Шато д'Иф и другие повести (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Тем не менее, Арман заправил звездолет максимальным возможным количеством топлива. Опять же, стюард погрузил на борт большое количество глида — гораздо больше, чем потребовалось бы в течение месяца или двух. Как вам известно, глид — ферментированная пульпа, потребляемая почти исключительно расами хиарниммического происхождения, такими, как владетели Максуса, клаасы с Джены, лухистейны».
Комиссар откинулся на спинку кресла, провел ладонью по лицу: «Все это очень знаменательно. Опять же, корабельный медик Армана заполнил холодильный шкаф парабамином-67, применяемым на планетах с высоким содержанием кислорода в атмосфере, а также несколькими миллионами инъекционных единиц сыворотки, предохраняющей от розовогубой лихорадки, помимо стандартных наборов деаллергенов и клеточных тонеров.
Следует учитывать и характер груза, приобретенного Арманом — он позволяет сделать определенные умозаключения. Он не покупал миниатюрную ротоматику. В трюмах его корабля — ящики с микрометрами, спектрометрами и нашими новейшими универсальными энергометрами. Никаких силовых блоков — только трехмерные дубликаторы и слитки кристаллизованного свинца». Комиссар вежливо полюбопытствовал: «Что вы обо всем этом думаете?»
«Надо полагать, вы составили список всех населенных планет в радиусе двухнедельного полета вокруг Максуса», — предположил Травек.
«Совершенно верно. Таких планет сорок шесть».
«Высокое содержание кислорода в атмосфере позволяет предположить мир с плотным растительным покровом. Планету с обширными болотами и джунглями».
«Продолжайте».
«На этой планете есть свежие фрукты, но нет глида. Следовательно, она населена людьми не хиарниммического происхождения, то есть саварами, галликретинами, конгоинами или пардусами. Людьми, не располагающими крупными исследовательскими центрами — не проектирующими устройства и не изготовляющими их на экспорт, а производящими на небольших предприятиях продукцию, предназначенную для местного потребления».
Верховный комиссар позволил себе небрежный жест: «Только одна из сорока шести планет отличается такими характеристиками. Фелл, третья планета системы Рамуса».
«Фелл», — задумчиво повторил Травек.
Верховный комиссар прибавил: «На Фелле обитает любопытный народ — оро — изолированный от остального местного населения. Мать Армана была из племени оро. Говорят, оро — все, как один — помешанные».
IV
Ползущая лента неспешно несла их в темноте. Полночь наступила уже давно, улицы опустели. В спину дул пронзительно холодный ветер, приносивший запахи промышленных отходов и сточных вод. С обеих сторон громоздились беспросветные, мрачные здания. В окнах не было огней — только изморось блестела на черных кирпичах там, где их освещали редкие фонари. Трудно было представить, что за массивными стенами этих прихотливых сооружений скрывались человеческие существа.
Кроме них, на ленте никого не было. Впереди — настолько, насколько видел глаз — тянулись безлюдные улицы. Грязные сырые переулки, открывавшиеся взору через равные промежутки, выглядели так же безжизненно. Начался моросящий дождь, вокруг фонарей колыхались возбужденные ветром призрачные саваны брызг.
Наконец за завесой дождя показался высокий силуэт портика центрального посадочного поля. По обеим сторонам арки шипели под дождем два бушующих пламенем факела, установленных в честь какого-то незапамятного события. Травек и Мардина сошли с ленты и направились под арку, на посадочное поле. Дождь внезапно кончился. Лучи трех лун пробились сквозь обрывки серебристых туч, но отражались от причудливых силуэтов крутых крыш, отказываясь проникать в тень, к хрустящему под ногами темному, невидимому обожженному грунту.
Травек нашел свой звездолет среди дюжины других стоявших на поле кораблей. Он взобрался внутрь, Мардина последовала за ним. Оказавшись в кабине, Травек оглядывался по сторонам — здесь он провел столько дней и ночей в лихорадочной спешке! Травек угрюмо, подавленно вздохнул.
Энергия, время, эмоции, растраченные зря! Как он мог надеяться преодолеть инерцию и силу Максуса? Травек снова вздохнул, подошел к панели управления, включил генератор и приготовил корабль к взлету.
Обернувшись, он взглянул на Мардину, стоявшую посреди кабины — в его глазах она была чем-то странным, не подобающим обстановке, как если бы в корабле выросло цветущее деревце. Ее бледные желтоватые волосы намокли и висели слипшимися прядями. Травек произнес — настолько дружелюбно, насколько мог: «Я отвезу тебя в любой порт того квадранта, куда я направляюсь — по твоему выбору».
Мардина не ответила сразу. Посмотрев по сторонам и вверх, она спросила: «Где моя каюта?»
Травек устало рассмеялся: «Каюта? Хорошо, если ты найдешь какой-нибудь шкафчик, чтобы повесить одежду. Я отгорожу этот угол занавеской — там и будет твоя каюта».
Он наблюдал за тем, как она отнесла свои ничтожные пожитки в угол кабины. Трудно было оторвать глаза от ее изящной спины и стройных ног. Его охватила печаль — сладостная, но отчужденная, безличная. Он не мог позволить себе отвлекаться. Не мог позволить себе ничего приятного, никакой привязанности, никакого имущества, от которого нельзя было бы избавиться. Он должен был приготовиться ко всему и сохранять полную свободу действий.
Мардина тихо спросила: «Почему ты на меня так смотришь?»
Травек моргнул: «Как я на тебя смотрю?»
«Как будто я что-то сделала не так».
«Не знаю. Так или иначе, ты сама теперь решаешь, чтó с тобой будет дальше».
«Ты меня купил. По законам Максуса, я — твое имущество».
Начал мигать сигнальный огонь. Травек опустил кольцо зажима, герметизировавшего внутренний выходной люк: «Через десять минут мы задержимся у пограничного форта, после чего вылетим в свободное пространство. Тогда ты услышишь мой единственный и последний приказ».
Он соскользнул в сиденье пилота и взялся за приборы управления. Корабль поднялся с земли и устремился навстречу лучам трех лун. Аламбар провалился далеко вниз и превратился в панораму из тысяч оттенков черного и серого.
Проверка на спутнике закончилась быстро. Они вылетели в космос.
«Так чего же ты хочешь, Травек?» — спросила Мардина.
«Порви сертификат, подтверждающий твою продажу».
Она послушалась и отвернулась: «Спасибо».
«Не благодари меня, — сказал Травек. — Поблагодари память о моей сестре. Поблагодари свою доброту, за которую она тебя полюбила. Ты уже решила, где хочешь высадиться?»
«Да, — ответила Мардина. В Уамальпаи на планете Фелл».
Два человеческих существа, заключенных в оболочку из стекла и металла, мчались в пространстве, как сновидения в забывшемся уме — две сопротивляющиеся близости личности, вынужденные находиться в безвыходной тесноте.
Возникла единственная в своем роде ситуация. Напряженное сосредоточение позволяло Травеку сдерживать и скрывать откровенные проявления мужских инстинктов. Он прекрасно понимал открывшиеся перед ним возможности — взор задерживался на округлых бедрах девушки — но не ощущал никакого влечения.
Через некоторое время Мардина, приготовившаяся было к насилию как к неизбежному следствию рабства, стала испытывать недоумение по поводу отсутствия интереса со стороны Травека. Его холодность даже слегка беспокоила ее. Неужели она была ему неприятна? Может быть, Травек предпочитал извращенные однополые отношения? Правильные черты его лица, коротко подстриженные темные волосы и суровые, сосредоточенные жесты не наводили на такую мысль.
Может быть, он поклялся в верности другой женщине?
«Травек?»
Он обернулся: «Да?»
«У тебя не осталось никакой родни на Эксаре?»
«Нет».
Она устроилась поближе к нему: «Чем ты занимался перед тем, как улетел с Эксара?»
«Архитектурой — проектированием промышленных сооружений, — он взглянул на нее с чем-то, напоминавшим любопытство. — А ты?»
