Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса - Дозуа Гарднер (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
– Я считал, что это Пит. Он мускулистый и достаточно быстроногий. Думал, сейчас увижу, как он выходит из леса, чтобы заставить меня заткнуться. Тебя увидеть я не ожидал.
– Это не Пит, – говорит она.
– Да, я тоже этого не хочу.
– Нет. Я хочу сказать, что это не он.
– Почему нет?
Она высвобождается из его рук, вытирая опухшие глаза.
– Пит заставил нас бежать по этому маршруту. Помнишь? И оказалось, что Джегер в это же самое время бежит по плотине. Но это не совпадение. Пока мы тебя догоняли, Пит нам все объяснил. Он рассказал, как на прошлой неделе случайно встретил Джегера и набросился на него с обвинениями, а Карл в ответ выдвинул те же аргументы, что потом использовал на мосту. Вот когда Пит ему поверил. Стал думать, что если Карл не виновен, то тогда, наверное, самый подходящий подозреваемый – это ты.
Лукас по-прежнему смотрит на север. Ничего не меняется.
У Сары вдруг вырывается судорожный горький смех.
– Ты мне не поверишь, – говорит она. – И никто здесь, наверное, не поверит. Но я хочу, чтобы ты знал: я никогда, никогда в своей жизни не изменяла мужу. Ни с Мастерсом, ни даже с Уэйдом.
Лукас вслушивается в порывы ветра. Он выжидает.
Внезапно Сара весело хихикает:
– Заигрывания с машиной – это не считается.
Лукас качает головой и вздыхает.
– Харрис, – говорит он.
– Что?
– Вероятно, он – убийца.
– Этого не может быть, – возражает Сара. – Пит, конечно, присматривался к этому парню. Он со странностями, это известно, и мы мало знаем о его жизни. Но, как говорит Карл, это было убийство по личным мотивам. Жестокое убийство. Пит говорит, что вряд ли безмозглому охламону из бывших мормонов, который и шести недель здесь не пробыл, захотелось бы мучить Уэйда Таннера. Вот почему Пит отослал его бегать по другому маршруту этим утром. Харрис вне подозрений.
– Пит вам это сказал? В присутствии парня?
Она отрицательно качает головой:
– Нет, Харрис к тому времени пропал.
– Пропал?
– Поезд прошел, и мы догнали Карла, и Карл передал нам твое сообщение, и потом мы стояли там и разговаривали. И тогда Харрис сказал, что мы все чокнутые идиоты и что он лучше будет бегать с оленями, чем попусту тратить время и торчать тут в окружении старых пердунов. Так что он снова побежал к железнодорожным путям и направился… Я не помню, куда…
Лукас ничего не говорит.
Сара переводит дыхание и замирает. Внезапно ее глаза расширяются, и она произносит:
– А что, если?..
Лукас приказывает своему телефону набрать номер.
Уэйд принимает звонок:
– Все еще стою, все еще пью свой кофе.
– Итак, – говорит Лукас. – Ты разговаривал с Харрисом сегодня?
Краткий миг тишины прерывается шорохом: словно там, на другом конце линии – множество людей, которые из вежливости стараются не шуметь, словно там в одной переполненной комнате собралось десять миллионов двойников. И сквозь эту шепчущую тишину доносится голос Уэйда:
– Сегодня? Нет, я не разговаривал с малышом. А почему ты спрашиваешь? Наш новый жеребец что-то замышляет?
Тропа через луговину ведет на юг, к трехгранным тополям. Там, где начинается тень, Лукас останавливается, убирает рукавицы и оглядывается назад. Сара медленно пробирается к северному краю травяного поля, остальные участники забега вышли ее встречать. Джегер стоит в центре группы. Кто-то упирает руки в бока, кто-то закинул их за голову – все они выглядят как одетые не по форме солдаты, готовые бежать с поля боя. Сара останавливается и что-то говорит, указывая назад на Лукаса, и все пристально смотрят на него через поле – он чувствует адресованные ему сомнения и подозрения.
Повернувшись, он ленивой трусцой направляется прочь.
Извилистая лесная тропа ведет к Ясеневой протоке. Заброшенная железная дорога остается слева, еще одна тропа проходит через железнодорожные пути и дальше, обратно в город. Харрис мог бы сейчас бежать по старой проверенной трассе. Если бы малый не был дураком, то мчался бы галопом домой, чтобы собрать сумку и успеть спастись в последнюю минуту. Но это для тех, кто здраво мыслит, а здравомыслие – совсем не для Харриса. Он скандалист и задира. А еще он сумел отыскать их в чаще леса. Так что мальчик не полный тупица, и у него есть способы выслеживать людей.
К Лукасу снова пробиваются те же звонки, что и в пять утра, – от сексуальной женщины и от отчаявшегося отца. Кстати, один из них мог быть Уэйлсом, если бы тот подделал голос, чтобы влезть в систему отслеживания. Но это кажется маловероятным. Почему бы просто не набрать его номер и потом сбросить звонок? Возможно, здесь есть еще какая-то хитрость. Углубившись в размышления, Лукас вдруг осознает, что уже никуда не бежит и даже не помнит, когда он остановился. Он уставился в землю; в голове путаница. Внезапно его взгляд падает на лодыжку; он наклоняется и задирает заляпанную грязью черную штанину. Смотрит на чудо-браслет, который только и нужен, чтобы громко оповещать весь мир о том, что он здесь и что он трезв.
Лукас выпрямляется и поворачивается вокруг своей оси. Что-то движется на самом верху старой эстакады, но потом исчезает за переплетением ветвей. А может, Лукасу все это только почудилось. Он снова пускается в путь, преодолевая дистанцию легкими длинными шагами. Минует эстакаду – впереди с десяток тропинок, сотня способов выбраться из парка. Но самый лучший план очевиден: набрать 911 или, на худой конец, позвонить тому, кто находится неподалеку. Одри. Остановив свой выбор на ней, Лукас касается панели телефона; когда ничего не происходит, повторяет попытку. Несмотря на то что аккумулятор заряжен и светит зеленым огоньком, аппарат отказывается выходить на связь с внешним миром.
Лукас прекращает бег и смотрит налево.
Там, на возвышенности, виднеется желтая рубашка; ее обладатель не делает ни малейших попыток замаскироваться. Лицо над рубашкой расплывается в улыбке. Харрису хочется смеяться. Он стоит неподвижно и, глядя вниз на Лукаса, произносит пару слов. Сейчас стекла очков достаточно прозрачны, чтобы были видны глаза парня. Расстояние позволяет разглядеть разбитую распухшую губу и блестящее от пота лицо. Он прислушивается к чьему-то тихому голосу, кивает и говорит что-то еще. Затем поднимает правую руку, в которой зажат кусок ржавого металла, – случайно или нет, эта хреновина по форме напоминает небольшой топорик.
Харрис приподнимает ногу и опускает ее.
Лукас срывается с места и мчится со всех ног в сторону устья реки. На сей раз он не придерживается тропы, а срезает путь по подмерзшей грязи там, где кустарник не слишком густой. Он смотрит вниз и вперед и через десять шагов такого бега перестает что-либо соображать. Не просто мир сжимается вокруг него – его разум пуст, весь день словно исчезает в никуда. От недостатка кислорода и от навалившегося ужаса мозг охвачен дикой паникой, шаги все шире – Лукас перепрыгивает через склоненные ветки и небольшие овражки с такой грацией, которую вряд ли получится воспроизвести. Он не знает, где сейчас Харрис; на самом деле это не имеет значения. В счет идет только скорость и отвоеванное расстояние. В таком безудержном, безумном и великолепном состоянии Лукас бежит почти минуту. А потом у него иссякают силы и дыхание.
Он останавливается, чувствуя вкус крови в горле.
Бросает взгляд влево.
Высокий земляной вал совсем близко, по нему бежит Харрис. Этот парень никогда раньше не выглядел таким серьезным, таким взрослым.
– Да, – говорит он кому-то. Замедляет бег, резко поворачивается, спрыгивает на оленью тропинку и оказывается примерно в двадцати метрах позади Лукаса.
Похоже, это победа: Лукас все равно впереди.
Но теперь ему нельзя оборачиваться. Иначе он рискует получить удар тем куском металла. Или того хуже. Он снова переходит на максимальную скорость, Харрис старается не отставать, и тут Лукас срезает последнюю петлю на этой тропе и продирается сквозь кусты малины, цепляющие его за штаны. Затем притормаживает, позволяя малышу сократить расстояние между ними примерно наполовину, в то время как сам он готовится к очередному повороту.
