Космический психолог - Уайт Джеймс (электронная книга .txt) 📗
Креск-Сар открыл дверь и быстро протопал в кабинет. Он был похож на гиперактивного плюшевого медвежонка. Роста в нем было не более метра, крошечных глазок почти не было видно за густой косматой шерстью, у носа, губ и возле ушей тронутой сединой. Впрочем, поседела у него шерсть и на туловище, но виднелась лишь частично – она торчала растрепанными пучками между лямками комбинезона.
«Старость никого не красит», – печально подумал О'Мара. Нидианин, руководитель обучения практикантов, был самым частым посетителем его кабинета – правда, на счастье, излагал психологу только проблемы своих учеников.
О'Мара вывел на дисплей результаты последнего психологического обследования практикантов и указал Креск-Сару на сиденье, предназначенное по конструкции для мельфианина, но полчаса на нем мог просидеть и нидианин. А не высидел бы – ну что ж, тогда Креск-Сар нашел бы повод сократить беседу.
– Ваша новая группа практикантов довольно средненькая, – сообщил О'Мара, отведя взгляд от дисплея. – Стандартная частота неврозов, вызванных волнением накануне экзаменов, раздумьями о своей профессиональной неадекватности на фоне терапии первого пациента, ну и, конечно, убежденностью ваших подопечных в том, что им никогда в жизни не научиться проникнуть в тонкости мыслительных процессов будущих коллег. В этом они, безусловно, правы, однако это не должно препятствовать вам и всем остальным Старшим врачам продолжать делать свое дело. Да... но среди практикантов есть один тралтан, который жалуется на сны, наполненные, представьте себе, страхами – более или менее контролируемыми, надо признать, – а страхи эти заключаются в боязни быть совращенным в сексуальном плане одним и более из его коллег – представителей других видов. Забавно, как это шестиногий и снабженный щупальцами слон может опасаться посягательств на свою невинность со стороны кучки кельгиан, мельфиан, нидиан и одной женщины-землянки, которые все, вместе взятые, составят четверть массы его тела?
Креск-Сар издал короткий лающий звук, который транслятор оставил без перевода – это был нидианский эквивалент смеха.
– Как нам хорошо известно, сэр, большая мышечная масса не является отражением эмоциональной чувствительности.
О'Мара эту истину отлично знал, однако именно эту чувствительность он в течение многих лет старательно скрывал. Раздраженный тем, что замечание Креск-Сара разбередило старую рану, он резко проговорил:
– Я не склонен ожидать каких-либо серьезных проблем у представителей этого вида, Старший врач. Или вы намерены сказать мне, что я ошибаюсь?
– Да, – ответил Креск-Сар и поерзал на краешке неудобного сиденья. – То есть, не то чтобы... Словом, это моя проблема.
Довольно долго О'Мара молча смотрел на своего собеседника. Увидеть за косматой шерстью выражение физиономии нидианина возможным не представлялось – только взгляд его крошечных глазок да напряженная поза выдавали волнение. Психолог смягчился и проговорил мягко – настолько мягко, что те, кто его хорошо знал, не поверили бы, что он способен на такой тон:
– Говорите, Креск-Сар. Рассказывайте и не волнуйтесь.
Однако не волноваться Креск-Сар не мог. Его отрывистая нидианская речь хлынула лаем рассерженной собаки.
– Это все Кранг-Суви, – сказал он. – И я. Она – единственная нидианка в группе. Она совсем молоденькая, с темно-рыжей шерстью, у нее такой голос и характер, что... Проклятие, да она просто женская особь нидианской мечты! Но она представляется мне небезопасной по причинам, которые вам известны, и в которых вы, я так думаю, разбираетесь лучше меня...
Пока Креск-Сар говорил, О'Мара вывел на дисплей психофайл Кранг-Суви и действительно все понял. И хотя Креск-Сар говорил о том, что и так было видно на дисплее, О'Мара слушал его внимательно и не перебивал.
– Она с отличием окончила медицинские курсы в пятом санатории, – продолжал рассказ старший преподаватель. – Это самое престижное медицинское учебное заведение на Нидии. Ее бы с радостью взяли на работу в любую больницу на десятках планет, в медицинскую службу Корпуса Мониторов, но она, как все прочие, кто добивается таких успехов, всегда мечтала попасть на практику в Главный Госпиталь Сектора и затем получить здесь работу. Она умна, талантлива, заботлива, необычайно хороша собой, у нее нет выраженных признаков ксенофобии, и она привыкла добиваться всего, чего ни пожелает. Лично я нисколько не сомневаюсь, что Кранг-Суви действительно добьется того, чего она хочет, но я ей об этом не говорю, поскольку тогда получилось бы, что я выделяю ее из остальных практикантов. А вот она сама не так уверена, что по окончании практики ей предложат остаться и работать в госпитале, и через неделю после начала практики она объявила, что желает повысить свои шансы на успех тем, что готова предложить сексуальные услуги своему старшему преподавателю. Она говорит, что разница в возрасте для нее никакого значения не имеет, и об отказе с моей стороны даже слушать не желает...
О'Мара поднял руку.
– Между вами уже был сексуальный контакт?
– Нет, – ответил Креск-Сар.
– Почему нет? – спросил О'Мара.
Нидианин на миг растерялся. О'Мара на протяжении этого мига думал о том, что, на счастье, дело касалось только двоих представителей одного и того же вида. В противном случае ситуация действительно могла грозить непредсказуемыми последствиями, и кому-нибудь уж точно пришлось бы увольняться. При нынешних обстоятельствах, конечно, речь скорее всего не пошла бы об увольнении опытного старшего преподавателя, врача с большим стажем – если бы, само собой, дело не зашло так далеко, что и он, и его подруга решили бы покинуть госпиталь вдвоем. На взгляд О'Мары, такой вариант был бы плох и для Креск-Сара, и для Кранг-Суви, и для госпиталя, но с другой стороны, и самые талантливые и умные существа порой совершали глупые поступки.
– Расскажите подробнее, – повторил О'Мара.
Креск-Сар издал громкий звук, явно говоривший о том, что он сильно зол на себя. Транслятор этот звук переводить не стал. Затем нидианин ответил на вопрос О'Мары.
– Существует четыре причины того, почему это невозможно, – проговорил он в отчаянии. – Она втрое моложе меня. Она не обещает мне, что наши отношения станут постоянными и даже продолжительными. Я извлек бы нечестные и эгоистичные преимущества из приятных для меня обстоятельств, которые между тем ни в коей мере не возымеют действия на результаты экзаменов, которые она будет сдавать по окончании практики, а вот ее сокурсники смогут отреагировать иначе и сформировать на сей счет совсем иное мнение. Кроме того, есть еще хирург-лейтенант Варнагх-Лут, которой это может не понравиться. Вы знаете о Варнагх-Лут?
– Официально – нет, – сухо отозвался О'Мара. Его отделение считало то или иное событие или положение дел официальным, когда в психофайле того или иного сотрудника какие-либо сведения высвечивались красным или оранжевым цветом.
Креск-Сар продолжал:
– Она... то есть Варнагх-Лут... Она ближе мне по возрасту и ее темперамент меня больше устраивает. Однако она военный медик, и хотя то отделение, в котором она работает, занимается медицинским обслуживанием сотрудников, служащих в Корпусе Мониторов, ее могут в любой момент отправить на другой край Галактики. Не будь это так, мы бы давным-давно официально объявили о своем супружестве. А теперь вот... Кранг-Суви все так... осложнила. Понимаете?
О'Мара кивнул.
– Вы и сохранность вашего психологического здоровья для данного учреждения намного ценнее, чем настроение любого практиканта, как бы он... или она ни были одарены. Молодую нидианку можно вернуть на родную планету немедленно, как с объяснением, почему это сделано, так и без оного. Верно?
– Нет! – яростно воскликнул Креск-Сар. – В этом нет необходимости. Помимо всего прочего, это будет непростительно в плане того, что мы пожертвуем будущим медицинским светилом. Я просто хочу, чтобы Кранг-Суви от меня отстала, вот и все. Я пытался добиться этого, но она меня попросту игнорирует, ну а мне... мне трудно игнорировать ее. Не могли бы вы просто попробовать втолковать ей эту ситуацию и... ну, поговорить с ней, как строгий отец, что ли? Помнится, когда я был практикантом, вы со мной именно так и разговаривали, и не раз.
