История Будущего. Миры Роберта Хайнлайна. Том 22 - Хайнлайн Роберт Энсон (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Разумеется.
Ленц подмигнул Кингу, но тот предпочел этого не заметить.
— Да, да, конечно. Вы помните шестую теорему и переход от тринадцатого уравнения к четырнадцатому?
— Кажется, помню, но я сейчас взгляду.
Кинг встал и направился к шкафу, но Харрингтон остановил его нетерпеливым жестом:
— Не беспокойтесь! У меня все есть.
Он открыл ключом портфель и извлек потрепанный блокнот с выпадающими листками.
— Вот! А вы, доктор Ленц, знакомы с этими построениями?
Ленц кивнул:
— Я как-то их проглядывал.
— Прекрасно. Итак, я полагаю, вы со мной согласитесь, что ключ к решению всей проблемы именно здесь, в переходе от тринадцатого уравнения к четырнадцатому. Этот переход кажется вполне обоснованным и справедлив в определенных условиях. Но что, если мы расширим его значение и проследим всю цепь логического построения для всех возможных состояний материи?
Он перевернул страницу и показал те же два уравнения, разбитые на девять промежуточных. Ткнув пальцем в среднюю группу математических знаков, Харрингтон спросил, тревожно заглядывая собеседникам в глаза:
— Видите? Вы понимаете, что это значит?
Кинг помолчал, шевеля губами, потом ответил.
— Да, кажется, я понимаю… Странно… Да, так оно и есть!
Харрингтон должен был бы обрадоваться, но он только тяжело вздохнул.
— Я надеялся, что хотя бы вы найдете ошибку, — проговорил он, чуть не плача, — но, боюсь, теперь надеяться не на что. Дестрей сделал допущение, действительное для молекулярной физики, однако у нас нет ни малейшей уверенности, что оно действительно для физики атомной. Я полагаю, вы сознаете, что это значит для вас, доктор Кинг-Голос Кинга превратился в хриплый шепот.
— Да, сознаю, — сказал он. — Да… Это значит, что если наша Большая Бомба взорвется, она взорвется мгновенно и целиком, а не так, как предполагал Дестрей… И тогда один Бог знает, что здесь останется.
Капитан Харрингтон откашлялся.
Но тут заговорил Ленц:
— А что, если мы проверим ваши расчеты и они окажутся непогрешимыми, — что дальше?
Харрингтон всплеснул руками:
— Я для того сюда и приехал, чтобы спросить вас: что будет дальше?
— Дальше ничего, — угрюмо сказал генерал-директор. — Ничего сделать нельзя.
Харрингтон уставился на него с нескрываемым изумлением.
— Но послушайте! — взорвался он наконец. — Разве вы не понимаете? Ваш реактор необходимо демонтировать, и немедленно!
— Успокойтесь, капитан! — Невозмутимый голос Ленца был словно холодный душ. — И не надо злиться на бедного Кинга — все это волнует его больше, чем вас. Поймите его правильно. Речь идет не о физической проблеме, а о политической и экономической. Скажем так: остановив реактор, Кинг уподобился бы крестьянину, который оставил бы свой дом, виноградник, скот и семью на склонах Везувия и сбежал, потому что когданибудь сможет произойти извержение вулкана. Этот реактор не принадлежит Кингу, он всего лишь служащий. Если он остановит реактор против воли владельцев, они просто вышвырнут его за порог и наймут другого, более покладистого. Нет, нам необходимо убедить хозяев.
— Президент мог бы их заставить, — высказал предположение Харрингтон. — Я могу обратиться к президенту…
— Разумеется, можете, по инстанции, через свой департамент. Возможно, вы его даже убедите. Но что он сделает?
— Как — что? Все! Ведь он же президент!
— Подождите! Вот вы, например, директор Морской обсерватории. Представьте, что вы взяли молоток и вознамерились разбить главный телескоп. Что у вас выйдет?
— Да, пожалуй, ничего, — согласился Харрингтон. — Мы с нашего малютки глаз не спускаем. Охрана…
— Так и президент ничего не может решать самостоятельно, — продолжал Ленц. — Допускаю, тут еще мог бы повлиять Конгресс, поскольку Комиссия по атомной энергии от него зависит. Но что вы скажете о приятной перспективе читать нашим конгрессменам курс элементарной механики?
Эту перспективу Харрингтон сразу же отверг, однако не сдался.
— Есть другой путь! — сказал он. — Конгресс зависит от общественного мнения. Нам нужно только убедить народ что реактор представляет собой смертельную угрозу для всего человечества. А это можно сделать и не прибегая к высшей математике.
— Да, конечно, — согласился Ленц. — Вы можете поднять шум и перепугать всех до полусмерти. Вы можете вызвать такую панику, какой еще не видела даже эта полусумасшедшая страна. Ну уж нет, спасибо!
— Хорошо, но что в таком случае предлагаете вы?
Ленц немного подумал, прежде чем ответить.
— Это почти безнадежно, однако попробуем вколотить в головы директоров компании хоть крупицу здравого смысла.
Кинг, который, несмотря на усталость, внимательно следил за разговором, спросил:
— А как вы это сделаете?
— Не знаю, — признался Ленц. — Мне надо подумать. Но это мне кажется самым верным путем. Если у нас ничего не выйдет, можно вернуться к варианту Харрингтона — к широкой кампании в печати.
Харрингтон взглянул на часы довольно необычной формы и присвистнул:
— Боже правый, я забыл о времени! Официально я сейчас должен быть в Центральной обсерватории.
Кинг невольно заметил время, которое показывали часы Харрингтона.
— Сейчас не может быть так поздно! — возразил он. Харрингтон удивленно посмотрел на него, потом рассмеялся.
— Конечно, здесь сейчас на два часа меньше! Но мои часы радиосинхронизированы с городскими часами в Вашингтоне, а там другой пояс.
— Вы сказали «радиосинхронизированы»?
— Да. Остроумно, не правда ли? — Харрингтон показал свои часы. — Я называю их телехронометром. Это племянник придумал специально для меня. Голова парень! Он далеко пойдет. Конечно, — лицо его омрачилось, словно эта маленькая интерлюдия только подчеркнула весь ужас нависшей над ними угрозы, — конечно, если кто-нибудь из нас останется в живых!
Вспыхнула сигнальная лампочка, на экране возникло лицо Штейнке. Кинг выслушал его и сказал:
— Машина ждет вас, доктор Ленц.
— Пусть ею воспользуется капитан Харрингтон.
— Значит, вы не улетаете в Чикаго?
— Нет. Ситуация изменилась. Если вы не возражаете, я еще попытаюсь кое-что сделать.
В следующую пятницу, когда Штейнке ввел Ленца в кабинет Кинга, тот встретил гостя чуть ли не с распростертыми объятиями:
— Откуда вы взялись, доктор? Я и не ждал вас раньше чем через часдва.
— Только что прибыл. Чтобы не ждать, я нанял машину.
— Что-нибудь удалось?
— Ничего. Они твердят свое: «Независимые эксперты утверждают, что расчеты Дестрея безупречны, а потому компания не потерпит истерических настроений среди своих служащих».
Кинг забарабанил по столу, уставившись в пространство. Потом он круто повернулся к Ленцу и сказал:
— А вы не считаете, что президент компании прав?
— Что вы имеете в виду?
— Может быть, мы все трое — вы, я и Харрингтон — попросту заработались и свихнулись?
— Исключено.
— Вы уверены?
— Абсолютно. Я нашел других «независимых» экспертов, которые не работают на компанию, и дал им проверить расчеты Харрингтона. Все сходится.
Ленц не стал упоминать о том, что устроил эту проверку отчасти потому, что не был до конца уверен в здравом смысле самого генералдиректора.
Кинг резко наклонился и нажал кнопку.
— Сделаем одну попытку, — объяснил он. — Посмотрим, удастся мне напугать этого болвана Диксона или нет. Штейнке! Соедините меня с мистером Диксоном.
— Слушаюсь, сэр.
Минуты через две экран видеофона ожил, и на нем возникла физиономия президента компании Диксона. Он был не у себя, а в зале совета директоров энергетической компании в Джерси-Сити.
— Да! — сказал Диксон. — Это вы, генерал-директор? Голос его был одновременно ворчлив и добродушен.
— Мистер Диксон, — начал Кинг. — Я потревожил вас, чтобы объяснить вам всю серьезность действий компании.
Моя репутация ученого позволяет мне утверждать, что Харрингтон полностью доказал…
