Тайна Гремящей расщелины (Научно-фантастические рассказы и повести) - Шалимов Александр Иванович

— Смеется тот, кто смеется последним, — мягко сказал Перси. — Самым последним, мистер Джонсон. — И он повернулся, чтобы уйти.

Квали прерывисто вздохнул и осторожно принял из моих рук карабин.

— О начальник, — прошептал он, — О!.. Квали… Спасибо.

Я протянул ему руку, и мы обменялись крепким рукопожатием.

Теперь мы заключили союз взаимопонимания.

Через час Перси Вуфф с Н’Кора и Джонсон с десятью черными воинами покинули лагерь. Они должны были идти вместе до первого ущелья. Оттуда Перси и Н’Кора пойдут напрямик к главному лагерю, а Джонсон отправится отыскивать объезд для автомашин. Квали исчез раньше. Я даже не успел спросить у него, совсем ли он покидает лагерь.

Перси перед уходом вежливо простился со мной. Мы стояли над расщелиной, в которой ящер пожирал очередного крокодила. Перси глянул на него, перевел взгляд на меня, усмехнулся, пожал плечами и сразу ушел.

В лагере стало тихо. Негров я послал добыть еще одного крокодила для нашего пленника, а сам занялся проявлением кинопленки. Потом устроился в тени и начал записывать в полевой дневник события последних дней. Я успел подробно описать охоту на тираннозавров, вид ящеров и их повадки, когда пришел посыльный от Джонсона.

В коротенькой записке старый охотник сообщал, что они нашли обходной путь, но через одно из ущелий придется построить мост. Джонсон просил прислать ему в помощь всех свободных негров и обещал, что завтра к вечеру машины будут в лагере у водопада.

Я отправил всех черных воинов в распоряжение Джонсона. В лагере со мною остался только М'Гора, который должен был присматривать за ящером и приготовить ужин.

Все шло как нельзя лучше. Я радовался, что завтра или послезавтра мы сможем двинуться в обратный путь, испытывал огромное удовольствие от мысли, что не надо еще раз лезть в проклятые тростники, думал о возвращении на родину. Я вернусь в Польшу как первооткрыватель современных тираннозавров.

Мысленно я уже строил планы новой экспедиции в страну динозавров. Это должна быть хорошо оснащенная международная экспедиция зоологов и палеонтологов. Придется захватить с собой моторные лодки и вертолеты.

Чьи-то шаги прервали мои размышления. Я поднял глаза и увидел… Перси Вуффа. Его правая рука была замотана полотенцем.

— Пришлось возвратиться, — поспешно сказал он. — Меня укусила змея. Помогите.

Я быстро поднялся. В тот же момент страшный удар в челюсть свалил меня с ног. Я потерял сознание.

Придя в себя, я почувствовал, что не могу пошевелиться. Лежу на койке, связанный по рукам и по ногам. Перси сидит у стола. Перед ним — недопитая бутылка виски. Возле бутылки на столе — мой пистолет.

Заметив, что я очнулся, Перси тяжело встал и подошел ко мне.

— Профессору лучше? — Его голос звучал почти ласково. — А я боялся, что удар был слишком силен.

— Что все это значит? — прошептал я.

— Я считал вас интеллигентнее. — Перси тихо засмеялся. — Охотник за динозаврами!..

— Вы сошли с ума, — крикнул я. — М'Гора, ко мне!

— Только без глупостей, — прошипел Перси. — Зачем шуметь!.. — Он сунул мне в рот какую-то тряпку.

Однако черный воин слышал мой голос и появился у входа в палатку.

Перси что-то крикнул ему на местном наречии. Подумать только, а я и не подозревал, что этот мерзавец знал язык банту.

Страшная догадка мелькнула в моей голове. Негр переводил удивленный взгляд с меня на Перси и опять на меня.

Перси резко повторил приказание.

Негр повернулся и побежал куда-то.

Перси неторопливо взял со стола пистолет и выстрелил, почти не целясь. Черный воин без звука ткнулся лицом в траву.

— Вы сами виноваты, профессор, — сказал Перси, вырывая у меня изо рта тряпку. — Его я убивать не собирался. Впрочем, меня утешает мысль, что это пришлось сделать из вашего пистолета.

— Подлец! — крикнул я. — Что тебе нужно?

— Я зарабатываю свои пятьдесят тысяч долларов, — мягко сказал Перси. — Я мог бы проще разделаться с вами: например, столкнуть в яму к тираннозавру сегодня утром. — Он замолчал, желая убедиться, какое впечатление произвели его слова. — А ведь неплохая мысль? — продолжал он, и в его бесцветных глазах засветились красноватые искры. — Впрочем, мы еще побеседуем на эту тему, не правда ли?..

Я молчал, мучительно ища выхода. В лагере нас только двое. Джонсон в двадцати километрах; и, кто знает, не ловушкой ли была его записка. Может быть, они сговорились поделить между собой награду, которая была обещана мне. Неужели я обречен?.. Или он хочет поторговаться со мной?..

— Однако вы изменились в лице, профессор, — зазвучал снова вкрадчивый голос Перси. — Вы совершенно правы; никто не придет вам на помощь. Эта старая обезьяна Джонсон слишком глуп и… порядочен. Когда я осторожно намекнул ему в Бумба… О!.. Как он окрысился! Я едва успокоил его. Ричардс был более деловым человеком. Правда, он захотел иметь слишком много. За вас, профессор, мистер Лесли Бейз заплатит мне всего пятьдесят тысяч долларов, — Перси вздохнул, — и будет иметь сто пятьдесят тысяч чистой прибыли. А этот наглец Ричардс пожелал иметь сто тысяч. Разве чех стоит дороже поляка? — Перси рассмеялся. — Вы ведь и не подозреваете, дорогой профессор, каким путем Ричардс раздобыл фотографию ящера. Вас было немало — охотников за динозаврами!..

— Мне все известно! — крикнул я, зная, что рискую немногим. — Чех убит Ричардсом в нескольких километрах отсюда. А тебя, бандит, арестуют в первом же городе Конго, в котором ты появишься.

Перси нахмурился.

— Вы действительно пронюхали многое, — серьезно сказал он. — Только насчет меня вы врете. Улик нет и не будет. Мистер Лесли Бейз знал, кому поручить это дело. Кроме того, я везучий. Лев облегчил мне работу. Он только чуть поторопился. Ричардс был чертовски упрям и унес свою тайну с собой. А если бы не лев, с Ричардсом тоже пришлось бы расстаться, но чуть позже. Он хотел слишком много да еще требовал задатка. А вот вы задатка не требовали, вы хотели написать толстую книгу… Между прочим, ваша подпись под статьей уже помещена в траурную рамку. Я сам позаботился об этом и даже сделал соответствующую приписку. И в конверте, который вы дали Н’Кора, уже лежит мое письмо с просьбой перевести мои пятьдесят тысяч на банк в Кейптауне.

— Палач, ты убил и Н’Кора.

— Фи, профессор, вы слишком плохого мнения обо мне. Я не убиваю без крайней необходимости. Н’Кора сейчас, — он глянул на ручные часы, — Н’Кора уже трясется на виллисе. Я отдал ему всю корреспонденцию. Это славный парень. Он подохнет, но доставит ее в сохранности на почту. И как он любит вас! Он прыгал от радости, когда я объявил, что возвращаюсь помочь вам, а ему надо ехать в Бумба одному. И Квали вас любит… А между прочим, не кто иной как Квали виноват в том, что с вами произойдет. Если бы он не показал пути сюда, а этот путь знал еще только покойный Ричардс, вы могли бы погулять по белому, свету, профессор. Едва ли нам с вами удалось бы поймать ящера там, где мы его вначале искали. Но этому Квали я отплачу… за вашу безвременную кончину. В Конго не любят негров с карабинами.

Перси продолжал развязно болтать. Я и не подозревал раньше, что он такой краснобай. Мне начало казаться, что за этой болтовней что-то кроется, что он еще не сказал самого главного. Может быть, не все для меня потеряно? Но, с другой стороны, зачем ему было раскрывать все карты?.. Или это игра кошки с мышью?

Вдруг я вспомнил, что в заднем кармане брюк у меня лежал складной нож. Мои руки были скручены за спиной, но пальцы оставались свободными. Я начал перебирать ими и дотянулся до заднего кармана. Нож был там. Несколько бесценных секунд ушло на то, чтобы зацепить нож пальцем. Наконец я зажал его в ладони. Теперь надо было открыть лезвие. Это оказалось несложным. Я чуть шевельнулся. Перси бросил на меня внимательный взгляд, но не заметил ничего подозрительного. Он потянулся к бутылке и налил себе виски.

Я уже не слышал того, что он бубнил. Думал только о веревке, стягивающей мои руки. Удастся ли ее перерезать? Я весь дрожал от напряжения. Наконец веревки ослабели. Кисти рук были освобождены. Я шевельнул локтями и почувствовал, что руки свободны. Я крепко сжал рукоятку ножа. Правда, это был простой охотничий нож, но другого оружия у меня не было. Мои ноги были крепко скручены. Я не мог рассчитывать одним прыжком очутиться возле стола, на котором лежал пистолет. Надо было ждать, чтобы Перси отвернулся. Но он заподозрил неладное. Прервал на полуслове свою болтовню и поспешно шагнул ко мне, не сводя взгляда с моего залитого потом лица.