Каллисто [Планетный гость] - Мартынов Георгий Сергеевич (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Вы хорошо говорите по-русски, – с усмешкой похвалил Козловский. – Сегодня побеседуем с вами.
– С большим удовольствием! – Дюпон поклонился и отошел в сторону.
Куприянов, Штерн и Широков не слышали этого короткого разговора, а те, кто слышали, не придали ему никакого значения.
«Один обезврежен, – подумал Козловский. – Но он что-то подозрительно легко попался».
Между тем командир звездолета настойчиво приглашал посетить корабль. Он указывал на крылья, потом на Широкова, улыбался, жестами приглашая надеть аппарат и подняться наверх. Его мимика была так выразительна, что иногда казалось, что он просит словами.
«Ваш товарищ летал, – будто говорил он, – и с ним ничего не случилось. Наденьте крылья, и я покажу вам наш корабль».
Куприянов всеми силами старался объяснить ему, что завтра прилетит вертолет и тогда они примут приглашение, но из его объяснений ничего не выходило. Звездоплаватель не понимал.
Широков взял карандаш и нарисовал на листке из блокнота шар, затем поставил девятнадцать черточек и опять нарисовал шар и на нем – крылатую фигуру. Указывая на последнюю, девятнадцатую, черточку, он затем указал на солнце.
Звездоплаватель внимательно рассмотрел рисунок и вернул его, кивнув головой. Казалось, что он понял.
Тогда Широков поставил еще одну черточку и снова нарисовал шар, старательно изобразив над ним вертолет с опущенной лестницей и фигурками людей. Командир корабля закивал головой. Он хорошо все понял.
– Кьатьрьи! – сказал он.
– Кятьри! – ответил Широков, решив, что это слово означает «завтра».
После этого графического объяснения командир оставил в покое Куприянова и все свое внимание перенес на Широкова, приглашая его одного посетить корабль сегодня.
Предложение было очень заманчиво, и Широков спросил профессора, не будет ли тот возражать против этого.
– Нисколько! – ответил Куприянов. – Могу только позавидовать вам.
– Скажите ему, что я тоже хочу с вами, – сказал Синяев, обращаясь к Широкову, как к испытанному уже переводчику.
– Если можно, то и меня возьмите, – сказал Ляо Сен.
– И меня! И меня! – послышались со всех сторон просьбы корреспондентов.
Широков обратился к командиру звездолета. Тот, очевидно, догадался, о чем идет речь, и показал два пальца. Это означало, что посетить корабль могут одновременно два человека.
– Пусть на корабль отправятся товарищи Ляо Сен и Широков, – сказал Куприянов. – Остальные подождут до завтра. А двух человек, которые отдадут вам свои аппараты, мы отведем в лагерь и покажем им нашу жизнь. Скажите им, Петр Аркадьевич!
Такому понятливому человеку, как командир звездолета, было нетрудно передать жестами слова Куприянова. Два звездоплавателя отдали свои аппараты двум людям и помогли надеть их.
Подъем на корабль не доставил никаких затруднений.
Когда восемь человек скрылись внутри шара, Куприянов пригласил оставшихся пройти в лагерь. Они, видимо, охотно приняли это приглашение. Группа ученых, их гости и корреспонденты ушли. За ними ушел и полк.
Толпа, видя, что все кончилось, стала постепенно расходиться.
ЗВЕЗДОЛЕТ
Очутившись на вершине шара, Ляо Сен и его спутник увидели, что находятся на небольшой плоской площадке. На ее середине было круглое отверстие диаметром около полутора метров. Оно напоминало колодец или шахту с металлическими стенками.
Широков заглянул туда. Труба уходила глубоко вниз. Ее дно скрывалось во мраке.
Командир корабля снял с себя крылья. Все сделали то же. Он наклонился и нажал маленькую кнопку у края трубы.
Прошло несколько секунд, и снизу беззвучно поднялась круглая плоская крышка. Она остановилась как раз у края колодца и так плотно закрыла отверстие, что неразличимо слилась с поверхностью шара. Если бы не узкая синяя полоса, идущая по краю крышки, было бы невозможно найти ее.
Трое звездоплавателей стали на эту крышку и жестами пригласили Широкова присоединиться к ним. Очевидно, подъемная машина могла поднять только четырех человек сразу. Три их товарища и Ляо Сен остались наверху.
Крышка дрогнула и быстро, плавно опустилась вниз.
Кругом было совершенно темно. Высоко над головой виднелся светлый круг выхода. По его видимой величине Широков определил, что они опустились не меньше как на десять метров. Это было уже близко к центру шара.
Машина остановилась без малейшего толчка. Раздался слабый свист, потом металлический звук – и темная заслонка, как показалось Широкову, над самой их головой закрыла колодец. Кусочек неба, видимый наверху, исчез.
Мрак еще больше сгустился. До сих пор Широков слабо, но все же различал черные тени своих спутников. Теперь и эти тени исчезли. Их окружала полная темнота.
Внезапно он почувствовал резкий и неприятный запах. Замкнутая со всех сторон кабина наполнялась каким-то газом. Стало трудно дышать.
Был ли это воздух Каллисто?..
Он не знал, что подумать. Мелькнула тревожная мысль: «Может быть, эти существа не понимают, что мы не можем дышать таким воздухом, привычным для них».
Рука звездоплавателя коснулась его руки и сжала ее нежно, ласково, успокаивая…
И вдруг запах исчез. Воздух снова стал чистым.
Раздался мелодичный звон. Стенки кабины раздвинулись, и яркий свет на мгновение ослепил его.
Открылась внутренность корабля.
Первое, что почему-то пришло в голову Широкову, было сознание, что он дышит воздухом чужой планеты. Вся процедура спуска доказывала, что звездоплаватели не допускали в свой корабль воздух Земли. Может быть, газ наполнивший кабину, как раз и предназначался для того, чтобы каким-то образом уничтожить в ней земной воздух и заменись его своим?
«Но если это так, – подумал он, – мы можем заразиться неизвестной на Земле болезнью, вдохнуть в себя неизвестный нам микроб, с которым наш организм не сумеет справиться».
Эта мысль мелькнула и тотчас же исчезла. Он чувствовал доверие к этим обитателям другого мира и подумал, что если бы существовала такая опасность, то они не допустили бы их на корабль.
Он с любопытством осмотрелся.
Помещение, в котором он находился, представляло собой как бы внутренность граненого шара, перерезанного внизу плоскостью пола. Стенки этого шара состояли из правильной формы восьмиугольных панелей, сделанных из чего-то, похожего на молочное стекло. Сходство со стеклом усиливалось тонкой металлической рамой или оправой, в которую были вделаны эти панели. Помещение имело пять или шесть метров в диаметре. Пол был сплошь металлический и состоял из ясно видимых отдельных плит. В середине, на длинных и тонких металлических стержнях, уходящих в стены, висело что-то, похожее на большой щит управления, какие Широкову приходилось видеть на электростанциях, сплошь заполненный странной формы приборами, трубками, кнопками и рукоятками. Перед ним, соединенное со стержнями, поддерживающими самый щит, находилось мягкое кресло совершенно «земного вида». Пол проходил как раз под щитом, но, очевидно, не служил ему опорой. Никаких дверей или люков (через которые можно было бы попасть в другие помещения), не было видно. Кроме пульта и кресла, никакой другой меблировки в помещении не было. Оно было совершенно пусто.
В нескольких местах, наверху и почти у самого пола, были расположены источники света, закрытые выпуклыми матовыми стеклами или чем-то, очень похожим на стекло.
Выйдя из кабины, они оказались на небольшой площадке с перилами. Вниз вела металлическая лестница. Прямо напротив Широков увидел вторую, такую же площадку и лестницу. Там, очевидно, была расположена другая подъемная машина, ведущая на поверхность шара.
Командир корабля жестом указал вниз. Широков спустился по лестнице. За ним последовали хозяева.
Они сняли с себя свои меховые комбинезоны и оказались в легких одеждах, сквозь которые просвечивали их черные тела.
Только сейчас Широков заметил, что внутри корабля было очень жарко. Он вспомнил обстоятельство, ускользнувшее раньше от его внимания. Несмотря на знойный августовский день, звездоплаватели вышли очень тепло одетыми. Сопоставив это с черным цветом их кожи, он пришел к выводу, что неизвестная планета – Каллисто, с которой прилетели эти люди, обладает неизмеримо более жарким климатом, чем Земля. (Это предположение впоследствии оказалось правильным.) Он услышал, как снова опустилась подъемная машина и появились Ляо Сен и трое оставшихся с ним наверху звездоплавателей.
