Маг - Уилсон Колин Генри (онлайн книги бесплатно полные txt) 📗
– Трупное окоченение. Происходит не раньше чем через четыре часа после смерти.
– Но все же видели, как он ходит! Мертвые разве ходят?
– А у тебя есть какое-то иное объяснение?
Найл коснулся щеки: резина и резина, холодная. В лице было что-то отталкивающее: обвислое, с покатым двойным подбородком и толстыми чувственными губами, нос что свиной пятак. Сдерживая отвращение, Найл разорвал рубище, обнажив белую безволосую грудь. Указал на сбившийся к горлу кулон:
– Вот что его убило!
– Откуда ты знаешь? – спросил Симеон.
– Взгляни, – Найл указал на круглое красное пятнышко над сердцем; пару сантиметров в диаметре, оно напоминало ожог. Взявшись за кулон он вытянул цепочку на всю длину; она покрыла красную метку точь в точь.
– Вот тебе и весь сердечный приступ, – подытожил он.
Рука Симеона легла на собственную грудь.
– О боги, а я точно такую же таскаю на себе весь день…
– Убивать тебя у него не было причины. Наоборот, это его бы выдало.
– «Его» – это кого! – полюбопытствовал Симеон.
– Я не знаю имени. Но похоже, какой-то маг. Разве что у мага получилось бы поднять мертвеца…
Едва успев это произнести, Найл поспешно смолк; ощущение было такое, что даже произносить подобное вслух небезопасно.
Симеон снял кулон с шеи незнакомца и протянул Найлу.
– Теперь он по крайней мере не оживет.
Едва коснувшись головой подушки, Найл провалился в глубокий сон без сновидений. Тем не менее пробуждение, наступившее через пару часов, напоминало выход из кошмара. Почему-то немедленно возникло стойкое подозрение, что в комнате кто-то есть. Он поднял голову и вслушался; вроде бы никого, только ветер завывает на углу здания. Найл осторожно потянулся к лампе, смирно горящей в нише над кроватью, и прибавил фитиль. В неверном желтом свете стало видно, что комната пуста. Тем не менее когда Найл замер, уединившись внутри себя, опять возникло ощущение, что за ним наблюдают.
Найл сел на кровати и вынул лампу из ниши. Затем, бесшумно ступая босыми ногами, прошел в соседнюю комнату. Асам, крадучись на цыпочках, чувствовал, что все эти предосторожности нелепы. Наблюдатель как бы смотрел на него сверху или с какого-то расстояния, с какого его самого углядеть невозможно.
Стакан с медом так и стоял на столе. Теперь в нем лежали два медальона, один с Симеона, а другой, раздобытый у реки. Едва увидев, Найл понял, что допустил ошибку, поместив их вместе. Теперь они взаимно усиливали друг друга, создавая живое силовое поле, охватывающее все, что внутри его границ.
Он потянулся к стакану, но отдернул руку; это было все равно что тянуться к готовой броситься змее. Кулоны лежали, сплетясь цепочками и, как показалось Найду, коварно выжидали, когда он потянется и притронется к ним.
Мелькнула мысль захватить кулоны в Белую башню, где их можно будет обезвредить электрическим полем Стиг-мастера; но подумалось о промозглом ветре, и он решил повременить. И тут в голову пришла еще одна идея. Под полом передней, в подвале, находилось несколько каменных сосудов из некоего черного, похожего на гранит, материала – таких тяжеленных, что никто не пытался передвигать их с места на место. Для чего они использовались, было, по-видимому, общей загадкой. Но как-то раз ребятишки случайно обнаружили, что они обладают особым свойством: к ним настолько плотно пристают булавки, гвозди, всякие железные штуковины, что потом с трудом можно оторвать. Симеон рассказывал, что сосуды высечены из минерала под названием магнетит.
С усилием, стоящим ему всей внутренней собранности, Найл потянулся и взял стакан. В голову навязчиво лезло, что оба эти кулона живые, сейчас поползут и переберутся через край. Через несколько секунд руку начало покалывать словно булавкой или иглой. Держа в одной руке стакан, а в другой лампу, Найл вышел в коридор и двинулся вниз по лестнице. В передней было все еще тепло, а за решеткой камина тлели алые угли. А когда приблизился к двери в подвал, рука от «булавок» и «игл» попросту занемела, и стакан пришлось обхватить плотнее, иначе бы выронил.
В эту минуту Найл осознал, что силовое поле стакана усиливается откуда-то извне силой еще более мощной, которая смыкается с ними, находясь где-то в стороне – быть может, в городе. Одновременно с тем Найла словно обволакивал призрачно-серый свет, придающий окружающему иллюзорный вид. Огонь лампы был больше не нужен; свет, казалось, озарял спуск подобно белесым сумеркам нарождающегося рассвета. Звук собственных шагов был на удивление глухим. Толкнув дверь в подвал, Найл обнаружил, что сам весь в поту, и зубы стучат. Охватило нестерпимое желание выронить стакан и убежать. Ощущение чужого присутствия, пристального взгляда в спину казалось таким явным, что замирало сердце и боязно было оглянуться. Он сознавал, что наблюдатель пускает сейчас всю силу, чтобы заставить его потерять самообладание. Случись все это год назад, Найл бы не выдержал. Но контакт с пауками так или иначе научил его использовать собственную волю, а также ресурсы потаенной внутренней силы. Найл напрягся, не давая себя одолеть, и панический страх несколько ослаб, словно наблюдатель понял, что самообладание Найла нельзя разрушить изнутри.
Он продолжал торопливо спускаться в подвал. Это было обширное выложенное плитами помещение, служившее когда-то винным погребом: несколько месяцев назад здесь полным полно было проржавевших стеллажей и битых бутылок. Теперь здесь хранилась провизия, пахло копченостями и специями. Вдоль задней стены располагались шесть черных каменных сосудов, каждый под два метра высотой, высеченных из камня с прожилками, в бурых потеках ржавчины. Стакан и лампу Найл аккуратно поместил на пол, затем, поднатужась, обеими руками вынул из ближайшего сосуда конической формы затычку, такую тяжелую, что пришлось перевести дух. Ее он свалил на пол, затем, скрежетнув от напряжения зубами, поднял стакан и перевернул его над горловиной. Кулоны упали внутрь, приглушенно звякнув.
Призрачный свет тотчас погас, а Найл ощутил любопытный сдвиг внутреннего фокуса. В тот же миг ушло из ладони онемение – не постепенно, как из ноги, которую отсидел, а сразу, словно немота была каким-то наваждением. Напряжение, от которого сводило зубы, рассеялось, уступив место облегчению такому глубокому, что из тела будто схлынула вся сила. Когда поднимался обратно по лестнице, ноги ныли как после долгой ходьбы, и приходилось невольно цепляться за мраморные перила. Пока добрался до спальни, от усталости шатало как пьяного. Рухнув в кровать, Найл успел про себя отметить, что теперь со стороны уж точно никто не наблюдает, и даже ветер воет как-то беззлобно. Едва закрыв глаза, он изнеможенно заснул.
