Толкование сновидений - Дивов Олег Игоревич (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Следующий всплеск сознания оказался гораздо ярче предыдущего. Если в первый раз я очнулся просто невменяемым, а во второй был все-таки здорово ушиблен, то сейчас я чувствовал себя приблизительно на четыреста граммов крепкого. То есть сильно пьяным, но никак не сумасшедшим. Мягко расслабленным и на своем месте. Место являло собой уличное кафе, где столики размещались прямо на мостовой, отгороженные легким барьерчиком. Я сидел, развалясь, в пластиковом кресле и боролся с желанием пойти за сигаретами. Трезвый я не курю, да нам и не положено, но вот когда выпью – обожаю это дело.
Оглядываться было страшновато, но пришлось. Табуретки мои драгоценные обнаружились неподалеку, рядом с сервировочным шкафчиком. На ногах ощущалось что-то мягкое, но прочное, наверное, какие-нибудь новомодные мокасины. А вокруг смутно угадывались знакомые лица. Наши. Русские «челленджеры». Я огляделся снова, на этот раз намного увереннее. Было очень тепло – какое, на фиг, закрытие сезона, больше похоже на альпийские тренировочные сборы, – но мне уже надоело удивляться. Ребята вокруг оживленно беседовали. То, что я пребываю в совершенно зоологическом состоянии, их никак не трогало. Это слегка обнадежило – значит, при беглом поверхностном осмотре у меня все в порядке. Что ж, тогда не будем форсировать события. Посидим, оглядимся, покурим, а там посмотрим.
А может, это глюки у меня были? И на самом деле пребывал я здесь, за столом, в полном ферфлюхтере, то есть отрубе. Сначала просто спал – кстати, нужно будет обсудить с Генкой этот сон про катание по воде, – а потом радостно галлюцинировал. Бывает. Но какой же, извините, дряни я накушался? И кто мне ее подсунул? Вычислю, кто – удавлю паразита.
А сон был интересный. В общем-то я и без психолога могу разобраться в его знаковой системе. Катание по воде… Момент преодоления. И заслуженная награда потом. Так, а что же я такое, собственно говоря, преодолел? Сделал золотой дубль? Не то. Не было там никакого чрезмерного напряга. Само вышло. Просто удачно карта легла, особенно Боян подыграл с этим своим падением. Классический поворот «оверкант», коронный номер самоуверенного чайника. О собственную лыжу споткнулся. Нет, хоть убей, не помню ничего особенного в ближайшем прошлом, что могло бы инспирировать этот сон. А если он, что называется, вещий? Может же быть такое в принципе… Во всяком случае, Генка это не отрицает. Носятся в воздухе сгустки информации, и остро восприимчивые натуры, вроде меня, их отлавливают. Но тогда получается, что ничего хорошего впереди не ждет. И чтобы произошло то блаженное воссоединение, которое мне приснилось, нам с Кристи придется основательно упереться. Во что? Какие такие преграды у нас на пути? Да никаких. Пусть хоть война с Францией. Эмигрируем в какую-нибудь Новую Зеландию, и все дела.
Курить хотелось дальше некуда. Ребята оживленно болтали между собой и меня по-прежнему не замечали. Я встал, пошатнулся, но быстро поймал равновесие, и тут же всей стопой прочувствовал новую обувь, буквально каждый миллиметр. Нет, уважаемые коллеги, не опустился я до ультрамодных мокасин, фигушки. Конечно, не так удобно, как «Россиньоль-Про», но все же совсем недурно. А стоит небось… В который раз пришлось опустить глаза и посмотреть на ноги. Действительно, стоит определенной суммы. Короткие остроносые сапожки из темно-синей замши, мой любимый фасон. Ну-ка, чуть шевельнем нашим золотым голеностопом, застрахованным на пятьсот тысяч «юриков» от потери трудоспособности… Судя по колодке, сапоги явно итальянские. Лень снимать, чтобы разбираться, угадал я фирму или нет. Успеется.
Я подошел к загородке, шагнул через нее и оказался на улице – хотя какая улица, мы и так на ней сидим. И остолбенел. Навстречу мне, сияя, как рождественская елка, топал по осевой линии Илюха. Сначала я не понял, что с ним такое – он весь переливался и сверкал. Приглядевшись, я увидел, в чем дело. Наш главный хохмач и «вечный третий» русского жесткого слалома был облачен в наимоднейший вечерний туалет, и с каждой из многочисленных деталей костюма свисала бирка, украшенная огромным радужным логотипом Юденофф.
На почтительном расстоянии за Илюхой крался розовощекий юноша с сантиметром на шее – приказчик. Увидев, что к Илюхе подхожу я, приказчик мгновенно затормозил и уткнулся в витрину ювелирной лавки. Молодец. Ценю профессионалов. Другой бы на его месте бросился и меня окучивать, но этот, хотя и молод, четко знает, что парень в джинсах от Манчини не оденется в Юденофф даже задарма. И даже в классический смокинг. Да какой там смокинг, я у него и трусы-то не куплю. Хотя шьет мужик толково, но все равно это одежда русских нуворишей. Впрочем, подобные тонкости Илье не по зубам, а костюмчик ему и на самом деле к лицу.
Правда, не исключено, что приказчик элементарно напуган. Меня сейчас знает в лицо вся планета. Мало ли, какого выкрутаса могут ждать в провинциальном Китсбюэле от сильно пьяного молодого русского, который недавно хапнул одним махом полмиллиона. Вдруг бросится на товарище по команде тельняшки рвать? Между прочим, на самом-то деле сильно пьяный молодой русский заработал почти вчетверо больше, я ведь пристроил через подставных лиц всю свободную наличность на наш с Машкой дубль. Мы не были в фаворе, все считали, что наш сезон – будущий, а в этом победят чехи, так что коэффициент выигрыша оказался что надо. И тут мне Боян подыграл. Не забыть ему коньку поставить. Ящик «Курвуазье». А то еще обидится.
«Салю, вьё! – орет мне Илюха на всю улицу. – Коман са ва?» Я беру его за рукав и медленно поворачиваю из стороны в сторону. Он не сопротивляется, наоборот, знает, с кем имеет дело. Ко мне и шел, судя по всему. «Са ва бьен. Ну-ка, издали посмотрим… А ничего. Хорошо шьет Юденофф». Илья улыбается просто до ушей. Приказчик мучительно сдерживает радостные повизгивания. Впрочем, лицо его, за которым я слежу боковым зрением, резко мрачнеет, когда я распахиваю пиджак и начинаю придирчиво изучать подкладку. Значит, что-то не в порядке. Как обычно. Аж зло берет – ничего мои соотечественники не могут нормально доделать до конца. Слишком талантливая нация, черт бы ее побрал, чтобы обращать внимание на мелочи… Тут уже Илюха не выдерживает. «Да ладно, Поль, не надо так строго. Могу я, трам-тарарам, взять и поддержать трудовой копейкой русскую прет-а-порте?» Можешь-то ты можешь, только вот не хочу я, чтобы эта самая прет-а-порте наглела в ущерб качеству. «Так что, берем?» – «Пожалуй. Только я бы на твоем месте выпустил чуть-чуть рукава. Буквально на пять миллиметров. И будет самое оно». Приказчик по-русски не понимает, но в витрине целая система зеркал, поэтому ему отлично видны наши жесты и выражение лиц. Он расцветает на глазах. А Илюха, тот просто фонтанирует. «Спасибо, Поль. Век не забуду. Ты сам-то куда намылился?» – «Да вот, на угол, в табачку. Хочу приличную сигару». – «И мне! Сейчас вернусь, учиню банкет. Конец сезона уже отметили, твое золото обмыли, теперь пропишем мою обновку». Он убегает, приказчик мгновенно прибирается к ноге и забавно семенит рядом, кивая, словно заведенный. Илюха показывает на рукава – внял моему совету, умница.
Я бреду на угол. С каждым шагом мне легче, легче, легче… Значит, это мы так весело закрыли сезон. Что аж на улице потеплело. Хочется надеяться, без жертв и разрушений – не как в прошлый раз. Ну правильно, наш с Машкой золотой дубль пришелся на последний этап розыгрыша. Закрытие само по себе большой праздник, а уж «трижды двадцать» – вполне уважительный повод радикально улучшить погоду. Кстати, где моя боевая подруга? А, неважно. Будем надеяться, что пока меня глючило, я не успел ее обидеть ни словом, ни действием. А к обиде бездействием Машке не привыкать.
Выхожу из табачной лавки, сую в один карман пачку «Голуаз» на черный день, в другой – упаковку голландских сигар «Даннеман». И нос к носу сталкиваюсь с Кристи. Она с ног до головы охватывает меня одним взглядом, все тут же понимает насчет моего состояния, подходит вплотную, прижимается – как в том сне, ей-Богу, – а теперь поцелуемся… Буднично так, будто час назад расстались, но с чувством. Просто для затравки. Главное и самое интересное еще впереди. «Крис, ангел мой, я так скучал…» – «Я тоже. Здравствуй, любимый». Здравствуйте, мадемуазель Кристин Килли. Она смотрит на меня снизу вверх все понимающими глазами и улыбается. «Я сезон закрыл» – говорю. «Ага, вижу. Пойдем?» Конечно пойдем. Куда скажешь, туда и пойдем, родная. Ты, главное, скажи. Надо же – вот она, моя Кристи, собственной персоной и в натуральную величину. Правда, величина небольшая, Машке на один укус, но зато фигура – как у той рыжей девицы, которая в раковине стоит. В смысле – на картине Ботичелли. Волосы у Кристи черные, прямые, до плеч, чуть подвитые на концах, личико из категории хитрых смазливых мордашек, только попородистее, со смыслом. Когда она задумается о чем-нибудь, ее лицо становится донельзя одухотворенным, иногда настолько, что хочется залезть в каталог хорошей картинной галереи и посмотреть – не оттуда ли. А еще говорят, француженки сплошь некрасивые. Как в таких случаях многозначительно заявляет Илюха, «Это вам только так кажется». Он умеет произносить эту дебильную по сути фразу с неповторимой мрачной угрозой в голосе.
