукты на неделю. После обеда вновь поехала в центр, чтобы сфотографировать ясли, и вернулась домой чуть раньше, чем подъезжает школьный автобус.
Уолтер помыл посуду, после чего отправился в Ассоциацию мужчин. Игрушки предназначались городским детям; детям, живущим в гетто; детям, находящимся в больницах. «И этим вы недовольны, госпожа Эберхарт. Или вы все еще считаете себя госпожой Ингаллс? Или госпожой Ингаллс-Эберхарт?»
Вымыв Пита и Ким и разогнав их по постелям, она позвонила Бобби. Странным казалось, что за эти два дня Бобби ей ни разу не позвонила.
— Алло? — услышала Джоанна голос Бобби.
— Почему так долго не звоните?
— А кто это?
— Джоанна.
— О, привет, — пропела Бобби. — Как поживаете?
— Отлично. А вы? Кажется, вы не в настроении.
— Да нет, все хорошо, — ответила Бобби.
— Нашли что-нибудь стоящее сегодня утром?
— О чем вы?
— Вы же ездили на поиски дома.
— Сегодня утром я ездила по магазинам, — сказала Бобби.
— А что ж вы мне не позвонили?
— Я уехала спозаранку.
— А я в десять уже ходила по магазинам; мы, должно быть, разминулись.
Бобби ничего не ответила.
— Бобби?
— Да?
— У вас точно все в порядке?
— Абсолютно. Я как раз сейчас глажу.
— Вы сейчас гладите? В такое время?
— Дэйву на завтра нужна свежая сорочка.
— О! Тогда позвоните мне утром, может, пообедаем вместе. Конечно, если вы не поедете на поиски дома.
— Нет, не поеду, — ответила Бобби.
— Тогда позвоните, хорошо?
— Хорошо, — согласилась Бобби. — Пока, Джоанна.
— Пока.
Она повесила трубку и некоторое время сидела молча, не снимая руки с аппарата. Внезапно ей пришла в голову мысль — смешная и абсурдная: а вдруг Бобби тоже изменилась, как изменилась Чармиан. Нет, измениться может кто угодно, только не Бобби. Должно быть, у них с Дэйвом произошла ссора, и довольно сильная, о которой она еще не готова рассказать. А может, она невзначай обидела чем-либо Бобби, даже не осознав этого? Не сказала ли она в воскресенье чего-нибудь такого про пребывание у них Адама, что Бобби могла бы истолковать неправильно? Нет, это исключено — они расстались дружески, как всегда, коснулись щеками друг друга, договорились созвониться. (А ведь еще тогда — теперь она вспомнила об этом, — еще тогда Бобби показалась ей какой-то другой; она не говорила того, что говорила обычно, да и движения ее были какими-то замедленными.) А может быть, они с Дэйвом курили травку во время уикенда. Пару раз, по словам Бобби, они уже пытались получить удовольствие от этого, но оба раза неудачно. Может, на этот раз…
Она написала еще несколько рождественских открыток, после чего позвонила Рутанн Хендри, которая искренне обрадовалась, услышав голос Джоанны. Они поговорили о «Волшебнике», который понравился Рутанн так же, как когда-то Джоанне. Рутанн рассказала ей о своей новой книжке, еще об одной истории, приключившейся с Пенни. Они договорились пообедать вместе на следующей неделе. Джоанна условится с Бобби, и они втроем встретятся во французском ресторане в Истбридже. Рутанн обещала позвонить утром в понедельник.
Джоанна закончила рождественские открытки и легла в постель с книгой Скиннера, которую читала, пока не пришел Уолтер.
— Я вечером говорила по телефону с Бобби, — сказала Джоанна. — Судя по голосу, она сильно изменилась, вся какая-то неживая.
— Может, она просто устала от всей этой суеты, происходящей вокруг нее, — предположил Уолтер, выкладывая содержимое карманов пиджака на комод.
— В воскресенье она тоже показалась мне какой-то не такой, — сказала Джоанна. — Она не сказала…
— Просто она накрасилась, напудрилась, только и всего, — ответил Уолтер и вдруг спросил: — Вы собираетесь что-либо предпринимать относительно воздействия этого химического вещества или нет?
Джоанна нахмурилась, закрыла книгу и положила ее на одеяло.
— Дэйв не говорил тебе, что они снова пытались курить травку? — спросила она.
— Нет, — сказал Уолтер, — но, может, дело как раз именно в этом.
Они занялись любовью, но она была в напряжении и не могла отдать ему себя по-настоящему, и это было совсем не то.
Бобби не позвонила. Около часа дня Джоанна подъехала к ее дому. Собаки встретили ее лаем, когда она выходила из машины. Они были на цепи, скользящей по проволоке, закрепленной на столбах позади дома. Корги, тявкая, поднялся на задние лапы, а передними молотил по воздуху; косматая колли, стоя неподвижно, громко и хрипло лаяла. Голубой «шеви», на котором ездила Бобби, стоял на подъездной дорожке.
Бобби, в безукоризненно чистой гостиной все подушки взбиты, деревянные украшения отполированы и блестят, на журналах и полированном столе перед диваном ни пылинки, — улыбнулась вошедшей Джоанне:
— Прошу прощения, я была настолько занята, что просто потеряла голову. Вы обедали? Пойдемте на кухню, я сделаю вам сандвич. Какой предпочитаете?
Она выглядела так же, как в воскресенье, — красивая, волосы аккуратно уложены, на лицо нанесен макияж. На ней под зеленым свитером был надет какой-то особенный бюстгальтер, придающий груди объем и делающий ее особенно соблазнительной, а под плиссированной юбкой угадывались какие-то особые панталоны, плотно облегающие бедра и ягодицы.
Когда они вошли в блистающую чистотой кухню, Бобби сказала:
— Да, я изменилась. Я осознала, какой самодовольной неряхой была прежде. А также и то, что это вовсе не позор быть хорошей хозяйкой. И приняла решение добросовестно выполнять свою работу, так, как выполняет свою работу Дэйв, а кроме того, следить за собой, за своей внешностью. Вы правда не хотите сандвич?
