Главный противник - Басов Николай Владленович (читаемые книги читать .txt) 📗
Тогда-то к нему неожиданно подошел… Шипирик. Он был наскоро перевязан в трех местах, причем поверх повязок проступила его красная, как у людей, кровь. Но он еще держался на ногах и поводил клювом, изображая аналог человеческой улыбки. Раскрыл рот, с характерным птичьим акцентом проговорил на Едином:
– Мы победили, Рост-люд!
– Полагаю, что победили все-таки аглоры, друг Шипирик, – сказал Рост. Говорить ему было тяжело, горло горело от криков, легкие словно бы хорошенько пропеклись в печке, да так и было, наверное, от ударов горячих лучей из ружей пауков в доспехи.
– Мы им помогли или они нам? – спросил бегимлеси.
– Кажется, все-таки мы – им.
И тогда из ничего, просто из воздуха вдруг возник какой-то неясный контур, поколебавшись, откинулся капюшон плаща, и на высоте баскетбольного человеческого роста появились две головы – одна принадлежала Бастену, вторая – Ихи-вара. Женщина грустно кивнула, без малейших принаков улыбки.
– Я благодарю тебя, Рост-люд, за понимание того, что тут произошло.
Ростик чуть с шага не сбился, а Шипирик, сделавшись вдруг очень обеспокоенным, затопал в сторону небольшой группы вождей пернатых, украшенных разными панцирными пластинами и перьями.
– Кто у вас погиб? – спросил Ростик.
– Черен, – словно слабый ветер вечерним дуновением отозвался Бастен.
Ростик вспомнил, как еще вчера вечером этот красивый, сильный юноша мыл свою нузу и плащи девушек в ручье. Свой шлем он уже давно нес в руке, поэтому снимать его не пришлось, но Ростик все-таки опустил голову. Постоял молча.
– Светлая ему память, – сказал он.
– Думаю, что память тут ни при чем, – почти спокойно отозвалась Ихи-вара. Ее глаза блеснули. – Тебе предстоит участвовать в том, чтобы отомстить.
– Как ты хочешь отомстить? – Ростик вспомнил, что пауков на той стороне континента осталось почти с миллион особей… Предприятие выглядело совершенно невыполнимым.
Ихи-вара медленно, отчетливо произнесла:
– Нас устроит, если на вашем небольшом островке никого из пауков вообще не останется. – Она подумала. – Мы можем даже не преследовать их, если они уйдут. Но покинуть эту землю они должны.
Ростик кивнул.
– Меня бы это тоже устроило.
– Значит, договорились, – холодно уронила Ихи-вара. – Ты поможешь нам, как мы помогли вам.
И Ростик с неожиданным облегчением подумал, что это, после победы над пауками, вторая большая победа, достигнутая сегодня. И еще неизвестно, что было важнее, – отход пауков или превращение аглоров в союзников. По крайней мере, с его точки зрения, решение этого вопроса не выглядело однозначным.
Глава 16
Неожиданно из Белого дома пришел приказ, чтобы Ростик явился пред светлые очи начальства, оставив армию на Смагу. Антон был ранен и отправлен в Боловск, хотя Рост даже не заметил, как и когда это произошло, а Горячева, Пашу и остальных никогда не рассматривали как командиров, способных командовать всеми вооруженными силами человечества, и, может быть, зря. У Роста было очень много работы, он должен был, пусть и не организовать преследование отходящих пауков, которых осталось еще около тридцати тысяч, – хотя и неизвестно, какой процент среди них был отравлен и неизбежно полег бы в ближайшее время, – но хотя бы проследить за их отходом. Он должен был заниматься награждением пернатых, выделением новых лидеров среди волосатиков, чтобы придать этой разношерстной – не только в переносном смысле слова – массе какое-то подобие организации, чтобы их и впоследствии можно было использовать с наибольшим эффектом. Он должен был, наконец, заниматься лазаретами, чтобы у врачей и раненых не было ощущения, что им не оказывают помощи… Но ему приказали лететь в Боловск, причем очень строго, и потому Рост полетел.
Тащила его все та же Лада, она вообще стала как бы персональным пилотом Ростика, хмурилась, когда над ней посмеивались подруги, иногда огрызалась на самые простые просьбы Ростика, но все выполняла аккуратно и точно. Летала она, по мнению Ростика, не очень хорошо, ей часто не хватало силенок, поэтому она почти всегда принимала помощь, когда Рост садился в правое кресло пилота, чтобы тоже подналечь на рычаги. Но выносливость у девочки была просто изумительная, даже всего повидавший Ростик дивился ее упорству.
Разглядывая ее во время этого перелета, он повздыхал, потому что требования к кондициям пилотов, которые предъявлял Серегин, видимо, ощутимо упали. Еще пару лет назад такую пигалицу ни за что не посадили бы в машину, которая требовала большой физической силы… Но потом как-то отвлекся, стал размышлять уже о том, что его ждет в городе, и неожиданно они подлетели к Цветной речке.
Тут Ростик не сумел удержаться, сделал озабоченное лицо и попросил заложить круг над Бумажным холмом. Для этого пришлось лететь в сторону километров на двадцать, но для Лады это оказалось не слишком сложным требованием, она полетела над рекой, лишь уронив краем губ:
– Бойцы вспоминают минувшие дни?
Рост с облегчением рассмеялся. Девушка, как бы там ни было, оттаивала. Придет время, они еще и друзьями могут стать… Если ничего очень уж страшного не произойдет, хотя в этом Рост был уже не очень уверен, все-таки они жили в Полдневье, и произойти могло все, что угодно.
На Бумажном холме даже среди построек они не заметили ни одного человека. Только пяток пурпурных гигантов, которые согласились работать на людей вместо того, чтобы сидеть в лагере для военнопленных, что-то делали у спиртогонных чанов, но и они даже не повернули головы в сторону пролетающего антиграва.
Боловск появился на горизонте уже под вечер этого первого дня, когда не было боев, когда они победили. Сели на аэродроме, их никто не встретил, Рост отпустил Ладу отдыхать, но попросил надолго не отлучаться. Вдруг еще сегодня придется вылететь в армию… И вот тут-то произошла совершенно удивительная вещь. Когда он вышел уже за посты, ограничивающие со стороны шоссе территорию аэродрома, он понял, что шагает не один. Нет, никаких определенных звуков не было, даже ветерка, кажется, не появилось от какого-то чужого движения, но Рост был уверен, что все же он не один. Пришлось осмотреться.
Перенесенное еще с Земли шоссе тянулось, как и положено, к городу, только асфальт кое-где покрошился и обнажилась в его трещинах почему-то красная местная почва, сменившая привычный земной чернозем. Совсем недалеко по полдневным меркам виднелись дома Боловска, на небольшой возвышенности светились под вечерним солнцем оцинкованные крыши ангаров аэродрома, завод тоже лежал как ладони… Тогда он решился.
– Все-таки как тебе удалось проникнуть в гравилет? – спросил он на едином.
– А мне казалось, – капюшон откинулся, и перед Ростиком предстала голова Бастена-вар-ниса, – что ты меня не чувствуешь.
Они пошли рядом, Ростик еще раз поразился совершенной, какой-то нечеловеческой красоте алгора и заметил, что даже тени его плащ не отбрасывает.
– Из чего сделана эта штука? – спросил он, осторожно потрогав гладкую, но и слегка ребристую, какую-то чешуйчатую поверхность нузы.
– Как только аглор рождается, – Бастен был склонен, против своего обыкновения, поболтать, – у него начинают расти ногти.
– У людей тоже, – улыбнулся Ростик, чтобы разговор, так удачно начавшись, не заглох.
– Наши ногти имеют ту особенность, что они как-то воздействуют на свет, и, если их сцепить, они образуют покрытие… Я не могу объяснить. Это проще увидеть, чем рассказать. В общем, мы снимаем с определенного возраста ноготь каждого аглора.
– Больно, наверное?
– Не очень. Если хочешь иметь нузу, то любую боль можно вынести, к тому же это и тренировка неплохая… В общем, ногти растут, их последовательно снимают, сцепляют и они как-то срастаются. Годам к семи-восьми уже получают лоскуты, из которых можно сложить подобие жилета. Эти младенческие ногти не слишком прочные, поэтому их потом по возможности меняют. – Бастен снова чуть улыбнулся. – Когда плащ готов, аглор показывает, что он может в бою.
