Рекреация - Борисенко Игорь Викторович (версия книг .txt) 📗
А яд сработает еще быстрее. Очень скоро Оскар услышал за спиной шум и оглянулся. Агент № 2 – стойкая женщина! – цеплялась за стену, собирая вокруг себя сердобольных прохожих. Ну вот, пусть они вызовут скорую, если таковая существует, и бедняжку увезут откачивать от перегрева на солнце. Дело сделано!
Однако это было еще не все дело, а только половина, причем наименее сложная. Как завести знакомство с парнем, лениво шагающим впереди, так, чтобы он не полез драться? Оскар тупо брел за ним минут двадцать, но не мог придумать ничего умнее, чем догнать и попросить закурить. В конце концов, если он говорить откажется, его всегда потом можно стукнуть по башке в подворотне, спрятать в подвал и немного попытать. Уверенность в удачности последней идеи несколько поколебалась, когда Энквист сравнил широкие плечи и большие кулаки парня с собственными интеллигентными кистями. Ха-ха, в первый раз, что ли! Не таких ломали.
И вдруг! Удача в тот день смилостивилась над Оскаром и решила послать луч света в его темное царство. Незаметно парень привел «хвоста» в какие-то глухие, мало посещаемые людьми переулки. Тротуары там были еще более щербатыми, кучи мусора – более вонючими и объемистыми. Вот там-то из-за угла вывернул фургон с крестом на борту. Затормозив у тротуара, он выпустил наружу двух здоровяков (позже Оскар долго раздумывал, те ли это были люди, что хватали его, или другие. По крайней мере, фургон отличался и цветом, и маркой). Схватив парня под руки, они поволокли его к дверцам. Однако это несколько отличалось от насилия над таким хрупким субъектом, как Оскар. Парень изо всех немалых сил принялся упираться и заставил здоровяков ненадолго замешкаться. Оскар быстро принял решение. Когда один из «санитаров» занес над головой парня нечто тяжелое, Энквист кинулся ему па помощь с криком «Эй, ты!!». Занесший руку здоровяк (он стоял ближе) повернул к Оскару удивленное лицо. Резкий удар пистолетной рукоятью в лоб стер удивление дочиста. Оглушенный злодей отпустил руку жертвы и покачнулся. Не давая ему опомниться, Оскар рубанул запястьем по кадыку. Противник с душераздирающим хрипением растянулся у его ног. Второй здоровяк тоже был потрясен внезапным нападением. Парень схватил его за горло у самой челюсти и пару раз с глухим стуком ударил затылком о бок фургона. Отпустив обмякшее тело, он коротко взглянул на Оскара.
– Бежим! – крикнул тот и первым метнулся за ближайший угол. Парень топал следом. На углу Оскар остановился, чтобы дождаться его, и взглянул на недавнее поле битвы. Он не поверил своим глазам. Неужели он совсем разучился бить?! Но нет, ведь он слышал даже хруст ломающейся гортани! Однако глаза не обманывали: оба здоровяка, по крайней мере одному из которых только что нанесли почти смертельные повреждения, встали на ноги и, как ни в чем не бывало, садились в фургон. Взревел мотор, и автомобиль унесся прочь.
Парень, тяжело дышащий – скорее всего, от волнения, а не от физической нагрузки, пробормотал:
– Кто бы ты ни был, чувак, спасибо!
– Пожалуйста, – весело ответил Оскар. – Только нам на всякий случай надо двигать дальше.
– Кто были эти черти? – зло спросил парень уже на ходу. Чувствовалось, что если бы они сейчас опять попались ему в руки, то так быстро не отделались.
– Я не знаю. По-моему, они хватают молодых и здоровых людей для каких-то медицинских целей. Однажды я сам угодил в такой фургон, и некому было мне помочь. К счастью, я оказался слишком стар и болен для них.
Парень хмыкнул, критически оглядывая Оскара с ног до головы:
– Вид у тебя еще тот, конечно. Если бы я сам только что не видел, как ты вырубил того кабана, то я и не посмотрел бы в твою сторону – так, очередной инвалид войны идет.
Да, вид у Оскара был далеко не шикарный, но кто ж спорил! Ведь это как раз то, в чем он нуждался сейчас.
– Ты прав, я не похож на солидного человека, но пара монет, чтобы угостить тебя пивом, найдется. Кстати, меня зовут Оскар, Оскар Энквист.
– Рихард Хотцендорфер, – ответил парень, протягивая ручищу. – Я не надеюсь, что ты запомнишь мою фамилию, поэтому даже не напрягайся. Просто Рихи, и все.
– Куда пойдем? Я не так давно в городе, плохо в нем ориентируюсь. А ты?
– Четвертый месяц. Пойдем, здесь недалеко неплохая забегаловка.
Они покинули переулки и вышли на улицу посолиднее. Вскоре Рихард привел своего нового знакомого к гостинице «Альба Региа», носящей древнеримское имя Секешфехервара. Здание походило на кучу поставленных на попа костяшек домино и, по уверению Рихарда, обладало неплохим ресторанчиком. Толстая тетка, громко пыхтевшая у входа, угрожающе потребовала предъявить ключи. После недолгих разговоров она согласилась, что три серебряные монетки вполне могут их заменить. Однако в главный ресторан пускали только в брюках и свежих рубашках. Рихард, со смущением признавшийся, что об этой мелочи он забыл, увел Оскара в бар. Там Энквист заказал яблочную водку, пиво, неизменные сосиски. Они оба сняли очки и некоторое время молча разглядывали друг друга. У Рихарда были блеклые голубые глаза, прямой аккуратный нос, узкий лоб и узкие скулы с большим подбородком – обыкновенная немецкая внешность, так подходящая к его обыкновенному немецкому имени. Только цвет кожи подводил хозяина, слишком уж смуглой она казалась, даже на первый взгляд. В Германии, тем более в нынешние времена, никак нельзя загореть до подобного оттенка. Если даже он был бы где-то в другом месте, то за четыре венгерских месяца неизбежно поблек бы. Нет, этот загар приобретен за долгие годы… Где?
Они выпили по стопке. Рихард попробовал пиво и скривился:
– У нас в Баварии это назвали бы кошачьей мочой!!
– Намекаешь, что тебе не нравится мое угощение? – грустно вздохнул Оскар.
– Да нет, без обид! Здесь лучшего не найти. Как бы ни было плохо пиво, Рихард, не запыхавшись, выдул почти подряд две поллитровые кружки.
– Почему за тобой следили, дружище? – спросил Оскар, когда они оба слегка насытились и гораздо больше опьянели.
– А за кем тут не следят? Из иностранцев, я имею в виду. В Венгрии, чтоб ты знал, человеку с той стороны границы сразу пришивают хвостик. Только мне это нисколько не мешает.
– Тогда тебе повезло.
– М-м, кстати, я не заметил слежки, когда мы с тобой линяли от «санитаров»!
– Чисто случайно я видел, как той несчастной женщине стало плохо на улице. Такая жара, а ей не выдали панамку. Глаза Рихарда подозрительно блеснули.
– Не пойму, к чему ты это все говоришь? – Он чуть подался вперед, внимательно глядя прищуренными глазами и словно чего-то ожидая. Оскар решил идти ва-банк. По крайней мере, здесь риск казался меньшим, чем кое-какие другие пути.
– Ну, совсем не для того, чтобы сказать «тебе привет от престарелой тети Евы» или еще какую ключевую фразу, если ты это имел в виду. Я не от твоих боссов. Я – посторонний!
Баварец сжал челюсти так, что на скулах его вздулись желваки. Лежавшие на столике кисти медленно сжались в кулаки страшного вида – с царапинами и мозолями на костяшках. Сейчас главным было не останавливаться, говорить и говорить о чем-нибудь мало-мальски осмысленном:
– Не пойми меня плохо, дружище!! Я не позорный провокатор из контрразведки, я тебе не враг. Просто я вот полчаса думал над твоим немецким – что-то в нем удивляет, я ведь уже лет тридцать общаюсь с немцами. Сейчас я вспомнил: так же говорил один итальянец, поживший лет десять в Мюнхене. Но ты не похож на итальянца. Черт, ведь ты такой же немец, как я швед! Мы два проклятых иностранца с сомнительными историями и должны держаться вместе!
– Я тебе не верю! Ты пытаешься из меня что-то выудить, придурок? Я даже не буду тебя бить, просто вышвырну прочь! Я мирный человек, который пытается скрыться от забот здесь, в этой милой стране. Не знаю, о чем ты сейчас болтал. Давай спишем все это на нетрезвое состояние и разойдемся, – говоря, Рихард поигрывал зажатой в руке стеклянной кружкой, что не очень вязалось с его заявлением о «мирном человеке».
– Мы действительно пьяны, если настолько не понимаем друг друга. Я ничего предосудительного не имел в виду, просто ты мне понравился, и я предлагаю знакомство. Мне ведь даже выпить было не с кем в этом скучном городе!
