Охотники за динозаврами (сборник) - Шалимов Александр Иванович (читать книги без .txt) 📗

— А где Батсур и Аркадий Михайлович? — спросил Жора, щуря глаза от ослепительной синевы неба.

— Туда пошел, — сказал Жамбал, махнув рукой. — Дырка скала смотреть пошел. Большой дырка. Ой-ой! Очень глубокий. Мы вчера нашел.

— А почему меня не разбудили?

— Зачем моя спрашиваешь? — удивился Жамбал. — Батсур спроси. Вон идет…

Озеров и Батсур неторопливо шагали по направлению к вездеходу.

— Удивительно, — произнес Батсур, подходя. — Удивительно, — повторил он и вдруг сильно хлопнул Жору по спине. — Ты понимаешь, что это значит, богатырь?

— Нет, — сказал Жора, потирая спину.

— И я не понимал, — признался Батсур. — А вот Аркадий Михайлович понял; открытие потрясающее и почти невероятное.

— Предложи другое объяснение, — сказал Озеров.

— Не могу. И, более того, думаю, что ты прав. Но все-таки не помещается в голове.

— Вы нашли подземный храм? — спросил заинтересованный Жора.

— Храм тоже должен быть, — ответил Батсур. — Пойдем его смотреть после завтрака. Не он главное.

— А что?

— То, на чем ты стоишь.

— Песок?

— Твоя догадливость, богатырь, не угонится за твоей любознательностью… Разгреби лапками песок и скажи, что находится под ним.

— О, — сказал Жора, разгребая песок.

— Вот именно! То же самое изрек и я полчаса назад. Что это за порода?

Жора постучал молотком по гладкой, словно отполированной, поверхности темно-серого камня. Лег на живот, разгреб песок пошире, внимательно разглядывая странную породу; перебрался на другое место, копнул там, — обнаружил ту же породу.

Он ползал на четвереньках вокруг вездехода и везде под тонким слоем рыхлого песка встречал твердую, как сталь, гладкую поверхность серого камня. В ней почти не было трещин, и молоток отскакивал от нее, как от наковальни. Жора поднялся, отбежал на несколько десятков метров в сторону, копнул песок. То же самое…

— Везде так? — удивленно спросил он.

— По всей котловине, — ответил Озеров. — Местами песка немного больше. Впрочем, он, вероятно, не держится на этой гладкой поверхности. — Его систематически сдувает ветрами. Так что это, по-вашему, Жора?

— Если бы мы не находились в Гоби, я бы сказал, что это похоже на полированный бетон, а вся площадка напоминает… аэродром.

— Здорово! — сказал Озеров. — Вот не ожидал…

— Ай да Жора! — вскричал Батсур. — Быть тебе академиком. Поздравляю… Ну и удивил!

— Да вы меня не поняли, — запротестовал Жора, чуть не плача. — И не дали кончить. Я же сказал — если бы мы не находились в Гоби. А мы в Гоби! Каждому дурню ясно, что здесь не может быть бетона. За кого вы меня принимаете? Конечно, я понимаю, что это совсем другое… Но что? Поверхность лавового покрова. Лава растеклась по дну котловины, и получилось такое… Чего вы смеетесь? Разве не так?

— Мы не смеемся, — серьезно сказал Озеров. — Только никогда не надо сразу отказываться от суждений, которые самому тебе кажутся наиболее справедливыми. Это немного похоже на аэродром, не правда ли?

— Да, но…

— И я так думаю. Это, конечно, не лава. Это скорее всего искусственный материал, сходный с бетоном, но гораздо более прочный. И площадка эта, может быть, служила чем-то вроде… аэродрома.

Чем-то вроде… Не будем торопиться с окончательными выводами. Посмотрим, что даст осмотр подземелий…

Исследование подземелья заняло целый день. Батсур, Озеров, Жамбал и Жора медленно пробирались в лабиринте коридоров и залов. Ток свежего воздуха увлекал вперед пламя самодельного факела. Шли по направлению движения воздуха. Иногда останавливались, чтобы осмотреть боковые коридоры. Все ходы и залы были высечены в массивном сером песчанике. На гладко отполированных стенах не было заметно ни надписей, ни рисунков. Высокие полукруглые своды залов поражали правильностью геометрических форм.

— Странное сооружение, — говорил Батсур. — Какими инструментами высечен этот лабиринт? — Пожалуй, это не монгольская и даже не китайская работа…

— Конечно, это гораздо более древнее сооружение, — согласился Озеров. — Вероятно, оно создавалось одновременно с площадкой, которую Жора назвал аэродромом. А монгольские монахи значительно позже превратили его в подземный храм.

— Кто же построил все это? — удивлялся Жора.

— Не торопись, богатырь. Все узнаем! Когда три охотника едины в своих усилиях, они свяжут самого сильного льва.

— Разве в Монголии есть львы, Батсур?

— Сейчас нет, но в минувшие геологические эпохи были. Я имел в виду…

Батсур не кончил. Впереди послышался какой-то шум.

— Ветер? — предположил Озеров.

— Пожалуй, нет… Может, вода? Мы спустились довольно глубоко.

Они осторожно двинулись вперед. Шум становился все более явственным. Ток воздуха стал настолько сильным, что почти задувал факел. И вдруг впереди забрезжил слабый свет. Коридор кончился. Они очутились в огромном круглом зале. Свет проникал откуда-то сверху и падал на каменное лицо огромного изваяния, высеченного в стене зала.

— Вот она — статуя Великого Ламы, — тихо сказал Батсур. — Какой колосс!..

Статуя имела в высоту более тридцати метров. Лама был изображен сидящим, глаза его были закрыты, огромные руки с толстыми пальцами лежали на коленях. У ног статуи из трещины в стене зала бил источник. Сильная струя воды обрывалась водопадом и исчезала в глубоком тоннеле.

Жора поспешил попробовать воду на вкус.

— Роскошная вода, — объявил он. — С самого отъезда из Алма-Аты не пил такой.

— Наверно, священный вода, предположил Жамбал. — Возьмем с собой побольше. Чай будет ай-ай какой…

Озеров и Батсур поднялись на огромный постамент статуи и, включив электрические фонари, осматривали ворох разноцветного хлама, некогда оставленного паломниками.

— Историкам здесь найдется работа, — Заметил Батсур. — Это, вероятно, один из старейших храмов Монголии и, вдобавок, заброшенный очень давно. Едва ли кто помнит о нем… Судя по этому тряпью, последние паломники были здесь лет сто назад.

— Все правильно, — прервал вдруг Озеров. — Вот кусок священной плиты громовых духов, о которой говорил умирающий сторож.

В руке Аркадия заискрился большой осколок блестящего кристалла.

— Так я и думал, — продолжал Озеров. — Это то же вещество, которое Жора нашел в расщелине базальтового плато. Ты понимаешь, что это значит, Батсур?

— Но ведь это — не минерал… — вскричал молодой монгол, рассматривая переданный ему Аркадием осколок, — это…

— Конечно, это — обломок какого-то прибора… Вот тебе и конденсация солнечной энергии черным базальтовым плато!

— Здесь высечена надпись, — сказал Батсур, указывая на постамент статуи.

Аркадий осветил причудливые письмена лучом электрического фонаря.

— Надо обязательно прочитать ее, Батсур. Здесь лежал осколок этого удивительного вещества. Надпись, вероятно, относится к нему.

— Это по-китайски, — пробормотал Батсур, водя пальцем по иероглифам. — Почти ничего не понимаю… Что-то о тайне Гремящей расщелины, о громовых духах Адж-Богдо. Придется перерисовать и сфотографировать. Потом переведем.

Пока Батсур копировал надпись, Озеров и Жора, помогая друг другу, взобрались на плечо Великого Ламы.

— Наверху в стене зала такие же «бойницы», как и в подземелье монастыря, где жил старик-монгол! — крикнул сверху Аркадий. — Вероятно, все эти подземелья некогда служили для одной цели. И, судя по ориентировке, «бойницы» направлены… в сторону базальтового плато. Неужели и отсюда можно было наблюдать пляску громовых духов над Адж-Богдо?

— Знаешь Аркадий, — сказал Батсур, когда Озеров спустился к подножию статуи, — по-моему, спящий Лама высечен на месте какого-то более древнего сооружения. Статуя обработана гораздо грубее, чем стены подземных тоннелей и залов, а вот кое-где на постаменте и на ногах статуи сохранились участки с более совершенной обработкой камня.

— Без сомнения, — согласился Озеров, — этот Лама сравнительно молодой, а подземелью много тысяч лет. Много тысяч, Батсур.