Вавилон-17 - Дилэни Сэмюэль Р. (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
— Но почему вас не убили? — спросил генерал. — Или они решили обратить всю эту армию шпионов против нас?
— Они открыли, что я — оружие Союза. Но в определенных условиях гиперстасисный трансмиттер уничтожается в моем теле. Потом, правда требуется не менее трех недель, чтобы вырастить новый. И они так и не узнали, что я контролирую остальных. Но они испробовали на мне свое секретное оружие — Вавилон-17. Они вызвали у меня амнезию, оставили безо всяких коммуникативных способностей, кроме Вавилона-17, потом позволили мне бежать из Нуэва-нуэва Йорка обратно на территорию Союза. Я не получил никаких инструкций относительно диверсий. Власть, которой я обладал, связь с остальными шпионами, пробуждалась очень медленно и довольно болезненно.
И вся моя жизнь стала преступлением, маскирующим диверсии. Как и почему этого я не знаю.
— Думаю, я могу объяснить это, генерал, — сказала Ридра. — Вы можете запрограммировать компьютер так, чтобы он делал ошибки, и вы сделаете это, не перепутывая связи, а манипулируя языком, на котором вы научили компьютер думать. Отсутствие «я» предотвращало всякую самокритику и самосохранение. В сущности, оно прерывало любую осведомленность о символах и символических процессах — а именно таким образом мы различаем реальность и отображение реальности...
— Шимпанзе, — прервал ее доктор Т'мварба, — достаточно координированы, чтобы научиться водить автомобиль, и достаточно разумны, чтобы различить красный и зеленый цвет. Но, научившись, они все же не станут свободными, потому что когда горит зеленый свет, они поведут автомобиль прямо на кирпичную стену, а когда корит красный, они остановятся посреди перекрестка, даже если на них в следующее мгновение налетит грузовик. У них нет символических процессов. Для них красный значит «стой», зеленый — «иди». То, что это не сами действия, а их символы, они не знают.
— Итак, — продолжала Ридра, — Вавилон-17 — это язык, содержащий для Батчера долговременную программу превращения в преступника и диверсанта.
Если вы лишите кого-нибудь памяти и оставите его в чужой стране, сохранив ему только названия инструментов и узлов машин, не удивляйтесь, если он станет механиком. Манипулируя его словарем, вы легко можете превратить его в моряка или художника. Вавилон-17 — это точный аналитический язык, который снабжает вас техническими знаниями в любой ситуации, в которой вы окажетесь.
— Вы хотите сказать, что этот язык даже вас мог обратить против Союза? — спросил генерал.
— Начнем с того, — сказала Ридра, — что слово, обозначающее на Вавилоне-17 слово «Союз», может быть переведено на английский как «тот, который захватывает». Теперь понимаете? И все программы подчинены этому слову. Когда мыслишь на Вавилоне-17, становится совершенно логичным постараться уничтожить собственный корабль, а потом при помощи самогипноза заблокировать этот факт, чтобы не суметь раскрыть собственные действия и остановить себя.
— Вот ваш шпион! — воскликнул доктор Т'мварба.
Ридра кивнула.
— Вавилон-17 программирует действия личности, усиливая их самогипнозом, при этом все, что продумано на этом языке, кажется правильным, поскольку на других языках оно выражено очень грубо и неуклюже. Запрограммированная личность, во-первых, должна стремиться любой ценой уничтожить Союз, а, во-вторых, оставаться скрытой от остальной части сознания. Это и произошло с нами.
— Но почему Вавилон-17 не полностью подчинил вас? — спросил доктор Т'мварба.
— Он не рассчитан на мой талант, Моки, — ответила Ридра. — Я уже анализировала эту проблему на Вавилоне-17. Все очень просто. Человеческая нервная система производит радиошумы. Но, чтобы уловить эти шумы нужна антенна с поверхностью во много тысяч квадратных миль. В сущности, единственное устройство, способное на это, нервная система другого человека. Лишь несколько человек, подобных мне, лучше других контролируют ее. Я контролирую испускаемые мной радиошумы, и мне не составило труда просто несколько исказить их.
— И что же я должен делать со шпионами, которых вы скрываете в своих головах? Подвергнуть вас лоботомии?
— Нет, — сказала Ридра. — Исправляя свой компьютер, вы же не рвете половину его проводов? Вы исправляете язык, вводите отсутствующие элементы и компенсируете двусмысленности.
— Мы ввели главные отсутствующие элементы, — сказал Батчер. — Еще на кладбище «Тарика». Мы на пути к остальным людям.
Генерал медленно встал.
— Что-то чересчур все просто, — он покачал головой. — Т'мварба, где лента?
— У меня в кармане, где и пролежала все время, — сказал доктор Т'мварба, доставая катушку с записью.
— Я отправлю это криптографам, мы все тщательно проверим, — он подошел к двери. — Ах, да, я вынужден вас запереть...
Он вышел, и трое оставшихся посмотрели друг на друга.
Глава 5
— ...Да, конечно, я должен был предвидеть, что тот, кто сумел наполовину проникнуть в нашу наиболее защищенную камеру и саботировать военные операции в целом рукаве Галактики, сможет сбежать из моего запертого кабинета... Я думаю... Я знаю, что вас не беспокоит, что я думаю, но они... Нет, мне не приходило в голову, что они похитят корабль.
Да, я... Нет. Конечно, я не уверен... Да, это один из самых больших наших боевых звездолетов. Но они улетели... Нет, они не нападали на наши... У меня нет никаких сведений, кроме оставленной ими записки... Да, конечно, я ее вам прочту... Именно это я и хочу все время сделать...
Глава 6
Ридра вышла в рубку боевого корабля «Хронос». Когда она опустила на пол свой чемоданчик, Батчер оторвался от контрольного пульта.
— Как дела внизу?
— Есть какие-нибудь проблемы с новым оборудованием? — спросила Ридра.
Парень из взвода навострил уши.
— Не знаю, Капитан. Это наша судьба, все время бежать.
— Мы должны вернуться в Зажим и передать корабль Джебелу и его людям на «Тарике». Брасс говорит, что он сможет это сделать, если вы, парни, будете хорошо справляться со своими обязанностями.
— Мы постараемся. Но поступает так много приказов. Сейчас я должен бежать вниз.
— Пойдешь вниз через минутку, — сказала Ридра. — Предположим, я сделаю тебя квипукмайокуном?
— Кем-кем?
— Это человек, который читает все поступающие приказы и интерпретирует их. Твои далекие предки были индейцами, верно?
— Да. Семинолы.
Ридра пожала плечами.
— Квипукмайокуна — это на языке майя. Немного отличается. Они отдавали приказы, завязывая узелки на веревке, мы используем перфокарты. Беги и хорошо следи за полетом.
Рэт дотронулся до лба и убежал.
— Как вы думаете, что генерал сделает с вашей запиской? — спросил Батчер.
— Это уже не важно. Она сгладит впечатление в верхах. Они поразмыслят над ней и над теми возможностями, которые она перед ними открывает, а мы тем временем будем делать свое дело. У нас есть исправленный Вавилон-17 назовем его Вавилон-18 — это наиболее могущественное мыслимое оружие.
— Плюс моя армия убийц, — сказал Батчер. — Думаю, мы справимся в шесть месяцев. И твое счастье, что эти припадки болезни не ускорили метаболизм. Мне это кажется несколько странным. Ты должна была бы погибнуть, не успев овладеть Вавилоном-17. Так было рассчитано.
— Им не повезло, потому что они напали именно на меня... Что ж, как только мы кончим с Джебелом, оставим на столе командующего захватчиками Мейлоу в Нуэва-нуэва Йорке записку. «Эту войну следует закончить в шесть месяцев», — процитировала она. — Лучшее предложение из всех, когда-либо написанных мной. Но сейчас нам предстоит как следует поработать.
— У нас есть инструмент, которого больше нет ни у кого, — сказал Батчер. Он подошел и сел рядом с ней. — А с хорошим инструментом дело пойдет гораздо легче. А что мы будем делать потом?
— Думаю, я напишу поэму. А, может, роман. Мне есть что сказать.
— Но я все еще преступник. Покрывать плохие дела хорошими — лингвистическая ошибка, которая уже не раз причиняла неприятности людям. Особенно, если хорошие дела еще в будущем. Я по-прежнему несу ответственность за множество убийств.
