Поезд Ноя - Щупов Андрей Олегович (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Старик безмолвно пожал плечами.
– Там в подвале еще это… – вспомнил Мацис, – стекло кругом битое, тара пустая. Похоже, винный склад был.
– А среди пуритов пьяные попадались?
– Теперь уже не узнаешь. Кто будет мертвых обнюхивать?
– Были пьяные, куда ж им деваться, – подал голос старик. Неуверенным движением придвинул к себе стул, устало присел. – Хотел бы вас поблагодарить за освобождение, да не могу. Помощников своих не прощаю.
– Во дает! – Мацис изумленно вытаращился на пленника.
– Пусть говорит, – полковник разрешающе качнул головой.
– И скажу, – проворчал диспетчер. – Вы меня без помощников оставили, а что я без них? Тут, как минимум, троих надобно. Втроем еще можно справиться. Плюс восстанавливать многое придется. Первый-то литерный на подходе, а кто его встречать будет?
– Ох, и горазд ты врать, дедуля! – Павел Матвеевич хмыкнул. – Я ведь в путевой блокировке тоже кое-что смыслю. И как паровозики по рельсам шкандыбают, приблизительно представляю. Вы тут на крайний случай сидели. А крайний случай пришел, вы и натрескались в зюзю.
– Еще чего!..
– Нишкни! – Мацис тряхнул смотрителя за ворот, поднял глаза на полковника. – Я вот чего не понимаю, – почему их пуриты не шлепнули? Тут отставшие в бараке ютились, так их вместе с операторами перещелкали, а этих не тронули.
– А потому нас не перещелкали, – сварливо забубнил старик, – что место искали под штольню. Где, значит, проход рыть. Я обещал подсказать.
– Обещал, значит?
– А что делать, когда перед носом стволом крутят?
– Мы тоже умеем крутить! – Мацис присел на топчан, автомат выложил на колени, ненароком направив в сторону бородатого диспетчера.
Павел Матвеевич недовольно покосился на разведчика.
– У подвала охрану выставили?
– Там Во-Ганг в засаде. Я ему пулемет дал. Вот он и ждет.
– Ждет, когда тварь вылезет?
– Ага… Парень он терпеливый, обязательно высидит. – Мацис ширкнул носом. – Это у него как бы месть. За Злотницкого.
– Ну и зря, – подал голос старик. – ОНО теперь долго может не показываться. Неделю, а то и две. Вы ж его напугали. Тем паче, и человечка вашего утащил, голодать не будет.
– Ну, паскудник! – Мацис вскочил было с места, но полковник успокоил разведчика движением руки.
– Не горячись, малыш. Давай сперва узнаем, о ком нам тут толкуют. Рассказывай, дед! О ком речь ведешь?
– Так черт их разберет. Либо крокодил, либо аллигатор.
– Чего ты мелешь!
– Ничего я не мелю, – старик обиделся. – Или крокодилов не знаете? Такая гадина не только человека, – буйвола под воду уволочь может. Потому и вино в подвале уцелело. Мы-то туда почти не совались, понимали чем рискуем. Это пуриты дурные пронюхали про склад – и ринулись толпой. Что им какой-то крокодил, когда там несколько сот бутылок. Вот и сломали дверь.
– Как же он там живет? Крокодил твой чертов?
– Откуда ж мне знать! Как-то, значит, живет.
– Ага! Кажется, понимаю, – Мацис возбужденно завозился. – Подвал-то сквозной! В смысле, значит, наружу выходит – прямо в океан. Вот он там и плавает, наверное. А голодно становится, – в подвал прется.
– Крокодилы в океанах не живут, – угрюмо пробормотал смотритель станции. – У них жабер нет.
– Жабер? – Павел Матвеевич усмехнулся.
– Ну жабров, какая разница? Я вам не филолог, чтобы все знать. Только эти твари воздухом дышат, понятно? И среди акул не плавают.
– Есть еще морские крокодилы.
– Они тоже посреди океана не плавают. Только близ рек и побережий.
– Чего же он тогда не выныривает? – Мацис посмотрел на старика возмущенно. – Во-Ганг его ждет там, понимаешь, а ты говоришь – недельку!
– Погоди! – полковник ощутил смутное беспокойство. В памяти зашебуршилось давно слышанное – о заповедной штольне, о способности крокодилов задерживать дыхание, о прочей чепухе. – Давай-ка подробнее и с самого начала.
Павел Матвеевич стянул с себя вязанную шапочку, бросил на стол. Возбужденно взъерошил волосы. Он и сам еще не понимал причины своего волнения, но что-то маячило на горизонте – что-то, может быть, очень важное, и он чувствовал, что спешить не следует, дабы важное это не спугнуть, как того же крокодила.
– Так что у нас там с подвалом, дед? – он взглянул в серенькие глаза станционного смотрителя.
– Да ничего. Все в образцово-показательном!
– Ты, дед, на нас не злись, сам видел, какая каша тут бурлила. Когда было разбираться, кто свой, кто чужой.
– Могли бы и разобраться! По-человечески!
– Вот я и пытаюсь. А ты помоги.
– Так я же не отказываюсь. Только все равно не поверите.
– Во что не поверим? В штольню пуритов? Так это действительно бред. А вот подвал… С подвалом – сложнее. Откуда там взяться аллигаторам?
– Вот и я у спрашиваю, откуда? – старичок хитро прищурился. – Либо сами догадаетесь, либо и толковать больше не о чем. Вы же меня чокнутым объявите и к стенке следом за Радеком и Митькой поставите.
– Не поставим, слово даю! Мы ведь уже поняли, кто есть кто.
– Поняли они, как же!..
– Так откуда аллигаторы, дед?
– Я уже сказал, с суши. Они на бережку обычно греются, под солнышком. А за добычей в воду ползут.
– Так… И где же твоя суша располагается? – Павел Матвеевич неожиданно ощутил, что начинает обильно потеть. Голова становилась мокрой, словно его сунули в парильное отделение.
– Это уж я не знаю, но только где-то, верно, есть. Может, даже совсем близко. Пуриты считали, что под водой.
– Во, дают! – фыркнул Мацис. – Какая ж там под водой суша? Там – дно!
– Вот и я им про это говорил: дно, мол, там. А они мне объяснили, что со спутников землю тридцать три раза успели просветить насквозь. Потому и рванули из космоса назад. Нет ведь там никого. Молчат станции. Потому как рассмотрели, где и что. Поезда, мол, поездами, а суша – сушей.
– Ничего не понимаю! – честно признался Мацис. Полковник задумчиво продолжал глядеть на «языка».
Застучали шаги, дверь распахнулась. Майор Рушников, отряхивая с капюшона воду, сумрачно доложил:
– Трупы убрали и, кажется, вовремя. Литерный на подходе. Просили передать поздравления. Все довольнехоньки!
– У них есть на это причины.
Майор подсел к Мацису, устало разбросал по спинке дивана руки.
– Сказали, что хотели бы остановиться минут на десять-пятнадцать. Что-то там у них с буксами. Обещали управиться побыстрее.
Полковник взглянул на смотрителя.
– Как тут у тебя с остановками? Держат еще опоры?
– Покуда держали. Один-то состав – еще не страшно.
– Вот и ладушки! – полковник вздохнул. – Тогда вернемся к нашим баранам…
– Каким еще баранам? – с подозрением спросил Рушников.
– То бишь, аллигаторам. У нас тут, майор, интереснейшая темочка проклюнулась! Можешь поучаствовать в беседе. Если, конечно, есть желание…
– Почему вы пьете? – Мальвина смотрела на него в упор. – Нет, правда, – почему?
Простой детский вопрос, ответить на который вряд ли представлялось возможным. Детские вопросы вообще ставят в тупик. Ибо от частокола взрослых условностей возвращают к главному. А потому особенно тяжело было глядеть девчушке в глаза. Так и видился он вчерашний – багроволицый, слюнявый, с косящими зрачками, блудливыми ручищами. Ей бы, по логике вещей, презирать его, а она сидит рядом, пробует разобраться в чужих бедах. Золотой ребенок! Или, может быть, одинокий? Зачем ей та же собачка? Давно известно, удел всех женщин-одиночек – заводить домашнюю живность. Кошечка вместо ребенка, собачка вместо друга. Домашнее животное, домашний приятель… Впрочем, сейчас и домов-то нет. Вагонная жизнь, вагонное одиночество…
– Не знаю, – Егор глотнул чай и обжегся. – Все пьют, и я не отстаю.
– А почему все пьют?
Он взял хлебную корочку, растерянно помял в пальцах. Пьяные рассуждения насчет пользы опьянения уже не казались здравыми и убеждающими.
– Ну… У каждого, наверное, свои Сцилла с Харибдой, а я… Я, наверное, просто размазня. Жаль себя – вот и пью. Глажу таким вот пакостным образом себя по головке. Утешаю.
