Планета под следствием - Маккефри Энн (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
И кто лучше доктора Лузона, который был похож и непохож на Пастыря Вопиющего, подходил для того, чтобы отвести ее туда? Он не бил ее, не пытался ее щупать. Он вообще не выказывал к ней интереса. Единственным вредом, который он ей причинял, были вопросы о Долине, о Пастыре, о Премудростях и Великом Звере. Он и о Коакстл ее расспрашивал, но девочка не хотела ничего говорить о большой кошке — даже доктору Лузону.
Весь день миля за милей за ветровым стеклом снегохода плыли снега — снежные горы, снежные равнины, снежные долины и снова снежные горы. Они проносились мимо полузамерзших рек, мимо проталин, которые приходилось объезжать, через леса и по тем возвышенностям, где лес просто не мог расти, мимо следов, оставленных кроликами, лосями и лошадьми. Девочка задумалась о том, были ли у этих лошадей рога — как у той, которую она мельком видела давным-давно. Сначала ей нравилось путешествовать так быстро, но вскоре она вспомнила, что стремительно летит к тому месту, где ей вовсе не хочется быть, и удовольствие сменилось безнадежным отчаянием.
Ночи были тяжелы: именно ночью начинались расспросы, и, засыпая, девочка, казалось, слышала проповеди Пастыря, отдающиеся в ушах, как это всегда бывало в Долине.
Но одна вещь”, которая была известна только девочке, помогала переносить все это: за холмом, или за ближайшим кустом, или на дереве, или вдалеке, на краю Долины, всегда присутствовала туманная фигура, похожая на тень облака. Эта тень следовала за ними, она стояла на страже, словно бы охраняя девочку. А когда малышка просыпалась среди ночи, вспотев в своей новой теплой зимней одежде, в ее голове звучало мурлыканье и песня, которой Коакстл убаюкивала ее:
Когда это случалось, бывало, что плохие сны не возвращались; иногда она просыпалась без страха перед светом солнца.
Такой была и ночь перед тем, как они достигли Долины. Когда она увидела Долину, от страха у нее перехватило дыхание. Вода спала, и земля была покрыта грязью, снегом и новым льдом.
Она хотела сказать доктору Лузону: “Остановитесь!”, — но он не стал бы ее слушать. Он приказал Брэддоку ехать прямо в Долину. Когда снегоход остановился, их немедленно окружили Праведные.
В большинстве своем они никогда не видели снегохода. Кто-то в ужасе вскрикнул:
— Великий Зверь!
— Нет, ангел Компании, — отвечали другие. Но когда Праведные увидели девочку, они растерялись. Асенсьон-Вознесение, стоявшая с краю, наградила ее тяжелым взглядом и куда-то ушла, но вскоре вернулась с самим Пастырем.
Пастырь выглядел как-то более обыкновенно, он словно бы съежился, усох. Он был гладко выбрит, чтобы подчеркнуть, что, в отличие от других мужчин, которые были обязаны носить усы. Пастырь чист. По той же причине его волосы были коротко подстрижены, хотя женщины волос никогда не стригли — за исключением тех случаев, когда за дурные поступки их наказывали позором.
Сначала Пастырь смотрел на доктора Лузона не слишком дружелюбно, хотя на первый взгляд он и выглядел совершенно спокойным, умиротворенным и отрешенным — как и всегда, когда не проповедовал, — пока не впал в ярость. Однако и после этого он заговорил мягко:
— Мы — одинокий и отверженный народ, живущий вдали от всех на спине Великого Зверя, который есть этот мир. Зачем вы тревожите нас?
Когда Мэттью Лузон ответил, в его голосе прозвучали нотки нетерпения, которых Козий Навоз раньше не слышала:
— Конечно же, мы пришли к вам за мудростью, добрый Пастырь. Я — доктор Мэттью Лузон, следователь Компании; это мой ассистент, Брэддок Макем. Ребенка вы знаете.
— Я знаю ее, — подтвердил Пастырь; его голос стал ледяным, когда взгляд остановился на лице девочки. — Она — предательница, бежавшая пред лицом света. Что за дело следователю Компании до нее или до меня?
— Я — следователь особого сорта. Пастырь, — объяснил Мэттью. — Моя работа состоит в том, чтобы очистить владения Компании от лжи, которая ввергает людей в заблуждение и развращает их. Многие в этом мире измышляют ложь о его природе и пытаются заставить нас поверить в то, что это не просто планета, но разумный организм и что за явлениями природы здесь стоят осознанное намерение и интеллект. Девочка рассказала мне о вашем учении. Я полагаю, что вы знаете правду, и хотел бы узнать ее от вас. Я также хотел бы, чтобы вы засвидетельствовали правду перед Компанией.
— Компании нужно мое свидетельство? — спросил Пастырь. Козий Навоз полагала, что он чрезвычайно рад этому предложению. В конце концов, в его Учении Компания выглядела могучей силой, изменившей их жизни и отдавшей их на страдания и на милость Зверя.
Пастырь ответил медленно, словно бы взвешивая каждое слово:
— Я должен многое обдумать. Сегодня вечером я прочту проповедь. Вы можете присутствовать. Однако у нас есть еще одно дело. Эта девочка...
— Она рассказала мне о вашем учении. Пастырь. Она произвела на меня благоприятное впечатление, и мне хотелось бы оставить ее при себе в качестве помощницы в моих исследованиях.
— Это невозможно. Мы помолвлены. Сегодня наступит наша брачная ночь, которую мы вынуждены были отложить. После проповеди будет празднество, а затем она соединится со мной, как ее мать прежде нее.
Мэттью повернулся к девочке, изобразив на лице мину радостного удивления:
— О, Козий Навоз! Мои поздравления!
Она опустила голову.
Снова появилась Асенсьон-Вознесение и повела девочку в заново отстроенный дом свадеб, на что самозваный спаситель девочки не обратил внимания: он был занят тем, что пытался очаровать ее главного мучителя. Тащась следом за Асенсьон, она услышала, как Пастырь говорил Мэттью:
— После свадьбы ее больше не будут звать Козий Навоз. Все должны будут обращаться к ней как моей жене по новому ее имени Долорес.
Долорес, Исполненная скорби.., какое имя подошло бы ей больше? Но в глубине души, про себя, она всегда будет звать себя Китой...
Она позволила одеть себя в церемониальное “Облачение Предназначенной” — широкое платье-рясу, какое надевали все избранные, когда Пастырь брал их в жены. После этого ее оставили одну, и она принялась обреченно ждать свадьбы, пока с дальнего конца Долины не раздались крики и голос Коакстл не проговорил:
"Идет еще один! Не бойся его, но позаботься о нем и перевяжи его раны. От его безопасности зависит моя и твоя безопасность, а также и безопасность всех людей, потому что Дом сильно любит его”.
Глава 11
Яна, Диего и Банни отдыхали после чреватого опасностями возвращения к выходу из пещеры во Фьорде Гаррисона. Ардис рассказала им, что они пропустили возвращение Джонни Грина; они провели два дня в тревожном ожидании, пока наконец не появился его вертолет. Все трое выбежали навстречу, подныривая под еще вращающиеся винты. Джонни выглядел очень усталым, словно не спал несколько дней.
Когда шум винтов затих, Джонни заговорил:
— Я знаю, что опоздал, но мне нужно было кое-что сделать — pronto, shnell — быстро. Еще у меня есть новости...
Он вытащил из-под сиденья пилота вещевой мешок.
— Сперва дайте мне забраться в горячую ванну, а потом поспать часов восемь.
— А приличная еда в твои планы входит? — нахмурившись, поинтересовалась Ардис.
— Пока я сижу в ванне, Ардис, дорогуша, и не трудись, все, что у тебя есть готового, вполне сойдет, — с очаровательной улыбкой ответил Джонни.
