Адаптация - Уиндем Джон Паркс Лукас Бейнон Харрис (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
- Ты так и не женился? - спросил он.
Франклин покачал головой.
- Нет.
- Тебе нужно жениться. Я уже об этом говорил, помнить? Ты должен иметь жену и семью. Еще не поздно.
Франклин снова покачал головой.
- Я еще не рассказал тебе о своих новостях, - проговорил он. - Есть известия о Дженнессе.
Форбс уставился на него. Никогда в жизни он не слыхал ничего более невероятного.
- Известия? - осторожно повторил он. - Что это значит?
Франклин объяснил:
- Все эти годы я давал объявления насчет "Авроры". Отзывались главным образом пустословы или те, кто считал меня достаточно безумным, чтобы платить просто так, за пустые слова.
Но вот с полгода назад ко мне приехал владелец отеля для космонавтов из Чикаго. У него незадолго перед тем умер человек, который хотел облегчить душу, прежде чем уйти из мира. Владелец отеля передал мне то, что слышал сам.
Умирающий клялся, что "Аврора" не погибла в космосе, как считалось. Он сказал, что его зовут Дженкинсом и что он сам был на борту, поэтому знает все. По его словам, на "Авроре" через несколько дней после старта был бунт, потому что капитан решил по прибытии на Землю передать часть команды в руки полиции за какие-то неустановленные преступления. Когда бунтовщики взяли верх, их поддержали все, за исключением одного или двух офицеров, и курс был изменен. Я не знаю, какой у них был план, по сделали они вот что: поднялись над плоскостью эклиптики, перепрыгнули через пояс астероидов и направились к Юпитеру.
У владельца отеля создалось впечатление, что бунтовщики были не столько бесчеловечными бандитами, сколько людьми, впавшими в отчаяние из-за притеснений. Они могли выбросить офицеров и пассажиров за борт, поскольку так или иначе их все равно бы приговорили к повешению. Но они не пошли на такой шаг. Вместо этого, подобно другим пиратам в прошлом, они предпочли высадить большую часть пассажиров и предоставили им спасаться, кто как может.
По словам Дженкинса, для высадки была выбрана Европа - второй спутник Юпитера, район двадцатой параллели, и было это в марте или апреле 1995 года, Высаженная группа состояла из двенадцати человек, в нее входила и цветная девушка, ухаживавшая за белым младенцем.
Франклин сделал передышку.
- Владелец отеля выглядел безупречно честным человеком. Умирающему не имело смысла лгать. И, проверяя корабельные списки, я нашел в команде "Авроры" космонавта по имени Ивэн Дэвид Дженкинс.
Годэлпин закончил рассказ со скрытым торжеством и выжидающе поглядел на собеседника. Но на лице доктора не отразилось энтузиазма.
- Европа? - повторил он задумчиво. И покачал головой.
Франклин нахмурился.
- И больше тебе нечего сказать?
- Нет! - медленно произнес Форбс. - Но я должен сказать одно: более чем невероятно, почти невозможно, чтобы девочка могла выжить.
- "Почти" - не значит "совсем". Я собираюсь все выяснить. Один из наших исследовательских кораблей сейчас на пути к Европе.
Форбс снова покачал головой.
- Было бы разумнее его отозвать.
Франклин уставился на него:
- После всех этих лет? Когда наконец появилась надежда...
Доктор спокойно смотрел на него:
- Мои два мальчика на следующей неделе собираются опять на Марс, сказал он.
- Не вижу связи.
- Но она есть. У ребят все время болят мышцы. Постоянное напряжение утомляет их, они не могут ни работать, ни наслаждаться жизнью. Их изводит повышенная влажность. Мальчики жалуются, что наш воздух для них - словно густой суп. С тех пор как они сюда приехали, у них не проходит катар. Есть и другие причины. Так что они намерены вернуться.
- А ты остаешься? Это тяжко.
- Еще тяжелее для Энни. Она обожает мальчиков. Но такова жизнь.
- Ну и что?
- Значит, все дело в условиях. Когда мы создаем новую жизнь, она пластична. Независима. Мы сами не можем жить чужой жизнью с той же легкостью, как и своей собственной. Мы можем разве что понять, какие условия для ее формирования наилучшие и какой путь здесь для нас наилучший. Если же события ускользают из-под нашего контроля, то происходит одно из двух: либо новое существо приспосабливается к условиям, либо нет, и тогда это означает смерть.
Мы с легкостью рассуждаем о покорении тех или иных естественных барьеров, но понаблюдай за действиями человеческими и обнаружишь, что гораздо чаще покоряемся мы сами.
Мои мальчики приспособились к марсианским условиям. Земля для них не подходит. А Энни и я некоторое время выносили Марс, но мы, взрослые, не способны к полной адаптации. И вот мы должны либо вернуться домой, либо остаться на Марсе и рано умереть.
- Ты полагаешь... ты думаешь, что Дженнесса...
- Я не знаю, что именно могло случиться, но я об этом думал. И не уверен, что ты вообще об этом думал...
- Кое о чем я думал за эти семнадцать лет...
- Точнее сказать, "мечтал", да? - Доктор мягко посмотрел на него, немного наклонив голову набок. - Некогда, во времена оны, наш с тобой предок вышел из воды на сушу. Он начал приспосабливаться и приспособился настолько, что уже не смог вернуться к своим родичам обратно в море. Такой процесс мы условились называть прогрессивным. Это неотделимо от жизни. Если ты остановишь этот процесс, ты остановишь жизнь.
- С точки зрения философской, может, это звучит и убедительно, но я не интересуюсь абстракциями. Меня интересует моя дочь.
- А как ты полагаешь, твоя дочь очень интересуется тобой? Я понимаю, это бессердечно, но, я вижу, у тебя в голове засела идея родственной близости. Ты путаешь обычаи цивилизации с законами природы. Может, и все мы более или менее грешим этим.
- Не понимаю, что ты хочешь сказать.
- Откровенно говоря: если Дженнесса выжила, она стала чужой, более чужой, чем любой чужестранец Земли.
- Там было одиннадцать других - они могли научить ее цивилизованному поведению и языку.
- Если хоть кто-то из них выжил. Предположим, что они не выжили или она как-то оказалась с ними разлучена. Достоверно известны случаи с детьми, которых вырастили волки, леопарды и даже антилопы, и никто из этих детей не превратился хотя бы в слабое подобие выдуманного Тарзана. Все остались неполноценными людьми. Адаптация работает в обе стороны - и туда, и сюда.
