Повелитель войн Кор - Карр Терри (читать книги без сокращений txt) 📗
Еще один хирлаец вцепился в свой дезинтегратор, когда Райнасон попытался взять его у него. Взглянув вверх, он обнаружил, что на нем застыли спокойные глаза Хорнга. Окружавшие его глаза серые кожаные морщин слегка дрожали, но за исключением этого Хорнг даже не пытался делать никаких движений. Райнасон стыдливо опустил глаза и вывернул оружие из его четырехпалой руки.
Когда он двинулся к следующему хирлайцу, Хорнг безмолвно склонил голову в сторону. По спине Райнасона пробежал холодок.
Через несколько минут все хирлайцы были обезоружены. Когда Райнасон укладывал три последних дезинтегратора на каменный пол колоннады, его внимание привлекло какое-то движение вдалеке. Это было на южной стене города; два человеческих силуэта стояли некоторое время на фоне Равнины, затем растворились в тени от гор. Еще через некоторое мгновение появился силуэт еще одного человека, затем он тоже пропал внутри городской стены.
Райнасон понял, что Маннинг уже направил своих головорезов на штурм.
Толпа была спущена.
Поколебавшись мгновение, Райнасон повернулся и быстро возвратился в помещение Алтаря. Радиостанция Мары была там; взяв ее за ремешок, он вынес ее на колоннаду.
Теперь было уже хорошо видно, как земляне движутся по улицам города, пробегая от стены к стене в надвигающейся вечерней темноте. Скоро станет совсем темно — а Райнасон знал, что этому сброду только и нужно было, что нападать в полной темноте.
Он включил станцию и перешел на передачу:
— Маннинг, остановите своих собак. Мне удалось разоружить хирлайцев.
Радио выплеснуло на него серию тресков, и некоторое время он даже думал, что его сигнал даже не был принят. Но наконец поступил ответ:
— Ты бы лучше сам убирался из Храма. Уже слишком поздно, чтобы остановить все это.
— Маннинг!
— Я сказал тебе, убирайся. Ты там уже сделал все, что мог.
Голос Маннинга звучал холодно, и это было слышно даже несмотря на слабый прием ручного радио:
— Сейчас я принимаю решения. И не забывай, что это я затеял это шоу.
— Ты затеял массовое убийство! — прокричал Райнасон.
— Называй это, как тебе угодно. Мара говорит, что они не были так любезны, когда ты туда ворвался.
Мысли Райнасона заметались в разные стороны; ему требовалось время обдумать ситуацию. Если бы ему удалось заставить Маннинга остановить этих людей, пока они не успокоятся…
— Маннинг, в этом нет никакой необходимости! Разве Мара не сказала, что алтарь представляет собой не более чем компьютер? Эти люди не имели никаких контактов с Пришельцами с тех еще пор, как они сами себя помнят.
Эфир донес до Райнасона звук смешка Маннинга:
— Так они теперь для тебя люди, Ли? Или ты стал теперь одним из них?
— Что за чертовщину вы несете?
— Ли, мой мальчик, ты рассуждаешь как старая нянюшка этих лошадиных морд. Ты соединил с ними свое сознание, и ты сам говорил, что практически был одним из хирлайцев, когда вступал в этот контакт. И если хочешь знать мое мнение по этому поводу, то я не очень уверен, что ты до сих пор вышел из-под того контакта. Ты до сих пор один из них!
— Это единственная причина, по которой, вы полагаете, я могу желать предотвратить это убийство? — спросил Райнасон иронически.
— Ли, раз они попытались однажды восстать, они попытаются сделать это снова, — ответил Маннинг. — И мы уничтожим их прямо сейчас.
— И вы полагаете, что это понравится Совету? Полное уничтожение интеллектуальной расы, с которой впервые в истории встретилось человечество?
— Я не играю ни на публику, ни на Совет, — резко ответил Маннинг. — Но у меня есть люди, которые последовали за мной, и я буду прислушиваться к тому, что они хотят!
Райнасон на некоторое время уставился на микрофон.
— А вы уверены, что не боитесь толпы, которую сами же и собрали?
— Мы входим в Храм. Убирайся оттуда, Ли, или мы можем нечаянно зацепить и тебя.
— Маннинг!
— Я выключаюсь.
— Пока не надо, Маннинг. Есть еще одно обстоятельство, и тебе, сукин сын, лучше бы узнать о нем сейчас.
— Валяй быстрее, — ответил Маннинг. Его голос откровенно выражал безразличие.
— Если кто-либо из твоих ребят попытается проникнуть сюда, я остановлю их сам.
Некоторое время станция хранила молчание, не считая атмосферных разрядов. Молчание длилось долгие секунды, затем было прервано словами Маннинга:
— Тогда считай, что это — день твоих похорон.
Послышался легкий щелчок, свидетельствующий о том, что Маннинг выключил станцию.
Райнасон посмотрел сердито на радиостанцию и с досадой оставил ее лежать вверху лестницы. Войдя в помещение, он обнаружил, что хирлайцы все еще продолжают стоять неподвижно в сгущающихся сумерках. Потребовалось некоторое время, чтобы его глаза привыкли к полутьме. Он нашел автопереводчик, который Мара оставила в помещении, и быстро пристроил его к Хорнгу. Глаза аборигена, тяжело двигаясь в глубоких складках глазниц, внимательно следили за его движениями, пока Райнасон подключал провода.
Когда все было готово, Райнасон поднял микрофон переводчика.
— Земляне идут сюда, чтобы напасть на вас, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы помогли мне выгнать их отсюда.
Со стороны аборигена не поступило никакой ответной реакции. Только эти спокойные глаза уставились на него как тени всего прошлого расы.
— Неужели вы до сих пор верите, что Кор — бог? Это всего лишь машина — я разговаривал через нее сам, буквально несколько минут назад! Неужели вы не понимаете это?
Через мгновение глаза Хорнга медленно закрылись и снова раскрылись, выражая, что мысль понята.
"Кор был бог знание. Старые люди умерли до времени и перешли в него.
Теперь Кор мертв".
— И вы все тоже можете умереть, — добавил Райнасон.
Огромный абориген сидел, не двигаясь. Его глаза отвернулись от Райнасона.
— Вы должны вступить в сражение с ними! — повторил Райнасон, хотя он уже прекрасно и сам понимал, что все его уговоры бесполезны. Хорнг не ответил, но Райнасон и так знал, что у него сейчас в мозгу.
«Нет никакой цели».
Глава 10
Измученный физически и морально, Райнасон выключил автопереводчик, забыв отключить провода от Хорнга. Он прошагал через отдающий слабым эхом и покрытый плотным слоем пыли храм и вышел на окружающую его колоннаду.
Уже почти стемнело; темно-голубое небо Хирлая, на котором появились первые точки далеких звезд, стало уже почти черным. Ветер с Равнины все усиливался; он подхватил его волосы и стал неистово трепать их вокруг головы. Райнасон взглянул вверх на появляющиеся звезды, вспоминая тот день, когда Хорнг вдруг, совершенно неожиданно встал и подошел к основанию разломанной лестницы. Он смотрел вверх вдоль той лестницы, мимо того места, где она была обвалилась, мимо разорванной крыши — в небо. Хирлайцы никогда не достигали звезд, но они могли добиться этого. Потребовался бог, или, вернее сказать, не вполне обоснованный закон, переданный им представителями другой разумной расы, чтобы остановить их развитие. И вот теперь пыль и ветер — все, что они им оставили от былого могущества.
Райнасон слышал все усиливающиеся завывания этого ветра, завихряющегося вокруг него, переходящего в погребальные вопли среди колонн Храма. И внутри умирали хирлайцы. Негодяи и проходимцы земной толпы только завершат эту работу; хирлайцы слишком устали для того, чтобы жить. Под их затененными лбами лениво перекатывались грезы — грезы о прошлом. И иногда, возможно, о звездах.
За так называемым алтарем огромная и хитроумно сконструированная машина инопланетян вспыхивала огоньками, чем-то щелкала, зачем-то пульсировала — медленно, на первый взгляд даже по какому-то случайному закону, но зато беспрерывно. Чтобы просуществовать так долго, мозг должен был заниматься самоусовершенствованием, питая свои энергетические ячейки из каких-то источников, о которых Райнасон мог только догадываться, и ремонтируя при необходимости выходящие из строя ячейки. В его банках памяти была заключена память расы, которая была развитой еще тогда, когда древние хирлайцы как раса сами были еще молоды. Пришельцы развились тогда, когда и сама эта планета была еще молодой, пробили себе дорогу к звездам и галактикам, и со временем, когда исторические эпохи начали по какой-то неизвестной причине давить на них, сократили пределы своей экспансии и оказались в этих краевых мирах. И они умерли здесь, на этой планете, падая в пыль, которая была накатана ногами серой расы, шедшей следом за ними.
