Звездный рыцарь - Шаганов Андрей (библиотека книг .TXT) 📗
Уложив больного на диван и укутав его всем, что только нашлось под рукой, Олег попытался напоить его, но тот так плотно сжал рот, что это оказалось невозможным. Тогда Олег решил немного подождать. Возможно, позже незнакомец придет в себя и дело пойдет на лад. В томительном ожидании прошел час, и Олег, сидящий на диване, незаметно для себя задремал…
Сон его был нарушен птичьим пением. Звуки чем-то напоминали цвирканье ласточки или щелканье соловья. Олег стряхнул остатки сна и придвинулся к своему подопечному. Тот был явно в беспамятстве и бредил таким оригинальным образом. Олег поднялся и поднес больному воды. Тот с жадностью напился и затих. Только тогда молодой человек вспомнил, что гость ничего не ел с тех пор, как переступил порог квартиры. Лихорадочно придумывая меню, пригодное для такого случая, Олег даже покраснел от напряжения. О самодельном жарком не могло быть и речи — его можно было применять вместо картечи. Оставался только вполне удачно сваренный борщ.
Тщательно процедив варево через дуршлаг и превратив в кашицу овощи, Олег налил получившуюся смесь в эмалированный ковшик и разогрел, не доводя до кипения. Потом снова перелил варево, на сей раз в чайник, чтобы удобнее было поить больного. Однако и это оказалось непростым делом — незнакомец опять сжал челюсти, и пришлось ждать, когда же он снова расслабится. Но даже когда Олег дождался этого, ему пришлось изрядно повозиться, прежде чем все пол-литра супа были проглочены. Наконец Олег позволил себе распрямиться, отер пот со лба и тихонько, почти счастливо засмеялся.
На следующий день, в понедельник, Олег, прибегнув к некоторым общеизвестным хитростям, добыл больничный лист и остался дома. Целую неделю он трогательно ухаживал за больным, получая при этом истинное наслаждение. Теперь он был кому-то нужен, даже необходим. Очень пригодились ему тогда навыки обращения с грудничками. Олег кормил гостя из бутылочки — так было проще. Тот же находился на грани сознания — мог самостоятельно есть, но ни передвигаться, ни вразумительно объясняться, ни даже открыть глаза был не в состоянии. Однако в субботу старания Олега были наконец вознаграждены.
Олег собирался пробежаться по магазинам и купить хоть что-нибудь пригодное для питания больного. Запасы продуктов быстро истощались, и их нужно было пополнять намного энергичнее, чем раньше, — теперь едоков было двое. Олег не представлял себе, где возьмет денег, резервы которых были уже на исходе, и для него самого оставалось загадкой, каким образом он умудряется наскрести по карманам необходимую сумму.
Уже когда Олег взялся за дверную ручку, из комнаты до него донесся ясный голос, который с известной долей удивления произнес некую фразу. Олег смог только понять, что говорили по-немецки, но в языках он силен не был, и поэтому смысл сказанного от него ускользнул. Не соблюдая обычных формальностей с переобуванием, молодой человек ринулся в комнату и увидел своего подопечного сидящим на диване. В глазах гостя светилось удивление.
— Wer bist du? — спросил он, явно озадаченный.
— Я? Bin ich… — Олег попытался вспомнить школьную программу, но из этого ничего не вышло.
Поэтому он пошел по тернистому пути, которым следуют люди, не знающие языка собеседника, — стал объясняться с помощью жестов и элементарных понятий.
— Я, я здесь живу, это — мой дом… Дом, понимаете? Хаус… — Он так усердно жестикулировал, что гость почел за благо отодвинуться, насколько ему позволяли размеры дивана.
Олег еще долго размахивал руками, пытаясь описать события, имевшие место неделю назад и в последующие дни, но и сам знал, что получается у него крайне бестолково и если бы ему кто-то взялся объяснять нечто таким же образом, то он тоже ничего не понял бы. Тем не менее молодой человек честно старался вспомнить немецкие слова и выражения, но кроме «Hande hoch!» ничего не приходило в. голову. Наконец Олег заметил в глазах гостя понимание.
Впрочем, скорее сочувствие или нет… Представьте себе глаза человека, уснувшего где-нибудь в окопе, под обстрелом, а проснувшегося после победы у себя дома. Что будет в этих глазах? Радость и облегчение? Разумеется! И не только это, ведь все страхи, весь пот, вся кровь позади. Впереди только мир, огромный и прекрасный, и бесконечность времени… Вот так приблизительно смотрел незнакомец на Олега. Он словно сдерживал счастливый смех долго отсутствовавшего и наконец вернувшегося домой отца, не узнанного выросшим за его отсутствие сыном.
— Меня зовут Рададор, — неожиданно сказал он и тихо рассмеялся.
Так состоялось их знакомство.
Для тех, кто не читал «Одиноких странников», поясню. Около десяти лет назад от описываемых событий произошел катаклизм, сравнимый с тем, который религиозные догматики могли бы назвать концом света, если бы Вселенная не была возрождена теми же существами, которыми была разрушена. Полярно отстоящие друг от друга силы боролись за господство на Земле и рыцарь Корпуса защиты цивилизаций попал в самый центр этой борьбы. Надо отдать ему должное, Рададор сумел очень быстро разобраться в ситуации и присоединился к тем, кто сражался против сил зла. Но кто из нас без греха? Доблестный рыцарь совершил ошибку — попробовал алкогольных напитков местной выработки. Пагубная страсть столь стремительно развилась, что в течение короткого срока несчастный пришелец спился и был выброшен врагом вон из своего начиненного всевозможными видами оружия панциря. Понимая всю тяжесть вины перед соратниками, он наложил на себя тяжкую епитимью — бесконечное скитание по городам и весям. Он умудрился обойти пешком почти всю Европу и наконец добрался до Москвы — города своего первого контакта. Здесь должен был находиться Ант — единственное существо во Вселенной, способное ему помочь. Но прошло слишком много времени, когда он достиг цели, было поздно — Рададор остался едва ли не единственным свидетелем крушения и возрождения Земли. Большая часть участников событий покинула пределы планеты и рассеялась между звезд, меньшая часть погибла в развернувшемся сражении. Анты же, перед тем как покинуть планету, постарались изгладить все следы происшедшей катастрофы, и это им удалось. Они даже соединили оборванную было ленту времени так, что самый придирчивый ревизор не нашел бы шва.
