Куда ж нам плыть (Сборник публицистики) - Стругацкие Аркадий и Борис (лучшие книги .TXT) 📗
Двоемыслие помогает выжить. Двоемыслие спасает от безумия и от смертельно опасных поступков. Двоемыслие помогает сознанию рационализировать совершенно иррациональный мир. Двоемыслие поддерживает в глупом человеке спасительный уровень глупости, а в ловком человеке необходимый уровень нравственной увертливости. Двоемыслие - полезнейшее благоприобретенное свойство дрессированного человека. Оно продляет жизнь в условиях тоталитарной системы. И оно продляет жизнь самой тоталитарной системы. Ибо, окажись человек неспособен к двоемыслию, тоталитарные системы вместе со своими подданными убивали бы сами себя, как убивают себя штаммы наиболее вирусов, вызывающих пандемии.
Почему никто из великих прорицателей начала века не предсказал этой пандемии двоемыслия?
Может быть, они были излишне высокого мнения о человеческих существах? Нет, этого не скажешь ни об Уэллсе, ни о Хаксли, ни о Замятине.
Может быть, такое явление было слишком трудно себе представить? Может быть, находилось оно за пределами воображения? Отнюдь нет! Все это уже было в истории человечества - в эпоху тираний, рабовладения, да и недавно совсем - во времена средневековья, инквизиции, религиозных войн...
Видимо, в этом все и дело. Это было недавно. Память еще жива. Пример и назидание. Прошлое не повторяется. Прошлое миновало навсегда. Прошлое понято, все дурное в нем сурово осуждено - раз и навсегда. Грядет новое время, новый страшный мир - все новое в этом мире будет страшно и все страшное - _н_о_в_о_!
Оказалось - нет. Страшное оказалось _н_е_о_п_и_с_у_е_м_о_ страшным, а вот новое оказалось не таким уж и новым. Просто, как и в добрые старые времена варварства и невежества, все население опять разделилось на дураков и подлецов.
Дураки, как и встарь, не понимали, что с ними происходит, и дружно кричали, когда требовалось: _У_р_а_! _Х_а_й_л_ь_! _Б_а_н_з_а_й_! О_г_н_я_! _Е_щ_е _о_г_н_я_! Со всех сторон их убеждали, что они самые лучшие, самые честные, самые прогрессивные, самые умные, и они верили в это и были счастливы тем особенным счастьем, которое способны испытывать именно и только дураки, когда им кажется, что они наконец попали на правую сторону.
Подлецы... На самом деле в большинстве своем они были вовсе и не подлецы никакие, а просто люди поумнее прочих или те, кому не повезло, и они поняли, в каком мире довелось им очнуться. Мы называем их этим поганым словом потому только, что самые честные из них и беспощадные к себе называли себя именно так. Разве же это не подлость (говорили они) - все знать, все понимать, видеть пропасть, в которую катится страна, мир, и молчать в общем хоре или даже иногда раскрывать (беззвучно) рот, дабы не уличили тебя во внутреннем эмигранстве?..
Были, разумеется, и святые ("Разве мы не люди?"). Из подлецов не было дороги в дураки, нет такой дороги у человека. Была дорога в палачи и была дорога в святые. Святых было меньше. Несравненно меньше.
"Разве мы не люди?" Это - Герберт Джордж Уэллс. Самый замечательный писатель среди фантастов, самый блистательный фантаст среди писателей.
"Не ходить на четвереньках - это Закон. Разве мы не люди?
Не лакать воду языком - это Закон. Разве мы не люди?
Не охотиться за другими людьми - это Закон. Разве мы не люди?
А тот, кто нарушает Закон, возвращается в Дом Страдания!.."
Страшный седой доктор Моро тщился с помощью окровавленного скальпеля превратить животное в человека, погрузив в горнило невыносимых страданий. Какая странная идея! И какая знакомая!
"Остров доктора Моро" был опубликован в 1896 году, а в двадцатом веке в нескольких странах разом была предпринята грандиозная попытка превратить в навоз целые народы и вырастить на этом навозе Нового человека, пропустив его предварительно через горнило страданий.
И горели над целыми странами разнокалиберные заклинания:
Труд есть дело чести, дело доблести и геройства! (Разве мы не люди?)
Arbeit macht frei! (Разве мы не люди?)
Хакко-итиу! Восемь углов Вселенной - одна крыша! (Мы люди из людей%.
Наша цель - коммунизм!
Из-под скальпеля Моро выходили: гиено-свинья, леопардо-человек, человеко-пес... Дрессировщики двадцатого века создавали монстров духа, целые поколения нравственных хамелеонов, они мучили и увечили людей, как подопытных животных, тщась сделать их счастливыми... Новый человек не спешил появляться. С плакатов и ярких лакированных картин он смотрел на это стадо химер - голубоглазый, белокурый, могучий, уверенный в себе и в ослепительном будущем, где людей не будет, будут Новые Человеки, и время наконец "прекратит течение свое".
Вряд ли Уэллс хотел что-то предсказать своим ранним романом. Скорее, он хотел выразить свой страх перед реальностью и ужасные предчувствия свои. А получилось Прорицание - самого высокого уровня достоверности, самого глубокого проникновения в суть вещей и событий.
Авторы антиутопий начала XX века ошибались прежде всего потому, что боялись главным образом потери свободы - свободы мысли, свободы выбора, свободы духа. Им казалось, что это самое страшное - потерять свободу мысли и свободу распоряжаться собою.
Выяснилось, однако, что никого, кроме них, это не пугает.
Выяснилось, что массовый человек не боится потерять свободу, он боится ее обрести.
Выяснилось, что "век пара и электричества, век просвещения и свободы" не уничтожил феодализма, он даже не ослабил и не обескровил его. Феодализм выстоял и в двадцатом веке дал последний арьегардный бой, тем более жестокий, что на вооружение оказались взяты и пар, и электричество, и все прочие плоды века просвещения.
Нас учили, что фашизм был реакцией монополистического капитала на Октябрьскую революцию. Ничего подобного. Все известные нам тоталитарные режимы, включая немецкий фашизм и казарменный социализм, были последней отчаянной попыткой феодализма отстоять свои позиции, отбросить надвинувшийся капитализм, уничтожить его там, где он не успел еще окрепнуть, вернуть старые добрые времена патернализма, когда над каждым холопом стоит свой барин-отец, а над всеми - батюшка-царь. И непременная конюшня, где секут до изнеможения. За дело, конечно...
