Вечный ветер - Жемайтис Сергей Георгиевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
Мой кормчий заставил «Камбалу» повернуться на 360 градусов. Справа луч скользнул по базальтовым столбам и глыбам. Локатор показывал почти одинаковое расстояние от стенок каньона.
— Мы проходим самое узкое место, несколько опасное для плавания с коррозийными контактами, — сказал ученый. — Нам с Жаном много раз приходилось проделывать этот путь. Течение принимает горизонтальное положение и устремляется к востоку на глубине тысяча пятисот метров. Там каньон превращается в широкую долину и можно без риска начинать подъем.
Я хотел спросить о цели таких рискованных экскурсий. Чаури Сингх словно читал мои мысли:
— Мы иногда навещаем Большого Жака — так Лагранж назвал довольно интересного кальмара. Скоро будем проходить мимо его дворца. Смотри налево. Редкий экземпляр.
«Камбала» заняла устойчивое положение, повернувшись носом к ближней левой стенке. Скорость течения достигала пяти километров. Как на экране, сменялись кадры мрачного и довольно однообразного ландшафта.
— Вот он! — торжественно произнес Чаури Сингх. — Жак уже привык к нашим визитам и не выказывает особого беспокойства. Не то что в первый раз…
«Камбала» остановилась: ее «ласты» выгребали против течения. Прожекторы освещали те же бесконечные колонны мертвого города. И тут я увидел глаза, отразившие свет фар. Они были огромны: более пятидесяти сантиметров в диаметре! Гигантский клюв зловеще выступал между двух головных щупалец, достигавших не менее тридцати метров в длину. Восемь щупалец-«рук» были несколько короче, они неподвижно свисали с цилиндрического туловища. Большой Жак стоял, прислонившись своим десятиметровым телом к базальтовой колонне, как студент, с кажущимся безразличием ожидающий свою подругу. Из репродуктора послышались частые шипящие щелчки: ослепленный ярким светом, Жак включил свой локационный аппарат и ощупывал нас ультразвуковыми волнами. С виду же он оставался неподвижно-спокойным, только длинные щупальца протянулись к нам, как руки, чтобы заслонить глаза от нестерпимо яркого света.
— Так это и есть тот самый Великий Кальмар? — спросил я почему-то шепотом.
— Есть более великие. Этот средних размеров. Здесь редко появляются кашалоты, его единственные враги, и лет через десять он может стать настоящим Великим Кальмаром.
Меня внезапно охватило предчувствие чего-то страшного, что неотвратимо должно произойти с нами. Такое же состояние, как в ночь нашествия желтых крабов на наш остров.
Чаури Сингх сказал:
— Не поддавайся! Скоро мы выйдем из сферы воздействия его гипнотической силы. Чем-то мы не понравились сегодня Жаку. Возможно, сегодня он намерен определить, что из себя, в конце концов, представляет наше «блюдце». Съедобно ли оно? Если так, то… — Он не договорил, так как мы оба полетели в предохранительную сетку перед пультом управления. — Затем «блюдце» перевернулось вверх дном и мы стали на голову. Губчатый пластик смягчил удар. Резкий поворот, и я упал на своего соседа.
Чаури Сингх попытался успокоить меня:
— Не волнуйся, я выпустил в него все ампулы. Он… Не закончив фразы, ученый в свою очередь обрушился на меня. «Блюдце» медленно вращалось. Я перелетел на заднее сиденье и, упершись ногами и руками в стенки, чувствовал себя как в тренировочном колесе: Чаури Сингх тоже нашел точки опоры и ухитрялся нажимать то одну, то другую клавишу на пульте управления.
Я ждал, что вот-вот треснет наше «блюдце», хлынет вода и все будет кончено. Думая об этом, я почему-то не чувствовал страха, наоборот — мне болезненно захотелось, чтобы это случилось, и как можно скорей.
«Блюдце» перестало вращаться. Чаури Сингх приник к иллюминатору. Я поборол в себе апатию и тоже перевел взгляд с приборной доски на окно. «Блюдце» стояло с наклоном в 45 градусов. Лучи прожекторов уходили в темноту, но их рассеянный свет давал возможность рассмотреть кальмара. Прицепившись к скале, Жак держал нас кончиками вытянутых щупалец. Глаза его, горевшие переливающимся фиолетовым светом, уставились на меня. По крайней мере, мне казалось, что он смотрит только на меня. Щупальца, вытянутые в струнку, напоминали две дорожки, хотелось стать на них и пройти к этим глазищам…
Чаури Сингх проворчал:
— Долго он еще намерен любоваться нами?
Я сказал, проникаясь нежностью к моллюску:
— Жак спит. Не будем его будить. Пожалуйста, не надо.
— Мне бы тоже сейчас не хотелось этого делать. Да он и не спит. Ему досталась очень небольшая доза снотворного, остальное унесло течением. Все же попытаемся высвободиться из его объятий, пока он находится в состоянии прострации.
Я стал следить за смуглыми пальцами Чаури Сингха и экраном. Щупальца плотно прилипли к крышке «блюдца», приняв темно-зеленые цвет покрытия. Механические руки поднялись из гнезд, захватили клешнями щупальца, тщетно пытаясь оторвать их от металла. Лопнула кожа, голубую кровь моллюска уносила вода. Стальные клешни немного приподняли щупальца н сами оказались опутанными тройной спиралью. Я больно ударился лбом в стекло, раздался треск, и мы полетели куда-то с неимоверной скоростью, потом последовал новый толчок, треск и наступила тишина. «Блюдце» приняло горизонтальное положение.
— Он оторвал нам «руки», — сказал Чаури Сингх. — Ты не находишь, что мы легко отделались, если ему не придет на ум повторить все сначала?.. Нет, мы идем. Он, наверное, «изучает» устройство механических рук. — Чаури Сингх засмеялся.
Я долго сидел молча, чувствуя приятную слабость во всем теле, как после слишком горячей ванны. Мне стало вдруг смешно, и я с минуту давился от душившего меня смеха. С трудом мне удалось овладеть собой.
Чаури Сингх сказал:
— В следующий раз свидание с Жаком не произведет на тебя такого сильного впечатления. Надо сопротивляться его «воле». Знаю — трудно. Заставить себя быть сильнее.
— Мне бы не хотелось с ним встретиться еще раз, — признался я, с тревогой посматривая на шкалу глубины.
Тысяча пятьсот метров! Почти предельная для «Камбалы». Мы проплыли еще около километра в толще подводного течения и стали подниматься на поверхность. Чаури Сингх погасил прожекторы. «Камбалу» окружила абсолютная темнота. Скупой свет люминесцентной градуировки приборов только усиливал идеально черный цвет за стеклом. Мы молчали, зачарованные жуткой черной тишиной.
