Вирус хаоса - Симонова Мария (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— И у меня есть для вас работа, — сказал он. — Работа для КЭТ.
Мэри глядела на него изумленно: у человека внезапно выбивают почву из-под ног — да что там почву, выбивают целый мир, где у него имелся определенный статус, была своя ниша с четкими планами и неотложными делами, и подсовывают ему другой — как хочешь, так и трепыхайся. И вот, не проходит и суток, как у него уже имеется работа для каскадерской команды.
Он что, и вправду Гений?..
— Ты хоть понимаешь, в каком мы находимся положении? — задала она чисто риторический вопрос, но следующий получился конкретнее: — Зачем тебе это надо?..
— А у тебя необычные глаза — сиреневые… сиреневатые. Не могу понять, ты носишь контактные линзы?
Мэри тяжело вздохнула, закатив предметы столь пристального внимания. Вздохнул и он, сметая со стола ладонью несуществующие крошки:
— Ты можешь сказать, когда это закончится?
— Но я действительно не знаю… — ответила она.
— Допустим, не знаешь. Предположим, что ты внезапно, ничего не зная и не ведая, поменялась местами с Мышкой, а потом с Машкой. Я правильно излагаю? Так вот. Ты же не забилась со страху под кровать в ожидании, когда представление закончится? Ты вряд ли соображала, в каком положении находишься и кто тебя в это положение поставил, и все же рискнула принять участие, верно? Как тебе мой вопрос — а зачем?
— Но я оказалась одна! Я хотела разобраться и… — она чуть не ляпнула «найти мужа» — …ну, и как-то вернуть все на свои места, — пробормотала Мэри.
— Извини, но мы теряем время, — сказал Гений. — Считай, что я предпринимаю собственную попытку вернуть все на свои места. Ты, кажется, хотела пойти в ванную? Давай, приводи себя в порядок и все такое, поешь, кстати. А я займусь делами. Да, и если решишь исчезнуть, хотя бы свистни, чтобы я на тебя не рассчитывал. — Он подмигнул и улыбнулся.
— Если успею, — пообещала Мэри без тени усмешки.
А если действительно происходит обмен? Тогда никакой свист не поможет, просто Гению придется налаживать контакт с другой Марией. И он, надо думать, справится: при всех отличиях в мирах имелись и некие постоянные — такие, например, как солнце в небе и неравнодушие Ветер к Смеляковым. В этой связи ее главным образом занимало, где оказалась Мышка: по всему выходило, что у нее в доме. Мэри даже представить не бралась, как для несчастной сложилась ситуация; ясно только, что Ген не мог принять ее за жену — это исключено! Но если — чисто теоретически! — между ними что-то сложилось, то… то…
В дверь ванной постучали, сквозь шум воды донесся голос Гения:
— Мэри, я должен отлучиться часа на три. Надеюсь по возвращении найти тебя.
— Хорошо!
— …то иссохшая от любви Мышка получила за ее счет немного счастья, а Смелякову не пришлось переживать из-за исчезновения жены. Почему-то ни то, ни другое не вызвало в Мэри особого восторга.
В джакузи она не полезла — ох, и не до того сейчас, чтобы нежиться в пенных струях! — а ополоснулась в душевой камере, «простирнула» ионным душем одежду, оделась в нее и вернулась в кухню-бар.
Пистолета на столе не было — прибрал, значит, от греха. Да ведь в случае чего здесь наверху целый арсенал, о чем сам же он ей и проговорился. А чай все еще стоял, как и легкая, наскоро приготовленная закуска — простенький завтрак чужих, похитителей ваших, дорогие хозяева, жизней. Пусть невольных, пусть временных — кому от этого легче? Никому — и нам в том числе.
Поразмыслив немного, Мэри выбрала из батареи на полке бутылку вермута, налила себе с полстакана, выпила и заела ветчиной. Для храбрости. А потом отправилась в комнату-спальню, оправдываясь про себя тем, что все-таки не мешало бы убедиться в его словах.
На черном квадрате под наполовину сбившимся одеялом лежал человек. Было похоже, что он спит, только дыхания совсем не было слышно.
Осторожно ступая, словно боясь — да в самом деле боясь! — разбудить, Мэри подошла и чуть наклонилась вперед, разглядывая его, хотя, едва увидев, не сомневалась, что это Смеляков. Во сне он стал больше похож на ее Гена — лицом, потому что в теле — Мэри вздохнула — наблюдалась изрядная разница. Запустила она своего Смелякова, так что с неженатыми двойниками его объединяла, похоже, только общая конституция скелета, впрочем, спрятанного в Гене так глубоко, что практически не прощупывался. И еще чуть вытянутая родинка величиной с копейку под левой грудью. Она едва заметно вздымалась и опадала.
«Значит, дышит», — с облегчением подумала Мэри, любуясь разворотом его плеч. «Все-таки хорошо, что мы вчера не…» Хотя теперь, когда он спал, было немного жаль. Однако смутные сожаления развеялись при мысли о том, что где-то тут поблизости всю ночь прятался Гений и подглядывал. Должно быть, он парализовал Евгения еще спящим. Нельзя сказать, что такой поступок выглядел честным, но… Гений оказался втянут в ту же непостижимую игру, где почему-то для каждого из них были определены свои правила. А если джентльменов не устраивают правила, то они их меняют. Он устранил Евгения, временно заняв его место, тем самым попросту встал с нею на равных — получил возможность жить чужой жизнью и без зазрения совести пользоваться чужими привилегиями.
Но все, что делала до сих пор Мэри, — это честно выполняла свалившуюся на нее работу за своих пропавших двойников. А вот что за авантюру задумал этот гениальный Смеляков?.. Впрочем, ответ на этот вопрос, в отличие от многих других, более глобальных, был не за горами.
Когда Гений вернулся, Мэри экспериментировала на кухне с футуристической суперплитой, пытаясь зажарить яичницу. Попытка была уже не первой и даже не третьей, но Мэри не сдавалась, в ней проснулся азарт: до взрыва пока не дошло, а яиц в холодильнике было много, ветчина, правда, скоро кончилась.
— Будешь завтракать? — бодро спросила она вошедшего Смелякова: новая яичница вовсю пузырилась и выглядела перспективной.
Он лишь мельком глянул на ее художества, прошел к окну, встал возле него и спросил:
— Ты здесь выглядывала в окна?
— Нет, я готовила завтрак. А надо было?
— Иди сюда.
Вздохнув над подающей напрасные надежды яичницей, она послушалась. Гений кивком указал наружу:
— Видишь его?
— Кого?
Мэри глядела вниз: земля была далековато. Люди-насекомые бродили по ней туда и сюда. Кого из этих клопиков он имел в виду?..
— Бери выше.
Она подняла взгляд. И увидела «его».
В просвете меж двух высоток, словно в раме, красовалась широкоплечая фигура на стеле. Памятник.
— Знаешь, кто это?
— Разумеется! — возмутилась Мэри, прежде чем поняла, почему он об этом спрашивает. — У нас он тоже есть. Был… В общем, ему стоит такой же памятник.
— Рад за вас.
— А у вас что… — Она подумала — зачем все это и к чему? Может быть, он только сегодня узнал, что где-то уже полетели в космос?
— И у нас с этим все в порядке, — заверил Гений. — Он тоже стоит на площади своего имени, и у его ног лежит шар, символизирующий орбитальный спутник. И очень немногие знают, что это действительно спутник — тот самый, настоящий, в котором состоялся первый выход человека в космическое пространство. Знаешь, сколько он сейчас может стоить?
— А ты? Уже знаешь? — До Мэри наконец стало доходить, с чего все это, собственно, и к чему. — Неужто успел найти покупателя? Или хочешь продавать его на вес, как металлический лом?
— Речь идет не о продаже. Один мой знакомый спорил и готов был поставить большие деньги на то, что его невозможно украсть. Не знаю, думал ли об этом его двойник здесь, но мне хватило намека, чтобы он загорелся идеей заключить такое пари.
— Но послушай, — слегка озадачилась Мэри, — если это действительно тот самый спутник и наверняка есть люди, готовые платить за него бешеные деньги, то почему его до сих пор не сперли? Ни у вас, ни у нас, нигде! Может быть, твой знакомый был прав, и это действительно невозможно?
— Трудно отвечать за все миры и за всех Смеляковых, — сказал он. — У себя я все очень тщательно просчитал и не видел такой возможности. А здесь она у меня определенно есть. У нас, — поправился он.
