Планета под следствием - Маккефри Энн (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Грин отдал ему честь.
Тишь проснулась и, перед тем как снова двинуться по следу лошадей и кота из Килкула, убила и съела полевку. Она давно покинула свою территорию и находилась теперь среди диких зверей, которые могли убить и съесть ее так же легко, как она убила и съела мышь, и все-таки чем дальше она продвигалась вперед, тем лучше себя чувствовала. Даже грязь и снег под ее лапами словно бы наполняли ее силой, делали ее шаг легче, а бег — быстрее.
Вскоре после того, как Тишь снова отправилась в путь, она наткнулась на место, где явно останавливались на привал люди: остывший пепел костра, утоптанный снег, разбросанные по земле травинки — остатки лошадиной трапезы, несколько маленьких косточек — остатки кошачьей... Тишь осторожно и опасливо принюхалась, но тут же успокоилась: это были кости кролика, а не кошки. Она обнюхала метку, оставленную котом-охотником, и снова побежала вперед.
На ходу она думала о Сатоке, о своем уничтоженном народе и о девушке; однако же нужно было быть осторожной и не погружаться в воспоминания и раздумья слишком глубоко. Один раз она едва успела заметить, что из кустов за ней следит волк. По счастью, в отличие от кошек, волки не умеют лазать по деревьям. В ту ночь ей пришлось спать на дереве, а утром она снова отправилась в дорогу.
На следующую ночь, выслеживая белку, она успела прыгнуть высоко в воздух как раз вовремя, чтобы уловить запах лисицы, прятавшейся всего в нескольких шагах от нее. Тишь отвлеклась, и белка бросилась в свое убежище среди древесных корней;
Тишь метнулась за ней, буквально повиснув на хвосте у маленького зверька, и вовремя: как раз в этот момент у норки появилась лиса.
Тишь забилась в нору, тяжело дыша и не обращая внимания на белку, прятавшуюся тут же. Ей хотелось выть. Ей было так трудно, она была так далеко от дома, вокруг было столько тех, кто хотел съесть ее, а она была совсем одна... Кроме того, у Тиши было ощущение, что скоро у нее снова начнется течка.
— Я совсем одна, — крикнула она. И что-то ответило ей:
— Но ты была создана быть одинокой...
— Не все время, — возразила она. И что-то ответило ей:
— Не все.
— Я боюсь, — крикнула она. — Человек убьет меня, звери съедят меня, а кошки Килкула так далеко, а их люди стали добычей Сатока...
— Кто говорил о кошках Килкула? — спросил новый голос. Другой голос, громкий — голос кота, но кота большого, гораздо больше ее самой. — Кто ты, маленькая сестра ?
— Я Тишь, последняя из моего народа, жившего в Проходе Мак-Ги, — ответила она. — Кто ты?
— Нанук. Что ты знаешь о людях, которые находятся под защитой кошек Килкула?
— Я знаю, что они в опасности. Саток убьет их, как убил нас. Он забрал девочку. Он наверняка убьет мальчика или заставит его подчиняться, как заставил всех тех, кто под моей защитой.
— Ясно. А собака? Была с ними собака? Она вполне ничего для собаки.
— Она мертва. А ты.., далеко? — спросила Тишь.
— Два дня дороги от того места, где мы оставили мальчика и девочку.
— Я в пути уже два дня.
— У тебя короткие лапы.
— Я боюсь. Я одна.
— Я иду, — ответил голос Нанука. И чуть позже добавил:
— И нет, я не ем моих маленьких родственниц.
Банни и Диего видели следы кошки на снегу, но были слишком заняты, чтобы обратить на это внимание. Они оба плохо спали. Выбравшись из деревни, Диего погрузился в раздумья, а Банни болтала без умолку.
Диего достаточно хорошо знал девушку, чтобы заметить, что ее руки дрожат. Ее лицо, как и лицо самого Диего, было покрыто синяками и царапинами, губы распухли. Диего казалось, что у него в голове стучат кузнечные молоты; возможно, думал он, и Банни чувствует то же, что и он. Однако, несмотря на то, что девушка все время говорила, она не сказала ни слова о головной боли, да и вообще не жаловалась: большей частью она была разгневана. Как могли эти люди позволить Сатоку сделать такое!.. Как он сумел сделать такое с людьми — и с планетой?!.
Диего не отвечал Банни. Он слушал ее вполуха, поскольку в основном был занят тем, что слагал песню. Снова он пожалел о том, что у него нет инструмента: ему хотелось создать для песни гневную музыку, и он чувствовал, что даже самый большой барабан ему тут не поможет.
Когда молодые люди сделали привал на ночь, Диего начал записывать свою песню; Банни смотрела на него с интересом, не прекращая говорить. Теперь ее голос звучал, как шорох дождя или урчание мотора. Диего кивал и хмыкал, однако все его мысли были заняты песней.
Диего прекратил писать. Планета должна услышать песню об этой убитой ее части, но песня была еще не завершена, что-то в ней было неверно. Здесь нужна была песня лучше, чем эта. Диего спел Банни то, что у него сложилось. Девушке песня понравилась, но Диего напомнил себе, что она гордилась и тем, какой шум был поднят вокруг ее лицензии на вождение снегохода. Нет, эта песня должна быть самой лучшей, потому что в ней рассказывается о страшных ранах, нуждающихся в исцелении...
На следующее утро по дороге к Фьорду Гаррисона оба молчали.
— Ты не котенок и не можешь вечно жить со мной в Доме, — сообщила Коакстл девочке по имени Козий Навоз.
— Я понимаю, почему ты меня прогоняешь, — ответила Козий Навоз, — потому что я ничто и никто. Но если я не могу жить с тобой, тогда давай съешь меня прямо сейчас, потому что пусть лучше меня съест друг, чем страшные дикие твари, а к Пастырю Вопиющему я не вернусь.
— Разве я говорила, что ты должна это делать, глупая малышка? Но в деревне у устья этой реки есть и другие...
— Они заставят меня вернуться, — дрожа от страха, проговорила девочка; но Коакстл сказала, что она будет ждать и наблюдать и что, если девочку попытаются вернуть, она убьет этих людей, а девочку отведет в другую деревню, подальше.
Делать было нечего. Козий Навоз подчинилась воле кошки, как подчинялась воле других людей — во всех случаях, кроме одного. Коакстл шла рядом с девочкой, но, когда они вышли на открытое место, Козий Навоз легла на спину гигантской кошки, сжала коленями ее бока и вцепилась руками в гриву — так они двигались быстрее.
Небо на западе все еще было бледно-розовым, когда над их головами раздался размеренный шум мотора одного из летающих кораблей Компании. Коакстл хотела было убежать прочь, но равнина была велика, а воздушный корабль двигался быстрее, чем гигантская кошка.
Козий Навоз следила за приближением летучего корабля с благоговейным ужасом. Она уже видела раньше другие летающие машины. Пастырь говорил, что это Ангелы-Хранители Праведных, посланные Компанией, дабы наблюдать за жителями Долины Слез. Вблизи такую гудящую птицу ей довелось видеть только однажды — когда в особенно суровую зиму небольшой отряд отправился в Боготу в поисках помощи и в ответ в Долину была послана летающая машина с запасом продовольствия. Пастырь Вопиющий неохотно согласился принять эту помощь — Козий Навоз слышала, как он ругается со своими советниками; однако ясно было, что без помощи все жители Долины умрут. Когда прилетел воздушный корабль, это было настоящим чудом: еда — больше, чем у них было за много месяцев, и теплая одежда, и даже игрушки для детей...
Поэтому-то Козий Навоз и не испугалась, когда над ними повис воздушный корабль — так близко, что можно было разглядеть через стеклянный пузырь, казавшийся единственным глазом гудящей птицы, двух мужчин, явно о чем-то споривших.
Девочка слезла со спины Коакстл. Сквозь прорехи в ее одежде просвечивало голое тело, она кожей ощущала мягкое тепло меха Коакстл. Ноги девочки были обернуты в невыделанные кроличьи шкурки мехом внутрь, шкурки воняли, но ногам было тепло. Как завороженная наблюдала Козий Навоз за приземлением воздушного корабля.
