Проклятый город - Молитвин Павел Вячеславович (список книг .TXT) 📗
Причина, по которой встречи с горячо любимой некогда сестрой доставляли Радову с годами все меньше и меньше удовольствия, заключалась в том, что Рита стала ихтиандром.
Подплыв к вделанному в гранитную набережную причальному кольцу, Юрий Афанасьевич взглянул на часы и убедился, что до появления Риты оставалось ещё двенадцать минут. Радов опустился на дно, и его черный гидрокостюм слился с придонным илом, так что обнаружить затаившегося шаркмена можно было только с помощью громоздкого инфравизора, имевшегося далеко не на каждом полицейском скутере. Ну и, разумеется, посредством «ощущала» — благоприобретённого ихтиандрами чувства, позволявшего им ориентироваться под водой лучше самого опытного шаркмена. Именно для того, чтобы Рита «ощутила», что Радов один и не привел с собой «хвост», он и приплыл в назначенное место раньше положенного срока.
У ихтиандров, сотворенных МЦИМом из обычных людей, были все основания недолюбливать своих создателей, равно как и власти Питера, объявившие их некогда вне закона и охотившиеся за ними, как за бешеными псами. Официальной охоте положило конец публичное заявление мэра о том, что питерская колония ихтиандров перестала существовать, сделанное им после получения «Ультиматума Митрохина», подкрепленного рядом диверсий на подводных коммуникациях города, но кому, как не Радову, было знать, чего стоит подобное, сделанное скрепя сердце заявление? Рейды поисковиков по затопленным районам города прекратились, но неофициально премии за тела убитых ихтиандров выросли втрое, а за живых — впятеро, и попытки разжиться, занимаясь этим рискованым бизнесом, продолжались до начала «балтийского мора». Возобновились они после того, как Балтика очистилась от отравляющих веществ, по крайней мере так утверждала Рита, и у Радова не было оснований сомневаться в ее правдивости. Администрация Маринленда полагала, что слухи об ихтиандрах не способствуют привлечению туристов, мцимовцы стремились получить их для исследования в своих лабораториях, а городские власти. в чаянии подачек, рады были, буде представится случай услужить кормильцам.
Между тем четыре с половиной сотни ихтиандров вот уже больше двадцати лет плодились, мутировали и осваивали потихоньку ту часть затонувшего города, куда не добирались люди. А порой даже выживали из приглянувшихся им зданий всякий сброд, причем обращались с ним не менее жестоко, чем незадачливые охотники за головами с самими ихтиандрами.
С задачей создания новой расы — антропоморфных амфибий — сотрудники разбросанных по всей планете специализированных Медицинских центров справились успешно. Просчет их заключался в том, что ихтиандры, предназначенные для прокладки и обслуживания подводных кабелей и трубопроводов, создания нефтедобывающих комбинатов, рыбоводческих ферм и сельскохозяйственных комплексов на дне морей, сочли нецелесообразным претворять в жизнь чьи-то долгоиграющие планы. Их цивилизация — Радов не боялся этого громкого слова — пошла своим собственным путем, однако выяснилось это слишком поздно и явилось одной из причин принятия Цюрихской международной конвенции, запретившей любые эксперименты по созданию паралюдей.
Ихтиандры не пожелали играть роль, отведенную им людьми, и жестоко поплатились за это. По одним сведениям, число их колоний сократилось до трех: в затонувшем Питере, в районе Бейра — в Мозамбикском проливе и Монтевидео — в водах залива Ла-Плата. По другим — больше, ведь первоначально число колоний доходило до полусотни, ибо создание ихтиандров одно время казалось делом сверхприбыльным и сверхзаманчивым, особенно после того, как освоение Солнечной системы в обозримом будущем было признано нерентабельным и глобальные космические программы начали сворачивать даже в США и Китае. После разразившегося с ихтиандрами скандала кое-кто из метабиологов утверждал, что они готовили в своих лабораториях всего лишь супершаркменов, но эксперименты вышли из-под контроля. Кое-кто говорил, что идею создания паралюдей дискредитировали нетерпеливые заказчики, вынудившие ученых использовать в массовом производстве неапробированную технологию изменения генной структуры.
Юрий Афанасьевич не слишком принимал к сердцу рассуждения о необратимо нарушенном химическом балансе в организме добровольцев, об изменении генной стабильности и рекомбинации ДНК, но, время от времени встречаясь с Ритой, видел, к каким чудовищным последствиям привел эксперимент, в котором она вызвалась участвовать, когда ему исполнилось десять лет.
Сначала он не замечал в сестре, бывшей старше его на шесть лет. каких-либо изменений. То есть незапрограммированных изменений. У нее понизилась температура тела, повысилась скорость реакций, она могла находиться под водой долгое время без фильтрующих масок Робба-Эйриса — прабабушек нынешних «бабочек» и «жабр». Потом обнаружилось, что ихтиандры обладают повышенной способностью регенерировать: ожоги, царапины и порезы заживали у них с поразительной быстротой. Еще позже выяснилось, что у них, при должном уходе, восстанавливаются пораженные или потерянные части и органы тела. Именно тогда, на четвертом году реализации проекта «Морской народ», ихтиандры вышли из-под опеки ученых и начали стремительно меняться не только внутренне, но и внешне. У них отвердел кожный покров, веки превратились в полупрозрачную мембрану, их не пугала кессонная болезнь, следовательно, им не нужно было делать при подъеме с глубины остановок для декомпрессии, и главное, они заявили во всеуслышание, что требуют суверенитета и невмешательства людей в деятельность Морского народа.
Ихтиандры эволюционировали с угрожающей быстротой. Но еще удивительнее и страшнее было то, что они решительно не хотели иметь дел ни с какими правительствами, частными компаниями, международными комитетами и комиссиями. Насколько было известно Радову, они поддерживали контакты только между своими колониями, и даже с близкими родственниками-людьми встречались редко и неохотно. Ничего о себе не рассказывали, не интересовались происходящими на суше событиями и весьма эффективно пресекали попытки сбора какой-либо информации о своем сообществе.
Их пытались вразумить и призвать к порядку, но в конце концов оставили в покое — связываться с ихтиандрами оказалось себе дороже. Прежде всего потому, что некоторые метазоологи, превратившись в ихтиандров, продолжали свои работы под водой и создали целый ряд существ, надежно охранявших их поселения от вторжения чужаков. Например, северную цианею, с помощью которой Радов избавился от преследования полицейских, поджидавших его в логове Оружейника. Скорее всего ихтиандры выводили новых тварей с какими-то иными, более прагматическими целями, однако жуткие рассказы о ядотравах, жгучках, клещеруках и випах — монстрах, прозванных каким-то шутником «VIP-акулами», — существенно поубавили ряды любителей лезть в дела Морского народа. Тем паче относились подводные жители к своему суверенитету крайне щепетильно и для охраны его использовали не только выведенных в своих лабораториях тварей, но и вполне прозаические игольники, шокеры и взрывпеналы, а если в том возникала необходимость, то и самонаводящиеся торпеды, плавучие мины и пластвзрывчатку.
Юрий Афанасьевич подозревал, что Рита поддерживает с ним отношения не столько из родственных чувств, сколько из желания пополнить арсенал своей колонии всякими полезными цацками, и потому не испытывал неловкости, обращаясь к ней время от времени с просьбами об ответных услугах. И соплеменники сестры — как странно это звучит! — не раз оказывали ему помощь в подводных операциях, снискавших Радову славу везунчика и едва ли не колдуна. Курсанты до сих пор любят рассказывать новичкам в курилке, как чутье вывело Четырехпалого на банду Водяного, как он вычислил группу Лобова, грозившего взорвать окружавшее Эрмитаж кессонное ограждение, и обнаружил аквабас с заложниками. Ну что же, беря пример со Степана Разина, он не опровергал подобные слухи, если они шли на пользу делу. И подумывал даже одно время перейти в ПСС — подводную службу спасения, но в последний момент решил, что она слишком тесно сотрудничает с питерской полицией. Принимать участие в совместных операциях — это одно, а подаваться в штатные держи-хватаи — нет уж, увольте.
