Улыбка сатаны - Галихин Сергей (полные книги txt) 📗
— Забыл об этом сосуде? — сказал дядя Яша, подходя к Андрею и постукивая ногтем по бутылке. — А ведь я предупреждал тебя. Он будет ждать твоего возвращения.
— А-а-а… — припоминая, улыбнулся Андрей, поставил стакан с недопитым соком на журнальный столик, стоявший справа от него, встал из кресла и принял из рук дяди Яши бутыль с вином. — Сколько же ему теперь лет?.. Пятнадцать лет на острове, а когда ты его купил… ты говорил… двадцать один?
— Тридцать шесть, — сказал дядя Яша. — Сейчас ему тридцать шесть лет. Этим нектаром мы запьем баранину и отметим твой первый штраф. Я не ошибся? На ужин жареный барашек?
— Какой штраф? — не понял Андрей и посмотрел сначала на Динаку, потом на Эльзу и Виктора.
— Дядя Яша… — наморщив лоб, простонал Виктор.
— А что дядя Яша? — удивился тот. — Пусть привыкает! Ему жить в этом городе. А пока не купит дом — в этом доме. И что же, он будет вас под неприятности подводить? И почему? Потому что не знает закона? Это несерьезно. — Он свел брови и покачал головой.
— Минуту, — Андрей поставил бутыль на пол. — О чем это вы здесь говорите?
— О невинных поцелуях в аэропорту, — улыбнулся дядя Яша.
— Бред какой-то, — хмыкнул Андрей. — Там действительно нам один старик рассказал, что на людях это делать не принято… — и замолчал на полуслове.
— Господи, за что же тут штрафовать? — не понимала Динака.
— Хорошо еще, что вы не получили деньги по контракту, — сказал дядя Яша. — Так что завтра оплатите в банке триста евро и впредь будете поаккуратней.
— Но когда вы об этом узнали? — спросила Динака.
— Я думаю, еще до того, как вы сели в такси, — ответил Виктор.
— Ну, довольно, садитесь за стол, — сказала Эльза и крикнула детей. — Жанет, Янош!
Дети словно ждали, когда мать позовет их к столу, и через секунду уже бежали по лестнице со второго этаже. Все сели за стол.
— Сейчас, сейчас… — бормотал под нос Виктор, взяв в руки большой нож и оценивая, что бы ему отрезать от барашка.
— А… если бы получили деньги? — спросил Андрей, уловив, как ему показалось, главное из слов дяди Яши.
— Содрали бы, как за новую “шкоду”, — ответил Виктор.
— Что-то я тоже не пойму, — сказал Динака. — Причем здесь наш контракт?
— Понимаете, все люди равны, — объяснял дядя Яша, разворачивая белоснежную салфетку. — И богатые, и бедные. Триста евро для электрика или дворника это не смертельные, но вполне ощутимые деньги. Для адвоката это — пустяк. Для фабриканта — укус комара. Именно поэтому штрафы налагаются в процентном отношении не от минимальной оплаты труда, а от годового дохода нарушившего закон. Твой доход на сегодняшний день — командировочные. Они регулярно поступают на счет. Компьютер вывел твой среднемесячный доход за последние двенадцать месяцев и рассчитал сумму штрафа. Квитанцию штрафа Виктору привезли через сорок минут после правонарушения, а деньги, из расчета тех сумм, что ты получил в течение года, завтра автоматически снимут с твоего счета. Вот если бы на твой счет уже упало все, что тебе причитается по контракту, то и проценты считали бы с другой суммы, со всего дохода за год.
— Хм… — удивился Андрей, не веря в реальность услышанного. — Абсурд.
— Высшая справедливость, — улыбнулся дядя Яша.
— А почему штраф вам привезли, — спросила Эльзу Динака, — а не вручили нам в аэропорту?
— Штрафуют полицейские, — ответила Эльза, предлагая Динаке плетенку с хлебом. — Вас заметили через систему видеонаблюдения, идентифицировали, место вашего проживания было признано достаточно достоверным. Сумма штрафа снимается банком автоматически, а квитанция отправляется по месту жительства.
Виктор, наконец, решился и вонзил нож в покрытый румяной корочкой бок барашка. Лучшие куски достались Динаке, Андрею и дяде Яше.
— Тебе отрезать? — с еле уловимой издевкой спросил Виктор сына, заметив, как тот косится на баранину.
— Есть животных — это варварство! — с презрением заявил Янош.
— Кушай морковку, — подняв брови, удовлетворенно сказал отец. — Смотри сколько мама овощных салатиков приготовила. Сплошные витамины. Только ешь молча. Хорошо?
— А почему я должен есть молча? — повысил голос Янош. — Что ты мне все время рот затыкаешь?
— О, господи, — вздохнул Виктор. — Да кому ты нужен, затыкать тебе рот? Только ты перепутал место для выступления. Здесь не митинг антиглобалистов, общества защиты животных или окружающей среды, я не президент, дядя Андрей, тетя Динака и дядя Яша не члены парламента, а мама не публика у экрана телевизора. Здесь семейный ужин!
Андрей и Динака с интересом и легкой иронией наблюдали за происходящим. Молодое поколение как всегда бунтовало. Было заметно, что Янош хотел сказать отцу что-то еще, но сдержался. Он демонстративно положил в свою тарелку две ложки винегрета, ложку салата из редьки, две ложки тушеной фасоли, две — тушеной капусты и еще какие-то тощие, длинные зеленые стебельки.
Вино разлили по бокалам, выпили за встречу.
— Ты не прав, папа, — тихо сказала Жанет. — Дело не в свободе выбора, а в том, что ты демонстративно предлагаешь всем сидящим за столом мясо, прекрасно зная, что я и Янош не едим его. Более того, для нас убийство животных точно такое же убийство живого организма, как и человека…
— Солнце мое, — спокойно сказал папа. — Нет, дело именно в выборе. У вас есть право на выбор, как и у каждого гражданина Европы. Только почему-то вы забываете про все права, которые не касаются ваших интересов. Нас за столом… — Виктор запнулся и посмотрел на брата с женой и дядю Яшу. — Здесь еще есть вегетарианцы?
Андрей и Динака снова переглянулись. Им обоим в голову пришла одна и та же мысль: не делают ли они снова что-то не то. Частота возвращения к одним и тем же опасениям начала Андрею надоедать.
— Да нет, — неуверенно сказал он. — Мы не травоядные.
— Я тоже не буду мясо, — тихо сказала Эльза. Динаке показалось, что она это сделала, чтобы поддержать дочь.
— Так вот, — продолжил Виктор. — Вас трое, нас четверо. Поэтому мясо останется на столе. Несогласные могут удалиться. И вообще. Я думаю, мы еще имеем право свободно выражать свои взгляды.
— Смешно, — сказал Янош, — Четверо против троих, и ты ставишь это превосходство в подавляющее большинство.
— Тем более папа, — добавила Жанет, — ты намеренно предлагал Яношу мясо, прекрасно зная, что он мясо не ест и твое предложение оскорбит его чувства.
— Хорошо еще не веру, — вздохнув сказал отец. — Ты права. Я сделал это намеренно. Прошу прощения. Но только впредь, когда вы будете выражать свои взгляды в моем присутствии, потрудитесь более тщательно выбирать слова и интонации. Меня оскорбляет то, что когда вы проповедуете свои идеи, вы считаете, что у вас перед оппонентами есть превосходство в знаниях, интеллекте и эволюционном развитии. И ваше снисхождение и жалось мне не нужны. Потому что я считаю, что вы просто глупы.
— Если тебя оскорбляет то, что твой сын понимает примитивные истины, составляющие ценности и мораль человечества, а ты нет — извини.
— Не смей говорить от имени человечества!
— Но ты мой отец, — как будто не слыша этого, продолжил Янош. — Хочется тебе этого или нет — я чувствую ответственность за тебя. Порой мне бывает очень стыдно и грустно, что мой отец до сих пор идет на поводу у диких инстинктов…
— Посмотри на тетю Динаку, — сказал Виктор. — Она родилась и выросла на диком острове, в племени, которое ваши друзья именно дикарями и называют. Ее родственники до сих пор живут по обычаям тысячелетней давности, и их это устраивает. Она Сорбонну закончила с отличием, — повысил голос отец, — а ты второй месяц хвосты по физике и истории сдать не можешь! И еще большой вопрос — выпрут тебя из колледжа или оставят. Так вот, пока я в состоянии сам заработать на кусок хлеба, я буду сам решать, что положить на этот кусок: колбасу или сельдерей.
— Вы тоже так считаете? — спросил у Андрея Янош.
— Ты про колбасу? Конечно. Жаренные сосиски с пивом… у меня от одной мысли слюна выделяется. А попробовал бы ты, как тетя Динака готовит черепаховый суп…