ЧУЖАЯ АГОНИЯ Сборник научно-фантастических рассказов - Браун Фредерик (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Там появился Хип с призом программы «Внезапная смерть». Это означало, что во второй половине дня должен был начаться другой конкурс, который будет продолжаться до тех пор, пока по другому каналу не станут показывать вечернее шоу. «Вы ставите на свою жизнь».
— Вот он! — закричал Хип. — Вы в Центральном универмаге? Потому что там находится наш победитель. Не наделайте сейчас ошибок, вспомните все подсказки… и не забудьте о штрафах. В Центральном универмаге находятся пятнадцать кандидатов, и, пожалуйста, дорогие друзья, не разнесите магазин в пух и прах.
Пятнадцать? Эрл пробился к прилавку и забрался на него, ища взглядом Стива. Но того окружала еще большая толпа. На этаже, кроме них, больше не осталось никого из продавцов. Люди дрались, пытаясь схватить Эрла за ноги, били друг друга, толкались и кричали. Они стащили его вниз, в гущу толпы, в которой (он был уверен в этом) была и Мелани.
— Он в отделе костюмов! — визжала толпа, услышав слова Хипа Джоунза. Эрл встал на ноги и начал пробиваться сквозь толпу, крича: «Нас двое!».
Затем он увидел, как Стив взобрался на прилавок, держа в руке тяжелую стальную вешалку от пальто. Он угрожающе замахал ею, и никто не мог осмелиться коснуться его до того, как его имя будет названо, если он вдруг окажется победителем.
Толпа увеличивалась с каждой секундой. Он изо всех сил прыгнул над ближайшими головами, и толпа расступилась, так что ему удалось приземлиться на обе ноги. Он был крупным человеком, а вешалка в его руках была тяжелой. Он побежал к широким окнам, и вся толпа устремилась за ним. Стив одним ударом разбил стекло и пытался пролезть через окно, но его схватили и втащили обратно, при этом он серьезно порезался. Почти все думали, что победителем станет Стив, потому что сам Стив так считал; тем не менее, несколько десятков твердолобых не отпускали Эрла.
— Сейчас я скажу вам, кто из продавцов отдела костюмов станет победителем. Но не спешите, дорогие друзья. Не наделайте в спешке ошибок, ибо вас ждут ужасные штрафы.
Эрл собрался с духом и в это время Хип прокричал:
— Это вот тот здоровый парень, Стив Беркли!
Раздались ужасающие вопли.
На следующий день Эрл прочел в газетах, что Стив перед тем, как его растерзали, убил троих и еще многих ранил. Это было глупо. Игра — побочный результат научно-технического прогресса — была необходима и это понимали все. И если выигрыш выпадал тебе, оставалось только сожалеть об этом. Толстая женщина в зеленых очках выиграла эти сто тысяч фунтов. Никого не волновало, купила ли она себе нового мужа или нет. Во второй половине дня был новый конкурс и новый победитель.
Однако тогда, в магазине, в самом разгаре событий, Эрл, побитый и истекающий кровью, вовсе не был настроен столь философски. Он отбился от последних из нападавших и огляделся вокруг, пытаясь найти Мелани.
Когда он увидел ее, то подошел, взял у нее сумочку, открыл и заглянул внутрь. Конечно же, там лежал нож участника лотерей «Инвиг Корпорейшн» с выгравированными по золоту ее фамилией и номером.
— Тебе хватит страховки? — спросил он.
ВРЕМЯ ЕГО ЖИЗНИ
Ларри Айзенберг
Я сидел в маленькой комнате в лаборатории, служившей мне кабинетом. Мои колени едва помещались под крышкой рабочего стола. В отличие от моего, кабинет отца был огромным, с толстыми коврами на стенах, и весь заставлен книжными шкафами от пола до потолка. Ничего удивительного — ведь отец мой был Нобелевским лауреатом.
Я стиснул зубы от злости. Двадцать лет назад я был выпускником университета, подающим большие надежды. Я начал свою карьеру научным сотрудником в отцовской лаборатории, сильно надеясь на то, что когда-нибудь внесу свой собственный вклад в изучение обмена веществ. Но теперь, когда мне уже сорок, было ясно, что моя работа осталась незамеченной на фоне великих достижений отца.
Что же произошло со мной? Я чувствовал, что теряю былое умение сосредоточиться, свою способность полностью сконцентрировать все силы на одной единственной проблеме, не обращая внимания на время и людей. Отец обладал такой способностью. Он всегда ей обладал.
Я бросил взгляд на стоявшую на столе фотографию Альмы, моей жены. Здесь она, без сомнения, до сих пор оставалась красавицей. Нов реальной жизни у нее у же появились морщинки в уголках глаз, а ее великолепная сияющая кожа начала тускнеть. А что говорить о мальчиках? Они росли упрямыми, шумными, склонными к пререканиям, обидчивыми — все потому, что я слишком мало времени уделял им.
Впрочем, в этом не было нужды. Каждое воскресенье отец приезжал к нам на весь день, посвящая себя целиком моим сыновьям. Но он никогда не брал меня с собой на футбол или на рыбалку, никогда не совершал вместе со мной длительных восхождений на заснеженные вершины. Наши отношения характеризовались вежливостью и одновременно холодной сдержанностью. Даже когда умерла моя мать, мы горевали порознь. Однако он никогда не сдерживался, если дело доходило до критики моего поведения. Всего неделю назад он вызвал меня к себе в кабинет, чтобы обсудить какие-то проблемы с его дарственной. Это был предлог для чего-то другого.
— Ты не пользуешься ни малейшим авторитетом в этой лаборатории, — грубо произнес он. — Ты растратил всю свою целеустремленность, всю свою гордость.
— Я делаю больше, чем должен, — раздраженно возразил я.
— Например, проказничаешь с моей лаборанткой? — усмехнулся он.
— Это ложь, черт возьми! — в гневе сказал я и тряхнул головой. Два года тому назад у меня был неудачный роман с одной голубоглазой блондинкой — выпускницей университета. Любовь была увлекательной, бурной и полностью выдохлась за несколько месяцев. Однако Сара Фрей была совершенно другой девушкой. Наша взаимная привязанность крепла час от часу, чего не могли понять ни отец, ни моя жена. Отец избавился от светловолосой выпускницы, но по отношению к Саре он пока не предпринимал никаких враждебных действий. Думаю, он понимал, что это оказалось бы бесполезным.
— Я очень люблю Сару, — сказал я. — Больше мне нечего сказать.
Отец громко фыркнул, я поднялся с места и в гневе вышел. Конечно же, отец был прав. Я был сражен в тот самый день, когда Сара Фрей пришла в лабораторию (это было семь месяцев назад). Ее густые черные волосы двумя косами спадали на плотную белую ткань халата, мягкий изгиб рта готов был расплыться в теплую улыбку. Она была трудолюбива, аккуратно ухаживала за нашими подопытными животными и тщательно вела записи.
Однажды утром отец неожиданно зашел в лабораторию и нашел нас вдвоем в страстных объятиях. Я бы предпочел, чтобы он разразился вспышкой гнева, однако отец сохранил спокойствие, сделав вид, что ничего особенного не произошло. Он даже бесстрастно проинструктировал Сару по составлению новой диеты для наших обезьян-капуцинов.
Это воспоминание до сих пор причиняло мне душевную боль. Я бесцельно ворошил бумаги, лежавшие на столе. Мне стоило огромных усилий сосредоточиться, но я все же попытался вернуть свои мысли к работе. На какие-то несколько секунд мне это удалось. Двадцать лет назад я начал долгосрочные исследования по выявлению факторов, управляющих биологическими часами. Что заставляет температуру тела теплокровных животных день за днем колебаться в рамках одного и того же цикла? И почему так много метаболических функций зависит от продолжительности дня?
В свое время мы с отцом часами обсуждали эти вопросы, и в конце концов решили, что я буду изучать гравитационные эффекты, а он займется электромагнитными воздействиями. Фортуна была всецело на его стороне. Ему впервые в мире удалось доказать, что мозговые потенциалы определенно зависят от колебаний магнитного поля Земли.
Проводя опыты сначала на обезьянах-капуцинах, а затем на людях, он наглядно продемонстрировал, что важнейший из биопотенциалов мозга — альфа-ритм — имеет частоту в пределах 6–8 колебаний в секунду — точно такую же, что и магнитное поле Земли. И мой отец был приглашен в Швецию для получения великолепной золотой медали и кругленькой суммы денег.
