Орион взойдет - Андерсон Пол Уильям (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Тронутая комплиментом, Фейлис расслабилась и улыбнулась.
— Ну, как говорит Иерн, такое дело требует трех бутылок, — ответила она. — Наверное, и за час не управлюсь… Только учтите; я не геанка… пока еще. Быть может, мне так и не удастся одолеть их философию. Но я изучаю литературу и стараюсь разобраться в их взглядах на мир как можно глубже: дело в том, что, по-моему мнению, геанство основано на глубинных истинах.
— А разве нельзя ограничиться несколькими словами?
— Тогда послушайте. — Взяв книгу, Фейлис открыла предисловие. И при первых же словах голос ее сделался громким; она словно засветилась изнутри.
"Жизнь на Земле едина. Это не метафора. Это констатация факта, простого и великого одновременно.
Знание это не ново. Некоторые вероисповедания — по большей части хинжийские
— с незапамятных времен утверждали, что бытие основывается на фундаментальном единстве. Древние анналы, недавно введенные археологами в обиход, показывают, что в конце Эры Изобилия кое-кто из философов излагал эту мысль в светских терминах. Судная Война предала их работы забвению. Каракан Ефремовик никогда не слыхал о них. Но этот юанезский мыслитель и эколог, вдохновленный буддизмом и христианством — двумя верами своего народа — исходя из научных принципов, пришел к тому же заключению и тем самым приблизился к пониманию природы Геи.
Суть учения такова: Гея — планета, на которой мы живем — представляет собой единый организм. От первых химических соединений в первородных океанах до человеческого сознания сила, находящаяся внутри Жизни, направляла ее эволюцию ко все большему величию и смыслу. Эволюция эта не заканчивается на нас. Она будет продолжаться, пока существует сама Гея.
Мы — органы или, точнее всего, органеллы, которые Она породила в собственных целях. Мы не можем существовать в отрыве от Нее, как не способны к самостоятельному существованию клетки нашего тела, мы живем, потому что являемся частью; мы, люди, служим колоссальному Единству, как и любое животное или растение, от самого крохотного микроба.
Учение Каракана верно, а потому лишено сентиментальности. Доныне эволюция реализовывалась как слепая сила, нередко заблуждаясь, она в конце концов поправляла себя. Человеческий мозг примитивен. И в Век Изобилия разум поддался чудовищному заблуждению, когда бездумным потребительством промышленная цивилизация нанесла серьезный удар биосфере и могла погубить ее, как рак убивает человека. Война Судного Дня оказалась не просто человеческой ошибкой, переоценкой сил куда более могучих и опасных, чем подвластные людскому разумению. Этой лихорадкой Гея излечила себя от болезни.
Давайте не забывать: жизненная сила может оставить нас полностью — как покинула она динозавров — и за несколько миллионов лет создать более мудрое существо. Наш удел — служить высшему организму, часть которого мы составляем. Мы должны уважать жизнь и растить в себе истинного человека, потому что таким образом мы развиваем в себе нечто от Геи".
Анжелан вскинула руки:
— Хватит! — и расхохоталась. — Для меня это слишком мудрено.
Фейлис закрыла книгу, потянулась к вину.
— Думаю, даже надеюсь, что вы согласитесь со мной: это не просто нагромождение языческих суеверий, — проговорила она.
— Да, конечно. Философия впечатляющая: однако, увы, кажется не для меня.
— Хм-м, ее принимали самые разные люди. Конечно, не многие из них разбирались во всех тонкостях и не все схватывали сразу. Сложно по-настоящему понять ее глубины.
— Ну, вы такая усидчивая… наверное, я кажусь вам легкомысленной.
— Ах нет…
— А я не претендую на глубину. Мне нравится наслаждаться собой. Что еще может нас порадовать в жизни? — И быстро добавила:
— Да, дорогая, вы рассказали мне о том, что у вас есть… для интеллекта. Но разве вам не хочется иногда развлечься?
Фейлис закусила губу.
— Случается, иногда.
Анжелан сочувственно качнула головой.
— Но, увы, не так уж часто? Вашего мужа все время нет дома — дела, но у вас нет никого, а друзья чересчур невнимательны… — Улыбка сделалась кислой. — Кроме того, и Скайгольм разочаровал вас. Во всяком случае, я могу это сказать о себе. Спортивные занятия в гимнастическом зале меня не развлекают. Театры, концерты и лекции надоели. Танцы и другие общественные увеселения здесь не приняты. Медитировать о многих вещах истории, окружающих нас… Ха!
Фейлис слабо улыбнулась:
— Мне нравится ваша откровенность.
Анжелан перегнулась через стол и прикоснулась к руке хозяйки.
— Ну что ж, мы с Жоуеном можем развлечь вас, пока мы еще не уехали. А вы в свой черед — нас. Все, что я читала в газетах или слыхала об Иерне, свидетельствует, что он человек веселый, когда хочет этого. А когда вы сможете прийти?
— Мне надо будет спросить его; надеюсь, достаточно скоро.
— Хорошо. Я отлично готовлю даже на этой жалкой плите, поэтому нагуливайте аппетит. А потом… у меня есть проигрыватель — я прихватила его сюда. У меня есть необычайные пластинки. Вы не слыхали Балеарский ансамбль? Суперэротика. Особенно если накуриться… Не глядите на меня с таким осуждением. Если вы не хотите, мы не станем настаивать, но марихуана — не для грубой неотесанной деревенщины.
Молодежь в Кланах нередко пользуется ею — во всяком случае, в моем кругу — и ничего плохого ни с кем не случилось.
— Не хотите ли еще вина?
Обе женщины расставались чуточку навеселе. У двери Анжелан проговорила:
— Хочу еще сказать, дорогая, ваш муж стал моим героем с того самого дня, когда случился тот страшный ураган… Не позволите ли вы мне одолжить его у вас? Одна моя знакомая утверждает, что в постели он — просто чудо.
От удивления Фейлис широко раскрыла глаза. Краем сознания она догадывалась, что ночи вне дома Иерн не всегда проводит одиночестве.
Быть может, подобное случалось редко, но если об этом уже говорят…
Анжелан вернулась и погладила Фейлис по щеке.
— Спасибо, — сказала она. — Не волнуйтесь, я верну его в отличном состоянии. Привет!
Дверь закрылась. Фейлис, застыв, не могла отвести глаз от ее гладкой поверхности — пока не осознала, что близится время встречи с Джовейном.
