Большая операция - Уайт Джеймс (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
При операции такого масштаба асептические процедуры были исключены, поэтому насосное оборудование перекачивало воду прямо из моря по пластиковым трубам большого диаметра. Вода лилась равномерным потоком – за исключением тех случаев, когда инструменты вспарывали трубы, – в пищевую шахту. Это обеспечивало формацию необходимой рабочей жидкостью, кроме того, смачивались стенки туннеля, так что время от времени туда можно было запускать лейкоциты, которые боролись с опасными формами жизни, попадавшими сюда вместе с пищей.
Конечно же, им показали испытания, проведенные на питающей установке несколькими днями раньше, но вдоль предполагаемой линии отсечения протянулось уже более пятидесяти подобных устройств в такой же степени готовности.
Неожиданно рядом с насосной станцией мелькнуло смутное серебристое пятно, и тут же один из мониторов проскакал на одной ноге несколько ярдов и упал на землю. Его одетая в сапог вторая нога осталась лежать там, где он до этого стоял, а инструмент, теперь уже не серебристый, прорезал себе путь под забрызганную кровью поверхность.
– Инструменты стали нападать всё чаще, их атаки усиливаются, сообщил Гарот. – Ваша идея, доктор, очистить районы вокруг установок от всех глазных растений, так чтобы инструменты действовали вслепую, а прежде чем найти цель, должны были бы изрядно попрыгать, работала очень недолго.
Они придумали новую хитрость. Теперь они скользят в нескольких дюймах под поверхностью, вслепую, конечно; затем высовывают наружу острие или режущее лезвие и, помахав им туда-сюда, вновь исчезают под поверхностью. Когда мы их не видим, мысленный контроль невозможен, а выделение охранника с металлоискателем для каждого работающего пока что тоже дало немного, просто у инструментов появилось больше шансов в кого-нибудь угодить.
А совсем недавно обнаружились признаки, указывающие на то, что инструменты объединяются в пяти-, шести-, а в одном случае даже десятизвенные структуры. Монитор, который об этом сообщил, умер через несколько секунд, так и не окончив свой доклад. Однако позднее состояние его корабля подтвердило эти факты.
Конвей мрачно кивнул и сказал:
– Спасибо, доктор. Но боюсь, что теперь вам придется противостоять еще и атакам с воздуха. По пути сюда мы показали пациенту, как работает дельтаплан. Он слишком быстро все понял…
Далее Конвей рассказал о произошедшем инциденте, добавил информацию о последних находках в области патологии и поведал об их с Мэрчисон рассуждениях и теориях относительно природы пациента. В результате совещание очень быстро превратилось в дискуссию, перешедшую в отдельные ожесточенные споры, и Конвей был вынужден применить свою власть, чтобы вернуть земных и инопланетных врачей к насущным вопросам.
Начальники медицинских команд с Мелфа и Чалдерскола докладывали практически дуэтом. Как и Гарот, они были связаны с нехирургическими методами лечения. Гипотетический сторонний наблюдатель, не зная действительной сути стоящих перед ними медицинских проблем, мог быть легко введен в заблуждение, услышав об обширных горнопроходческих работах, сельскохозяйственных посадках на больших площадях, а также массовом киднэппинге. Оба были глубоко убеждены, и Конвей с ними согласился, что лечение рака кожи путем ампутации пораженных областей было бы неправильным.
Количество радиоактивных веществ, перенесенных с осадками в центральные районы, было относительно небольшим, и вызванные ими последствия распространялись вглубь тела исключительно медленно. Но если ничего не предпринять, даже такое положение дел неминуемо вело к печальному исходу. А поскольку больные участки были слишком многочисленны и часто располагались в неоперабельных районах, врачи с помощью наземной техники срезали зараженную кожу и складывали её в кипы для дальнейшей дезактивации. Последующее лечение заключалось в том, чтобы помочь пациенту в самолечении.
Неожиданно на экране появилась секция приповерхностного туннеля, расположенного под одним из радиоактивных районов. В туннеле находились десятки разнообразных существ. В большинстве своем это были рыбы-фермеры с похожими на обрубки руками вокруг больших голов. Остальные, словно огромные слизни, дрейфовали или волнообразно перемещались в сторону наблюдателя.
Для живой части формации они выглядели не очень-то здоровыми.
Движения рыб-фермеров, в чьи обязанности входило выращивание и уход за внутренней флорой, были замедленными, и они постоянно натыкались друг на друга, а прозрачные обычно лейкоциты обрели молочный цвет, что обычно происходило незадолго до их смерти. Показания счетчиков, регистрирующих радиацию, не оставляли сомнений в причине их болезни.
– Эти существа были вскоре отловлены и переправлены в лазареты на большие корабли или в Госпиталь, – пояснил чалдер. – И рыбы и слизняки поддаются тем же методам дезактивации и восстановления, что и представители моей расы, получившие лишнюю дозу облучения. Затем их вернули обратно – исполнять свои полезные функции.
– Эти существа, – вмешался мелфианин, – снова поглощают радиацию из ближайшего зараженного растения или рыбы и опять становятся больными.
О'Мара обвинял Конвея в том, что тот выжимает из Госпиталя все соки, однако все поступавшие с Драмбо больные, кого можно было вылечить, вылечивались, а медики из Корпуса мониторов едва ли выглядели замученными, если только не были чем-то озабочены.
Сами по себе ни Госпиталь, ни огромные корабли не обладали достаточными средствами, чтобы восстановить в формациях экологическое равновесие. Чтобы действительно дать существу возможность бороться со своими болячками, ему требовалась массовая пересадка лейкоцитов из здоровых особей.
Когда Конвей впервые высказал идею пересадки, его волновало, не отторгнет ли пациент по сути дела чужие антитела. Но этого не произошло, и единственной оставшейся проблемой явились отлов и доставка лейкоцитов. И вскоре на смену первым отдельным и тщательно подготовленным случаям киднэппинга пришли непрекращающиеся массовые похищения.
На экране появился эпизод, в котором специально обученные коммандос извлекали лейкоциты из небольшой раздражающе здоровой формации, расположенной на другой стороне планеты. Входной шахтой пользовались уже несколько недель. Из-за передвижений существа она кое-где сместилась, но все еще оставалась вполне пригодной для их целей. Мониторы спрыгивали с вертолетов и исчезали в наклонной шахте. На бегу они иногда пригибались, чтобы не удариться о подъемные механизмы, которые позднее поднимут их улов наверх. Люди были одеты в легкие скафандры и имели с собой только сети.
Лейкоциты были их друзьями, и было очень важно, чтобы они об этом не забывали.
Лейкоциты обладали очень развитыми эмпатическими способностями, что позволяло им отличать друзей своего хозяина от его врагов простым сканированием эмоционального излучения, исходившего от других существ. При условии, что во время работы похитители излучали теплые, дружеские эмоции, они были в полной безопасности. Но отлов, подъем на поверхность и загрузка массивных инертных слизней в грузовые вертолеты были сложной, а порой выматывающей работой. Взмокшим от напряжения, часто несдержанным людям не просто было постоянно излучать положительные эмоции для своих подопечных.
Бывали случаи, когда монитор давал волю гневу или раздражению, возможно, даже на собственный инструмент, и из-за таких недоразумений многие из них погибали.
Причем они редко погибали в одиночку. В конце эпизода Конвей увидел, как за считанные минуты было покончено со всей командой вертолета. Человек просто неспособен хорошо думать о существе, которое только что убило его друга по команде – впрыснув яд, который вызывал такие мышечные судороги, что у жертвы оказывались переломанными почти все кости, – даже если от этого зависела его собственная жизнь. Ни защиты, ни противоядия не существовало. Тяжелые скафандры были достаточно прочными, чтобы лейкоцит мог проколоть оболочку, но они ограничивали подвижность и не давали возможности работать, а сами существа убивали так же быстро, наверняка и бездумно, как и лечили.
