Странник - Лейбер Фриц Ройтер (книга жизни .TXT) 📗
— Кто бы это ни был, он обязательно забуксует в таком песке, — заявила Марго.
— Если будет ехать с такой скоростью, то не застрянет, — сказал Войтович.
Автомобиль ехал прямо на них, словно водитель хотел разбить машину о террасу. Однако метрах в пятидесяти от домика двигатель перестал работать. Машина остановилась. Фары погасли.
— Это фургончик Хиксонов! — воскликнул Кларенс Додд.
— А вот и сама мадам Хиксон, — кивнул Брехт, увидев, как фигурка в брюках и свитере выскакивает из машины и бежит в их сторону.
Войтович, Хантер и Макхит поднялись и направились ей навстречу.
— Помогите, Рей Хэнкс, кажется, сломал ногу, — произнесла мадам Хиксон, пробегая мимо них, и поспешила к террасе.
Еще несколько часов тому назад это была ухоженная, элегантная женщина. Теперь же лицо и руки у нее были испачканы, брюки и свитер вымазаны грязью, волосы растрепались. Она тяжело дышала, широко открывая рот, с подбородка капала кровь.
— Шоссе заблокировано с двух сторон, — сказала она, судорожно хватая воздух. — Мы потеряли остальных. Может, они погибли… Похоже, что рушится весь мир. О, боже! У вас есть что-нибудь выпить?
— Ну, вот ты и накаркал, — обратился Брехт к Хантеру. Он достал бутылку виски, налил приличную порцию в пустую чашку и потянулся за водой, чтобы развести. Однако сделать этого он не успел, так как миссис Хиксон, все еще дрожа, схватила чашку и одним глотком опорожнила ее, скривившись от неприятного вкуса.
Брехт крепко обнял ее.
— А теперь, расскажите все по порядку, — сказал он. — С самого начала.
— Мы откопали три машины — Ривиса, нашу и микроавтобус Вентчеров. В фургоне с нами ехал еще Рей. Когда мы добрались до шоссе, оказалось, что оно совершенно пустое. Это должно было предостеречь нас, но мы тогда только обрадовались. Боже! Ривис повернул на север. Мы поехали в направлении Лос-Анджелеса, вслед за микроавтобусом. Несмотря на помехи, мы все же поймали две станции. Но были слышны только отдельные слова. Что-то о большом землетрясении в Лос-Анджелесе и какие-то советы: выключить свет, закрыть воду и тому подобное. Нам приходилось все время объезжать осыпи и валуны. На дороге не было ни одной машины.
Микроавтобус ехал далеко впереди нас. Шоссе тянулось по обрыву над морем.
— И вдруг асфальт пошел волнами, — продолжала миссис Хиксон, зябко передернув плечами, — прямо так, безо всякого предупреждения. Автомобиль начал качаться, словно корабль на волнах океана. Дверца открылась и Рей выпал. А я ухватилась за Билла, который совершенно белый сидел за рулем, и отчаянно жал на тормоза. Скалы начали наклоняться. Огромный валун свалился прямо перед нами и срезал в обрыв добрых три метра шоссе. Я помню, что прикусила язык. Билл остановил машину. И тут же все стало еще хуже. Если раньше в воздухе было полно пыли, то сейчас на нас хлынула масса воды — огромные валуны падали в море и нас полностью накрывало волнами. Во рту чувствовалась пыль, соль, кровь.
А потом все-все затихло. Шоссе перестало колебаться. Оно было завалено, обломки лежали у самого бампера нашей машины. Не знаю, удалось ли бы нам взобраться на насыпь и перебраться на другую сторону. Но у нас было такое намерение, мы хотели выяснить, что случилось с микроавтобусом… Засыпало его, или он успел благополучно уехать? И тогда земля снова затряслась. Падающий валун чуть не попал в меня. Следующий с грохотом прокатился в нескольких метрах. Билл крикнул, чтобы я вернулась в машину, а сам стал показывать, как я должна сдавать назад, чтобы объехать завалившие дорогу камни и груды песка. Он с трудом мог говорить, непрерывно кашлял и проклинал все на свете.
И тут мы услышали человеческий голос. Кто-то страшно ругался… но уже на нас. Это был Рей. Мы совершенно забыли о нем. Нога у него была сломана выше колена, и нам пришлось уложить его на брезент, чтобы донести до машины. Я села рядом с ним. Билл завел мотор и мы повернули назад.
Осыпей на дороге стало больше, но нам, слава богу, удалось проехать. Шоссе по прежнему было пустым. Ни одной встречной машины! Возле первой же телефонной будки Билл остановился, но телефон не работал. По радио были слышны только атмосферные помехи. И нам показалось, что сквозь адский треск раздалось одно-единственное слово — пожар!
Мы поехали дальше, мимо дороги, ведущей сюда, но и там не проехать — дорога завалена. И ни одной живой души. Ни одного огня, кроме этого ужаса на небе.
И мы вернулись сюда. У нас не было другого выхода.
Она тяжело дышала.
— В каком состоянии дорога через горы Санта-Моника? — спросил Брехт. — Я имею в виду главную автостраду, — добавил он.
— Дорога? — миссис Хиксон посмотрела на него с недоверием. А через секунду уже истерически смеялась. — Идиот, кретин, эти горы кипели, словно жаркое на плите!
Брехт встал и закрыл ей рот рукой. Сначала она попыталась вырваться, потом голова ее бессильно упала. Ванда и худощавая женщина отвели миссис Хиксон на другой конец террасы. Рама Джоан пошла за ними, но прежде попросила Марго пересесть на ее место, чтобы Анна, которая тихо, как мышка, присматривалась ко всему, могла положить ей голову на колени.
Пол обратился к Брехту:
— Странно, почему другие автомобили не застряли на этом отрезке?
— Наверное, они быстро убрались оттуда при первых небольших толчках, — ответил Брехт. — А потом советовали всем встречным водителям повернуть назад. Но все равно должны были найтись упрямцы, которым на все наплевать.
— Эй, принесите сюда кровать! — крикнул Хантер. — Вынесем Рея из машины, а потом поедем к завалу.
Араб, Пепе и Большой, запыхавшиеся и дрожавшие после безумного бега мимо мрачных корпусов генерала Гранта, с облегчением вздохнули, когда заметили, что они находятся недалеко от негритянско-латиноамериканского района, и шатаясь от усталости, медленно направились по Сто Двадцать Пятой Авеню, на восток.
Тротуары, забитые народом еще два часа назад, теперь были пустынны. Только разбросанные, помятые пластиковые стаканчики, бумажные сумки, пустые бутылки от тонизирующих напитков и спиртного свидетельствовали о недавнем присутствии здесь толпы. Все автомашины были припаркованы у обочин, двигатели двух зачем-то еще работали, выплевывая из выхлопных труб клубы голубоватого дыма.
Посмотрев на восток, трое братьев-наркоманов сощурили глаза от солнечного света, но, как они уже поняли, длинная улица, ведущая к сердцу Гарлема, была совершенно безлюдной.
Сначала, кроме топота их ног и глухого ворчания работающих двигателей двух автомашин, были слышны только замогильные звуки, издаваемые невидимыми радиоприемниками. Судя по тону, это были неслыханно важные известия, но из-за треска и помех, слова были неразборчивы — тем более, что их заглушало далекое тревожное завывание сирен и клаксонов.
— Куда все подевались? — шепотом спросил Большой.
— Это ядерная атака! — заявил Пепе. — Русские пошли ва-банк! Поэтому все попрятались в подвалах и бомбоубежищах! Идем домой! — А потом голосом, напоминающим волчий вой, крикнул: — Огненный шар выходит из воды!
— Нет, — тихо возразил Араб. — Когда мы были возле реки, настал судный день. Старый проповедник оказался прав. Всех повязали и утащили прямиком в небесную кутузку — бедняги даже не успели выключить двигатели, не говоря уж о приемниках. Остались только мы.
Они взялись за руки и на носочках, чтобы производить как можно меньше шума, направились дальше, вверх по улице.
Сэлли и Джейк бесшумно вышли из маленького алюминиевого лифта, на котором проехали последние три этажа. Они стояли в полумраке, а падающие через окно лучи Странника освещали огромное пианино. Под ногами у них простирался толстый пушистый ковер.
— Есть здесь кто-нибудь? — позвала Сэлли.
Двери лифта с легким шипением начали закрываться, но девушка придержала их, и вставила в проем маленький столик с серебряной крышкой.
— Что ты делаешь? — удивился Джейк.
— Не знаю, — ответила она. — Мы услышим звонок, если кто-нибудь захочет войти сюда.
