Аурентина (Летящая - 1) - Дмитрук Андрей Всеволодович (книга регистрации txt) 📗
Но Земля, до сих пор старавшаяся подбодрить своих героев и мучеников, все-таки послала пропавшему кораблю еще одно, радостное, сообщение.
После ухода "Титана" состоялось еще несколько аннигиляционных перелетов, две или три катастрофы - и эпоху релятивизма окончательно назвали "несостоявшейся". Попросту никто не желал идти на десяти- или пятидесятилетнюю пытку в бронированной камере, на заведомую гибель части улетевших - ради крошечного шанса найти что-нибудь необычайное, несуществующее на Земле. До сих пор все экспедиции утыкались либо в беспланетные светила, либо в ледяные мертвые миры...
Эпоха закончилась, и надгробную плиту над ней положил международный коллектив физиков-"абсолютистов". Как веком раньше усилиями кибернетиков была прекращена вивисекция, опыты над живыми организмами, так сейчас с помощью небанального научного решения прекратились муки космонавтов, физика "абсолюта" показала возможность мгновенного "воспроизведения" любой материальной системы на любом расстоянии, вне обычных понятий об удаленности и скорости. Вот об этом-то событии, возвестившем начало космической зрелости, говорила Земля в своем последнем обращении к "Титану"...
Но Веллерсхоф, Свидерский и Феррани, вышедшие утром из ракеты на поверхность загадочной Шестой, не слышали этой передачи. Связь с Землей прервалась. Этого и следовало ожидать при околосветовой скорости корабля.
В десантную исследовательскую ракету, сброшенную с "Титана", проникла другая передача: приветствие, произнесенное чистым девичьим голоском...
Все-таки Феррани не удержался от возгласа, и даже Свидерский, человек без нервов, человек без болезней и слабостей, вдруг обессиленно оперся на плечо шефа - никакая радиопередача не может быть столь убедительной, как появление... гм... хозяев передатчика. За краем выжженного круга волновалась роскошная бирюзовая степь. От ее края, каждым шагом разбрасывая клубы сизого пепла, шли к ракете две девушки, обе даже без легких масок биозащиты, в легких светлых костюмах, в брюках, заправленных в изящные сапоги, с пестрыми шарфиками на шее. Шедшая впереди темноволосая, рослая, большеротая девица широко улыбалась и энергично махала кистью руки. Ее чуть отставшая спутница, гибкая блондинка с круглым полудетским лицом, держалась более осторожно и чуть ли не испуганно.
- Ну вот и все, - почему-то сказал своим спутникам Веллерсхоф и принял более непринужденную позу, подняв правую руку над головой.
- Здравствуйте, - сказала Виола, подойдя и платком стирая с лица пепел. - Я же вам сказала, что маски тоже не нужны. Здесь нет ни одной вредной бактерии.
- Ага, - ответил Веллерсхоф и стащил биофильтр. Остальные последовали его примеру, на лицах остались красные следы упругих краев маски. Последовала церемония знакомства и рукопожатия, причем Феррани привел девушек в замешательство, приложившись к ручкам, и сказал, косясь в сторону краснеющей Алдоны:
- Да, здесь нет бактерий, но есть прямая опасность подхватить некое сердечное заболевание...
Веллерсхоф механически усмехнулся, спросил:
- Так как, вы говорите, называется эта милая планета?
- Аурентина, - проскрежетал вдруг Свидерский. - Я запомнил. Ну что ж, этого следовало ожидать. - И смял маску в кулаке так, что побелели костяшки пальцев.
- Тише, Ян, ради бога, они же не виноваты! - вступился Феррани. - Ведь прошло больше века - сто три года! Скажи спасибо, что девушки остались такими же красивыми, как в наше время!..
- Да, сто три. Близко к расчетам, - снова выдавил улыбку шеф. - И никакого разума здесь, конечно, не обнаружено?
- Нет, - виновато сказала Алдона. - Это звезда так пульсирует... Похоже на радиосигналы.
- Чертова лотерея! - фыркнул Ян.
- Знаете что, - твердо сказала Виола. - Мы потом наговоримся, надоест еще. Зовите всех ваших в дом... Мы для вас дом построили. Сколько вас? Двадцать восемь?
- Двадцать семь, - уточнил Веллерсхоф. - Об одном погибшем Земля не узнала. Это Сайфутдинов.
На секунду замявшись и знаком запретив Алдоне теряться, Виола мужественно продолжала:
- Если надо, наш корабль перенесет всех больных, раненых.
И Алдона, получив знак говорить, защебетала, чувствуя неловкость и от всей ситуации, и от взглядов Феррани:
- Я врач Спасательной Службы, и я запрещаю вам волноваться. Через два дня вы уже будете на Земле. А пока отдыхайте! Аурентина такой уютный мир, теплый, цветущий, ее все любят, на ней лечатся покоем...
Она взяла Веллерсхофа за руки, умоляюще посмотрела снизу вверх в его светлые, расширенные, как от боли, остановившиеся глаза:
- Здесь есть чудесные минеральные источники... Координационный Совет уже решил строить здесь курорт!
Алдона успела еще перехватить негодующий взгляд Виолы, как Свидерский, до сих пор молчавший, глядя вбок и покачиваясь с носков на каблуки, вдруг заорал хрипло: "Курорт!" - и ухватил ее за лацканы. Ей никогда не приходилось видеть лица, искаженного такой бешеной ненавистью, да еще так близко от себя...
Когда их разняли, Свидерский резко развернулся на каблуках и зашагал к ракете.
- Луиджи, - многозначительно сказал шеф. И низенький Феррани, в последний раз скользнув взглядом по статной фигурке перепуганной Алдоны, со всех ног бросился догонять коллегу.
- Вы можете простить его? - отчужденно спросил Веллерсхоф.
- Конечно, - ответила Алдона, прижимая ладони к вискам, чтобы сдержать биение крови. - Я сама виновата. Не надо было так, сразу...
- Они успокоятся, - сказал шеф. - Идемте к вам. Я первый. Может быть, у вас что-то не так, как мы привыкли.
Он двинулся вперед. Спросил на ходу:
- Вы давно нас тут ждете?
- Нет, - ответила Виола. - Вообще-то, по первоначальному плану, вас должны были догнать. Но "Титан" здорово уклонился от курса и лишь недавно попал в поле нашего зрения. Да, возле самой Аурентины...
- Хороши, - зло усмехнулся Веллерсхоф. - Колумб, приплывший в Нью-Йоркскую гавань, прямо к подножию статуи Свободы... От вас можно будет вызвать все наши ракеты? Впрочем, что за глупость... Конечно, можно.
И Веллерсхоф вошел по пояс в медовую, спутанную вьюнками, полную цветов и насекомых траву Аурентины.
