Владыка Марса - Берроуз Эдгар Райс (книги полностью бесплатно txt) 📗
Я взглянул на быстро приближающийся флот. Через пять минут могучая армада погибнет, и обломки ее усеют подножие столба. Желтая орда будет выпущена из городских ворот и набросится на тех немногих, которые переживут крушение; затем настанет черед аптов. Я содрогнулся при этой мысли, потому что живо представил себе всю страшную сцену.
Я решаю всегда быстро и быстро действую. Импульс, который двигает мною, и само действие, происходят у меня почти одновременно, и если мой разум и принимает участие в решении, то это делается, вероятно, так бессознательно, что я этого не замечаю.
При настоящих условиях быстрота была первым условием успеха дела, на которое я решился.
Сжав крепче мой меч, я закричал гелиумцам, стоявшим у винтовой лестницы, посторониться.
– Дорогу Джону Картеру! – заорал я, и прежде чем пораженные желтые люди, стоящие на верхних ступеньках, успели опомниться, я бросился вниз, как взбесившийся бык, на тех, которые стояли поодаль.
– Дорогу Джону Картеру! – кричал я, – пробивая себе путь сквозь толщу пораженных стражников Салензия Олла.
Виляя направо и налево, я спускался все ниже и ниже, пока наконец перепуганный отряд желтолицых, предполагая, что на них нападает целая армия, не повернул и не бросился в бегство.
Войдя в арсенал, я нашел его пустым – так что никто не видел, как я повернул к нижнему коридору.
Здесь я помчался со всех ног по направлению к пяти углам, а затем бросился по коридору, который вел на станцию старого скряги.
Я ворвался в комнату, как вихрь. Старик спокойно сидел за столом. Увидя меня, он вскочил и выхватил меч.
Не удостаивая его взглядом, я прыгнул к большой стрелке, но каково же было мое изумление, когда я увидел, что старикашка очутился здесь раньше меня!
Не понимая, как он сумел сделать это, и невероятно, чтобы марсианин мог превзойти быстроту моих земных мускулов!
Как тигр бросился он на меня, и я понял тогда, почему Солан был избран на такой ответственный пост.
Никогда за всю мою жизнь не приходилось мне видеть такого искусства и такого сверхъестественного проворства, как в этом старике! Он, казалось, был в сорока местах одновременно, и прежде чем я понял, какого опасного соперника имею перед собой, он чуть не уложил меня.
Странно, как новые и неожиданные условия вызывают в человеке неожиданные способности бороться с ними!
В этот день в потайной комнате под дворцом Салензия Олла я впервые узнал, что значит искусство биться на мечах, и узнал, какого мастерства я могу достигнуть в этом, если противником моим является такой колдун, как Солан.
Вначале преимущество было явно на его стороне, но затем мои скрытые способности вышли наружу, и я начал биться так, как мне и не снилось, что человеческое существо может так биться.
Мне всегда казалось мировым бедствием, по крайней мере, с точки зрения Барсума, где кровавый поединок имеет такое большое значение, что этот блестящий, единственный поединок произошел где-то в подвале, без единого свидетеля, который мог бы оценить его!
Я сражался за то, чтобы передвинуть стрелку, Солан – за то, чтобы помешать мне, и хотя мы стояли не более чем в трех футах от стрелки, я не мог подвинуться к ней ни на дюйм, а он не мог ни на один дюйм отодвинуть меня. Так прошли первые пять минут поединка.
Я знал, что если в следующие несколько секунд мне не удастся передвинуть стрелку – флот погибнет. Поэтому я пустил в ход все лучшие наступательные приемы. Но я мог с таким же успехом нападать на стену – Солан не трогался с места, а я сам едва не напоролся на острие его меча.
Но правда была на моей стороне, и я думаю, что это чувство всегда дает человеку большую уверенность и силу в борьбе.
У меня такая уверенность была. Когда я снова напал на Солана, я был убежден, что он должен будет повернуться, чтоб отразить мой удар. И не ошибся – он действительно повернулся, повернулся так, что большая стрелка оказалась на расстоянии вытянутой руки от меня.
Оставить грудь без защиты хотя бы на один миг – означало мгновенную смерть, но рискнуть было нужно: ведь только таким способом можно было спасти целый флот, летевший к гибели. И вот, я протянул свой меч в сторону и острием его повернул большую стрелку.
Солан был так поражен, и пришел в такой ужас, что забыл нанести мне удар. Вместо того он повернулся к стрелке с громким визгом, но это был его последний крик: раньше, чем рука его дотронулась до рычага, острие моего меча пронзило его сердце.
14. Бой в тронном зале
Однако предсмертный крик Солана не прошел без последствий: минуту спустя дюжина стражников ворвалась в комнату. К счастью, я уже успел так согнуть большую стрелку, что привел ее в полную негодность.
Приход стражников принудил меня скрыться в первый попавшийся коридор. К моему разочарованию, это оказался проход, мне совершенно незнакомый.
Стражники, вероятно, слышали, или догадались, каким коридором я пошел, потому что, едва я пробежал сотню шагов, как услышал за собой шум погони. Задержаться здесь и сражаться с этой кучкой людей, когда в городе шло большое сражение! Там я был гораздо более нужен! Я ощутил страшную досаду.
Погоня все приближалась, и так как я совсем не знал дороги, то вскоре увидел, что меня все равно нагонят, если мне не удастся где-нибудь спрятаться. Я хотел дать им пройти, а затем вернуться той дорогой, которой пришел, достигнуть башни, или, если возможно, пробраться на городские улицы.
Коридор круто поднимался вверх, а затем шел ровно и прямо на большое расстояние. Он был хорошо освещен, и если бы мои преследователи достигли этого места, они неминуемо увидели бы меня, и я уже не успел бы скрыться.
По обе стороны коридора был ряд дверей, и так как все они были одинаковы, то я попробовал войти наудачу в первую из них. Я очутился в небольшой комнате, богато обставленной, которая, очевидно, служила прихожей какому-нибудь приемному залу дворца.
На противоположной стороне была дверь, завешанная тяжелым занавесом, и из-за нее доносился шум голосов. Я прошел через комнату и, раздвинув занавес, заглянул в зал.
Передо мной оказались человек пятьдесят придворных, нарядно одетых, стоявших перед троном, на котором сидел Салензий Олл. Джеддак джеддаков обращался с речью к своим подданным:
– Назначенный час пришел, – услышал я, подойдя к занавесу, – и хотя враги Окара в стенах города, ничто не остановит воли Салензия Олла! От большой церемонии придется отказаться, чтобы не снимать ни одного лишнего человека с позиций, и только пятьдесят свидетелей, требуемых обычаем, будут присутствовать на провозглашении новой королевы Окара. Все будет устроено в одну минуту, и мы вернемся на поле битвы, а новая королева сможет с высоты башни смотреть на уничтожение своих бывших соотечественников и на величие своего повелителя.
Затем, повернувшись к одному из придворных, он тихим голосом отдал ему какой-то приказ.
Придворный поспешил к небольшой двери в дальнем конце зала и, широко распахнув ее, торжественно провозгласил:
– Дорогу Дее Торис, будущей королеве Окара!
В дверях появились два дюжих стражника, таща за собой отбивающуюся «невесту». Руки несчастной были закованы на спине, очевидно, с целью предотвратить самоубийство.
Ее растрепавшиеся волосы и тяжелое дыхание доказывали, что несмотря на цепи, она оказала своим палачам нечеловеческое сопротивление.
При виде ее Салензий Олл встал и обнажил меч. Все пятьдесят придворных высоко подняли свои мечи, образуя ими арену, под которой должна была пройти моя бедная принцесса.
Жестокая улыбка искривила мои губы при мысли о разочаровании, которое ожидало правителя Окара; рука моя нервно сжимала рукоятку огромного меча.
Процессия медленно двигалась к трону. Она состояла из нескольких священнослужителей, Деи Торис и двух стражников. В то время как я смотрел на нее, перед моими глазами мелькнуло какое-то черное лицо, выглядывавшее из-за драпировок за возвышением, на котором стоял Салензий Олл в ожидании своей невесты.
