Хтон - Пирс Энтони (полные книги .txt) 📗
— Я знал. Я…
— Из-за тебя, Пятый, я потерял лицо. Есть только один способ вернуть его.
— Не только… — начал Атон, но Счетовод уже дал сигнал, и двое мужчин приблизились к нему. Оба мускулистые, один из числа встречавших у лифта. Оба сбросили меха.
Атон увидел, что разумного пути к отступлению нет. Он облизал губы, но мех снимать не стал. В самом ли деле он хотел объяснить?
Время. Координация. Решение. Атон прыгнул. Первый получил босой ногой в солнечное сплетение, не успев ничего осознать, и начал падать, сжимаясь в комок. Не успел он коснуться земли, как Атон занялся его спутником — запустил тренированную ладонь во всклокоченную бороду и стремительно дернул вниз. Мозолистые костяшки пальцев свободной руки глухо хрустнули о затылок противника.
Первый без сознания беспомощно к чему-то тянулся. Другой умирал с проломленным черепом. Все заняло от силы четыре секунды.
Пораженный Счетовод потупился.
— Космогард, — сказал он.
— Ты же сам хотел, чтоб все без обмана, — Атон чувствовал, что заслужил его уважение. — Я хотел объяснить.
Счетовод оттащил мужчин и вернулся один.
— Хорошо. Я не могу сводить с тобой счеты таким образом. Я знаю только одного человека, который дерется так же, но он… недосягаем.
— Космогард? — с интересом спросил Атон.
— Креллевод.
Атону хотелось бы его увидеть. Члены гильдии, выращивающей смертоносную траву крелль, культивировали древнее искусство каратэ — кара-атэ, бой без оружия — в ином направлении, нежели их космические собратья. И те, и другие наносили удар, чтобы отключить, искалечить или убить; но за ударом космогарда скрывалась убийственная мощь, а за ударом креллевода — наука смерти. Какая школа выше? Этот вопрос, по его сведениям, никогда не задавали.
— Где он?
— Внизу, его зовут Старшой.
Счетовод сменил тему.
— Я признаю свое поражение и забуду о нем. Но я хочу знать одну вещь, хотя это не совсем мое дело. Готов с тобой обменяться.
Атон понял важность предложения — в таком-то месте, где информация ценится дороже собственности.
— Я тоже хочу кое-что знать, — сказал он. — Честные ответы?
Но тут же понял, что вопрос ошибочный. Человек, мошенничавший с информацией, долго бы здесь не прожил.
— Давай задавать вопросы, — сказал Счетовод. — Сделка заключена.
— Устройство Хтона.
— Причина, по которой ты ее отверг.
Атон с запозданием понял, почему Счетовод оборвал его объяснение. Он не мог допустить свободного знания. Проще сразу же вызвать недоброжелательство, чем потом распутывать клубок. Это был честный человек, в стиле Хтона.
— Ответ может тебе не понравиться, — сказал Атон.
— Я хочу начистоту.
Они переглянулись и кивнули.
— Тебе кажется, здесь слишком тихо? — издалека начал Счетовод. — Не удивительно. Это только часть Хтона — лучшая его часть. Примерные заключенные: безвредные невротики, политические, предсказуемые сумасшедшие. У нас легкая жизнь, потому что мы избраны, знаем друг друга, и мы — высшая инстанция. Но внизу… туда путь есть, а назад нет. Всех, с кем мы не можем справиться, бросают в дыру и забывают о них. Там-то и находится рудник; мы спускаем вниз еду, а они посылают наверх добытые гранаты.
— Тюрьма в тюрьме!
— Верно. Снаружи думают, что мы все — одна большая несчастная семья, занятая драками и добычей. Может, внизу так и есть. Не знаю. Но нам нравится, что здесь тихо, и мы поступаем с шахтой так же, как внешний мир с нами: нет гранатов — нет пищи. Нам первым достается еда; и нам не приходится много работать, разве что для поддержания привычного хода вещей. Мы не можем выбраться — но живем, в общем, неплохо. Порой спускают новичка, вроде тебя, это на время разнообразит жизнь, пока мы не ставим его на место.
— Не выбраться, — сказал Атон.
— Наши пещеры заперты. Это удерживает нас внутри, а чудовищ — снаружи. Внизу… никто не знает, где заканчиваются туннели и что в них.
Неисследованные пещеры! Единственная надежда на побег. Иначе говоря — столкнуться с тюрьмой, которой страшатся самые отпетые заключенные, смешаться с людьми, слишком порочными, чтобы принимать какие-либо нравственные запреты. Ничего другого не оставалось.
— Насчет Кретинки, — сказал Атон, делая свой ход и зная продолжение. — Не при чем ни она, ни ты. Она — славная девушка; я бы овладел ей, если бы мог. Но что-то остановило меня, что-то, с чем мне не совладать.
— Остановило космогарда в такой интересный момент? Странный ты человек! Ты и твоя проклятая книга.
Атон произнес слово, приговорившее его:
— Миньонетка.
Счетовод уставился на него:
— Я слышал об этом. Сказки… ты хочешь сказать, что встречал ее? Они в самом деле существуют?
Атон не ответил. Счетовод отступил.
— Я слышал о том, что они делают. О мужчинах, которые… — его голос, до этого дружелюбный, стал безучастным. — Неприятность в тебе. А я послал к тебе Кретинку.
Счетовод принял решение:
— Я не хочу знать больше. Ты не наш, Пятый. Ты должен спуститься вниз. Меня не волнует, сколько людей ты убьешь: с нами ты не останешься.
Такой реакции Атон и ожидал.
— Никаких убийств, — сказал он. — Я пошел.
§ 381
ОДИН
Хвея была пасторальным миром без пасторальных животных. Ее невысокие горы и тихие долины не требовали борьбы. Постройки не заполняли всю поверхность, лишь несколько угловатых объектов человеческой цивилизации уродовали естественный пейзаж. Население было небольшое и избранное, оно едва бы заполнило самый маленький из городов мегаполисной Земли. Основное занятие было одно, как и предмет экспорта: хвеи.
Маленький мальчик бродил по круговым полям Династии Пятых, стараясь не наступать на зеленые цветы, тянувшиеся к нему. Слишком юный, чтобы их выращивать, он мог быть лишь их другом. Растения вокруг него выступали совокупной личностью, почти осязаемой аурой, которая ласкала его, успокаивала…
Вчера ему исполнилось семь лет, и он все еще благоговел перед этим чудом — очередной год так внезапно свалился на него. На восьмом году жизни планета стала меньше, и он хотел исследовать ее вдоль и поперек и освоить новые измерения.
В руках он нес большой тяжелый предмет — подарок на день рождения. Это была книга в лоснящемся водонепроницаемом переплете, с блестящей металлической застежкой, снабженной цифровым замком. Витиеватые буквы на обложке гласили: ДЗЛ, а ниже от руки было приписано его имя: АТОН ПЯТЫЙ.
Девственный лес Хвеи подступал к самым садам, деревья были менее восприимчивы к настроению человека, чем выращиваемые растения, но так же дружелюбны. Мальчик вошел в тень леса, оглянувшись напоследок на дом своего отца, Аврелия, далеко за полем. Атон постоял у новой садовой беседки, построенной в этом году, застенчиво поглядывая на высокую остроконечную крышу и обдумывая чересчур огромные для него мысли. Потом заглянул за беседку, где горячее черное шоссе извивалось в сторону космопорта — асфальт, ведущий за его мальчишеские горизонты.
В эту минуту задумчивости послышались звуки музыки, несомые слабым ветром, — слишком воздушные, чтобы быть реальными. Мальчик остановился и прислушался, — он поворачивал голову то туда, то сюда, улавливая напев, его музыкальный слух был неразвит, но не поддаться неотразимой красоте мелодии было невозможно.
Песня поднималась и опускалась призрачными завываниями — тончайшая мелодия, исполняемая на каком-то сказочном инструменте. В ней были и трели птиц, и журчание неприметного ручейка, и изящные звуки полузабытых мелодий древних трубадуров. Атону вспомнилась музыка, в которой позднее он узнал «Зеленые рукава» и «Римские фонтаны», а также более старые и новые вещи — и он был очарован.
Песня прервалась незаконченной. Семилетний мальчик забыл обо всех делах, охваченный желанием услышать окончание. Он обязательно должен его услышать.
Волнующая мелодия послышалась опять, и он, прижав к груди огромную книгу, пошел вслед за своим любопытством в лес. Очарование росло, все крепче цепляясь за его разум; прекраснее этой вещи он еще не слышал… Громадные деревья сами, казалось, реагировали на песню, замирая и позволяя ей плыть меж ними. Атон дотрагивался до стволов, храбрился, когда проходил мимо бездонного лесного колодца (он боялся его черной глубины), и шел дальше.
