Из глубины - Чайлд Линкольн (читать онлайн полную книгу txt) 📗
— Офицер службы снабжения, под моим непосредственным руководством. Скоро как раз прибудет сегодняшний рейс. Вообще-то нам пора уже идти в приемную зону. — Рено нахмурился. — Если вы, доктор, предполагаете…
— Я ничего не предполагаю, — ответил Крейн с улыбкой.
Да и на самом деле он ничего не предполагал. Он уже поговорил со специалистами по питанию — составленный ими рацион казался вполне разумным и здоровым. И хотя Крейн потратил немало времени, чтобы взять десятки проб из кладовых верхней и центральной кухонь, он не особенно надеялся обнаружить что-нибудь.
Не похоже, что в пищу могло попасть нечто постороннее, ни случайно, ни намеренно. Его подозрения все больше склонялись к интоксикации тяжелыми металлами.
Отравление такого типа имеет особенно размытые, неспецифические симптомы, очень похожие на все те, что так или иначе наблюдаются на станции. Хроническая усталость, пищеварительные расстройства, кратковременные провалы в памяти, блуждающие боли, неспособность сосредоточиться и множество других. Крейн уже усадил двух сотрудников медпункта изучать условия работы и досуга на станции, чтобы выяснить наличие свинца, мышьяка, ртути, кадмия и прочих металлов. А всех пациентов, которые обращались в медпункт ранее, просили заглянуть еще раз, чтобы сдать на анализ образцы волос, кровь и мочу. Отравление, скорее всего, имеет острый, а не хронический характер — люди не так много времени провели на станции…
Крейн запечатал последнюю пробирку, установил ее в переносной держатель и со слабым чувством удовлетворения застегнул сумку. Если выяснится, что причиной всему — отравление тяжелыми металлами или ртутью, тогда для лечения заболевших можно будет использовать такие соединения, как димеркаптоянтарная кислота или димеркапрол. Конечно, в этом случае ему придется попросить, чтобы с «лоханкой» прислали требуемое количество медикаментов, ведь в местной аптеке лекарств на всех пациентов не хватит.
Он повернулся и обнаружил, что Рено уже ушел. Крейн взял сумку с образцами, вышел из холодной кладовой и закрыл за собой дверь. Рено в дальнем конце кухни разговаривал с человеком в белой одежде повара. Крейн подошел, и Рено повернулся к нему.
— Вы закончили, — произнес он утвердительно.
— Да, осталось только несколько вопросов — о том поваре, который заболел. Робер Луазо.
Рено, кажется, очень удивился.
— Опять вопросы? Другой врач, женщина, уже спрашивала.
— Надо выяснить еще кое-что.
— Тогда вам придется пойти с нами. Мы и так опаздываем к выгрузке.
— Хорошо.
Крейн не возражал — у него появится шанс самому посмотреть, как продукты попадают из «лоханки» на камбуз, успокоить свои подозрения и вычеркнуть вероятный источник заражения. Его поспешно познакомили с человеком в белом — это был Конрад, офицер службы снабжения, — и двумя другими работниками, которые тащили большие пустые коробки для переноски продуктов. Крейн направился за небольшой процессией — они вышли из кухни и по гулким коридорам двинулись в сторону лифтов.
Рено обсуждал с офицером снабжения нехватку корнеплодов, и к тому моменту, как они прибыли на самый верхний, двенадцатый уровень, Крейну удалось задать про Луазо один-единственный вопрос.
— Нет, — ответил Рено, когда раскрылись двери лифта и они вышли. — Ничто не предвещало. Ничего такого.
Крейн не был на двенадцатом уровне со дня прибытия, но дорогу в гипербарический комплекс запомнил хорошо. Но его собеседник вдруг направился в противоположную сторону, пробираясь запутанным маршрутом по лабиринту узких коридоров.
— Он все еще без сознания, и мы не можем ни о чем его расспросить, — на ходу сказал Крейн. — Но вы уверены, что никто не заметил ничего сколько-нибудь странного или хотя бы необычного?
Рено немного подумал.
— Кажется, Таннер обратил внимание, что Луазо выглядит слегка усталым.
— Таннер?
— Это наш кондитер.
— А он еще что-нибудь говорил?
Рено покачал головой.
— Вам лучше спросить месье Таннера.
— Вы не знаете, употреблял ли Луазо наркотики?
— Конечно нет! — воскликнул Рено. — На моей кухне никто наркотики не употребляет.
Коридор, по которому они шли, заканчивался у большого овального люка, охраняемого одиноким моряком. Над люком виднелась надпись: «ВЫХОД НА ВНЕШНИЙ КОРПУС». Часовой посмотрел на каждого, изучил документ, который протянул ему Рено, и кивком пропустил всю группу.
За люком лежал небольшой стальной коридор без отделки, освещенный красными фонарями, забранными крепкой сеткой. Впереди оказался еще один люк, задраенный снаружи. Люк за ними с лязгом закрылся. Раздался звук срабатывания механизмов. Постепенно все стихло; люди стояли и ждали, освещаемые тусклым красным светом. Крейн вдруг ощутил холодную сырость и слабый, какой-то солоноватый запах — так обычно пахло в трюме подлодки.
Через некоторое время раздался новый скрежещущий звук, на этот раз впереди, и вход перед ними открылся. Они вошли в другой, такой же узкий коридор. И снова люк за ними захлопнулся и автоматически закрылся. Холод и запах были здесь более ощутимы. Крейн глянул вперед, где находился третий стальной люк, больше и тяжелее, чем предыдущие. Он был крепко заперт огромными откидными болтами и охранялся вооруженными моряками. На стенах висели таблички с предупреждениями о разных опасностях и длинным перечнем запретов.
Они молча ждали, пока часовые изучат поданный Рено документ. Потом моряк повернулся и нажал красную кнопку на панели. Раздался резкий сигнал. Охранники с очевидным усилием открутили каждый болт на пол-оборота, а потом все вместе повернули против часовой стрелки массивную кремальеру. Раздался лязг, свист выходящего воздуха, и крышка люка отошла от комингса. Крейн почувствовал, как у него закладывает уши. Моряки толкнули люк от себя, а потом жестами показали группе, что можно проходить. Первыми вошли кухонные рабочие с ящиками, за ними — Конрад и Рено. Крейн пошел за ними, готовый задать очередной вопрос. Но замер в проеме люка, глядя вперед и забыв про все…
17
Он стоял на краю огромной, тускло освещенной пропасти. Так ему сначала показалось. Когда глаза привыкли к полумраку, Крейн понял, что вышел на узкий мостовой переход, прикрепленный к наружной обшивке станции. Гладкая стена тянулась позади него и под ним, украшенная лишь кружевами вертикальных лестниц — двенадцать уровней пропадали где-то во мраке, и на миг Крейн ощутил, как у него начинает кружиться от высоты голова. Он поскорее схватился за металлические поручни. И понял, что один из моряков обращается к нему словно издалека.
— Сэр, — говорил моряк. — Пожалуйста, выйдите.
Люк нельзя оставлять открытым.
— Извините.
Доктор поспешно вытащил ногу из-за комингса. Два моряка с натугой потянули крышку люка на себя. Изнутри донесся глухой стук задраиваемых болтов.
Крейн оглядывался, вцепившись в поручни. Впереди, едва видная в тусклом свете, поднималась изогнутая металлическая стена — наружный купол; когда Крейн прибыл на станцию, то видел его с другой стороны. На этой стене довольно далеко друг от друга были укреплены натриевые лампы, которые обеспечивали скудное освещение. Посмотрев вверх, Крейн проследил за изгибом обшивки до самой верхней точки прямо над центром станции. От крыши внутреннего строения к куполу тянулись металлические трубы — Крейн решил, что это изнутри станции идут воздушные шлюзы, — к батискафам и спасательной капсуле.
Взгляд доктора переместился на площадку, где он стоял. Впереди она расширялась, переходя в пологий пандус между стеной станции и самим куполом. Вся группа уже шагала по пандусу к большой платформе, прикрепленной к стене станции. Глубоко вздохнув, Крейн заставил себя отпустить поручни и пойти следом.
Воздух здесь был гораздо холоднее, и запах трюма ощущался сильней. При ходьбе башмаки громко стучали по металлической решетке перехода, отдаваясь глухим эхом в окружающем пространстве. На миг Крейн представил себе, где находится: на дне моря, идет по узенькому мостику между двенадцатиэтажной железной коробкой и куполом, который ее окружает, над пустотой между пандусом и морским дном далеко внизу, — но решил, что все это слишком неприятно, и заставил себя думать о другом. Он постарался сосредоточиться на том, чтобы догнать идущих впереди людей, которые к этому времени уже почти подошли к платформе.
