Доминирующая раса - Онойко Ольга (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
— Милая Джанарна! — возопил Санди, завидев нас. — Вы не передумали? Я по-прежнему горю желанием прославить вашу ослепительную красу!
Он вообще-то всегда так выражается. Я слышала, как он вещал про ослепительную красу костлявой даме с опухшим от алкоголя носом. Но я подумала, что местра Арис может сейчас распасться на аминокислоты, и сказала:
— Дорогой местер Санди, я благодарна пластическим хирургам, но прославлять их работу странно.
— Плевать на хирургов! — обрадовался дурак. Арис он, кажется, просто не заметил. — В вас есть свет, внутреннее солнце! Поймите, вы мне не нужны! Мне нужны вы с вашим Аджи!
Я порадовалась, что Санди несмотря на далеко уехавшую крышу хоть что-то сказал правильно, и направилась к машине. Странно, но Аджи этот псих очень по сердцу — по обоим его сердцам — поэтому-то я так с ним любезна.
— Милый местер, — заметила я, — мне кажется, что девушка и смерть — это весьма банальный образ.
Санди воздел горе очи, руки и нос, и сделал вид, что потерял дар речи.
— Это вечный образ! — закричал он мне в спину. — Джанарна, вы с вашей смертью необычайно обаятельны!
Арис всё ещё стояла на ногах, но я чувствовала, что она уже мертва.
Местра Арис действительно дура, если не понимает, что из нас двоих любой мужчина выберет её. Да, я натуральная блондинка с эльфийским лицом, но на этом лице двигаются только веки и нижняя губа. Врождённый дефект. В школе меня звали Ящерицей. Современная хирургия может имплантировать мне искусственные мышцы и нервы, но стоит операция так дорого, что я накоплю на неё только к возрасту, в котором мне будет уже всё равно. Поэтому я не коплю. Странно, что Арис не заметила моего уродства. Или она думает, я её так сильно презираю, что цежу слова?
— Эй, Аджи! — додумался местер Санди. — Поговори со своей подружкой! Что это она раскапризничалась?
Мой хороший негромко прорычал что-то в ответ. С интонациями человеческой речи. Я засмеялась.
Я уже села в машину, когда Арис опомнилась.
— Вы что же, уехать собираетесь? — растерянно спросила она.
— Да.
— Но мы же с вами собирались…
— Это вы собирались. А я собираюсь домой. Позвоните мне. Номер можно узнать в муниципалитете. Аджи, мы уезжаем, иди в машину.
Я была очень довольна.
На Фронтире я оказалась из-за Аджи. Но я на него не в обиде.
Я никогда не задумывалась, в каком районе живу. Я переехала в новую квартиру, когда получила работу. Мне исполнилось восемнадцать, и я уже три года дружила с боевым нуктой. Даже совсем маленькие домашние нукты, которые по сравнению с ним кажутся мышками, — грозные бойцы и надёжные защитники, а рядом с Аджи и подавно ничего не страшно.
Однажды я возвращалась домой ночью. Заброс, даже проверенный и безопасный — вещь увлекательная и щекочущая нервы, куда тяжелее пережить стадию планирования, все эти бумаги и файлы, бесчисленные столбики данных зондов, медкомиссии и согласования… Я шла от фонаря к фонарю, шёпотом честя кого-то, а Аджи решил погулять сам по себе и пробирался крышами у меня над головой.
Это часть моей профессии — фиксировать в памяти всё происходящее, до мелочей. Иногда мозг оператора оказывается самым надёжным хранилищем информации.
С освещённой улицы мне нужно было свернуть в переулок и пройти двадцать шагов до подъезда. Я хороша собой. Тонкая девушка со светлыми волосами шла по глухому переулку одна.
На меня бросились трое.
Неизвестно, откуда они пришли. Они не знали, кто я, и никогда не видели меня с нуктой.
Если бы они начали приставать ко мне, кричать непристойности, загораживать дорогу — я бы сумела остановить Аджи. Но им, видимо, было уже не до шуток. Один, высокий и жирный, схватил меня за волосы, а второй задрал на мне блузку.
Если бы они били меня или угрожали оружием — я бы сумела остановить Аджи. Но они не стали этого делать, должно быть потому, что я не сопротивлялась. Сразу приступили к другому. Нукта увидел покушение не на своего оператора, не на хозяйку, даже не на подругу — на свою самку.
И на головы им упала смерть.
Во время забросов мне не раз доводилось смотреть, как Аджи выпускает кишки. Но тогда я не увидела ничего. Слишком быстро. Движение воздуха, какие-то звуки и влага, плеснувшая мне в лицо.
Всё кончилось.
Я стояла залитая кровью с головы до ног. Тому, кто схватил меня за грудь, нукта просто отстриг голову когтями, выпустив их на полную длину. Тот, что был на подхвате, получил удар хвоста, проломивший ему череп. Толстяк ещё корчился. Его горло и скальп лежали отдельно от него.
Аджи легко перемахнул прыжком через мою голову и выпрямился передо мной, гордый и радостный.
А у меня случилась истерика. Я стояла в окружении трёх трупов, вся в крови, и рыдала, и хохотала, не в силах отвязаться от мысли, что в наше время ни один мужчина не станет защищать женщину от насильников. На это способен только генетически модифицированный псевдоящер, составляющий в длину четыре с половиной метра от носа до кончика хвоста.
Суд счёл, что я спровоцировала насильников, появившись на улице ночью, красиво одетая и, на первый взгляд, не имеющая защиты. А комиссия не поверила, что нукта напал сам, хотя консультанты свидетельствовали, что с боевыми такое может случиться, и иначе в забросе порой нельзя. Выходило, что я умышленно привлекла внимание поведенчески альтернативных членов социума, а потом применила против них живое оружие. Меня осудили за тройное убийство, но по ходатайству министра колоний в условиях полной секретности казнь заменили переводом на специальный сертификат.
Моя радость думает, что мы просто работаем. Я могла бы объяснить ему сущность и причину наказания, нукта достаточно умён, чтобы понять, — но не стала этого делать.
Он расстроится.
Старенькая «крыса» нырнула под землю. Хозяин моего сарая, человек рачительный и не скупой, от стоянки провёл к ангару прямой коридор. Здешнее солнце — не самое ласковое светило.
Когда я встала с водительского кресла, то едва не споткнулась о моего мальчика. Аджи, засопев, осторожно толкнул меня мордой в живот. Я вцепилась в него и невольно плюхнулась обратно. Нукта засвиристел, склонив голову набок, и повернул меня вместе с креслом к рулю.
— Это что ещё такое?
Эмоции нукты были так сильны, что у меня заныло в затылке. Страх: страх за меня и страх одиночества… угроза, яростная угроза, беспомощность… Я почти испугалась, когда почувствовала, что Аджи готовится к атаке.
— Да что с тобой? Аджи, Аджи, тихо, мой хороший. Кто…
Я чуть не спросила «кто тебя напугал». Смертельная была бы обида, навсегда, до самой пятницы.
— Кто плохой? Арис? Это Арис плохая?
Аджи до того разнервничался, что начал пускать слюни.
Вот не было печали!
— Держи себя в руках! — сердито сказала я и пнула его в бок. Полдня теперь дышать парами растворителя, отмывая машину!
Аджи ужасно устыдился и полез ко мне ласкаться.
— Ладно, ладно, — смягчилась я и привычным движением запустила обе руки под его нижнюю челюсть. Аджи замер, сказал по-своему что-то жалобное и осторожно ткнулся мордой в мои колени, повиливая хвостом. Вообще-то нукты не виляют хвостом, он у них не для этого. Но кто-то из мастеров нашёл на улице бродячего пса и пустил в питомник. Вот смеху было.
— Всё. — Я немножко потискала его и отпихнула. — Хватит. А теперь дай мне выйти.
Аджи посмотрел на меня пронзительным взглядом — казалось, сейчас заговорит. Но послушался.
Когда я вышла из коридора в ангар, на меня бросились трое.
Ужасное чувство дежа вю.
К лицу прижали вонючую тряпку. Я не успела разглядеть их. Последней моей мыслью было, что нукте вредно много убивать людей.
