Дверь во тьму (сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
5. Поход
— Об этом знаешь только ты, — сказал Шоки Котенок.
Мы были втроем, Лэн поднялся в свою комнату и закрыл дверь. Я не стал его останавливать… я еще помнил, как он улыбался, глядя на горящий город.
— Значит, мы приманка? — Шоки пока никак не обозначил своего отношения к услышанному.
— Даже не вы — взрослые, — Котенок мило улыбнулся. — Это хорошо, что они решили пойти в бой… Удобно.
Шоки молчал.
— Летящие заметят наше продвижение и встретят нас на подступах к главной башне. — Котенок потер мордочку лапкой и задумчиво добавил: — Да, заметят нас и встретят вас… Взрослые будут вести бой на земле до тех пор, пока Летящие не навалятся всей силой. Тогда в схватку вступят Крылатые. Если у врага и будут какие-то резервы — на охране башни или поблизости, они их тоже введут в бой. А мы с Данькой и Лэном проникнем в башню.
— И что?
— Этого я сказать не могу, — твердо заявил Котенок. Еще бы… он ведь и сам не знал… — Но если мы проникнем в башню — мы победим.
— Тучи разойдутся? — поинтересовался Шоки.
— При чем тут тучи? Над ними солнца нет. — Котенок казался совершенно спокойным.
Шоки посмотрел на карту, где змеилась небрежно начерченная линия — путь к главной башне Летящих.
— Еще вопрос, Котенок… По пути мы проходим перевал Семнадцати. Там башня Летящих…
Котенок поморщился.
— Обогнем.
— Котенок, я поведу людей почти на верную смерть. Я должен дать им хоть маленькую победу в пути.
— Хорошо, — легко согласился Котенок. — Разрушим.
Шоки встал из-за стола, посмотрел на меня. Сказал:
— Данька, надеюсь, я не зря тебе поверил.
— Если я ошибаюсь, то умру, — просто ответил я.
— Это будет справедливо, — согласился Шоки. — Мы выходим через час, собирайтесь.
Дверь за Шоки хлопнула, и мы остались одни. Я спросил:
— Котенок, что в главной башне?
— Победа, — вылизываясь, ответил Котенок. Мне вдруг стало противно. Я встал, прошелся по комнате, посмотрел еще раз на картину Керта — ту, где Летящие и Крылатые неслись навстречу друг другу, сливаясь на горизонте воедино.
— Котенок, тебе не кажется, что мы перестали быть друзьями? — тихо поинтересовался я. Летящие и Крылатые на картине все длили и длили свой бесконечный полет, а Котенок молчал — я чувствовал, что он смотрит на меня.
— Даня, малыш, — совсем незнакомым, нежным и грустным голосом сказал Котенок. — Не сердись на меня… и на Свет, если можешь… Да, я веду себя не как друг. Прости.
— Что с тобой? — Я обернулся.
Солнечный котенок плакал.
— Что с тобой? — беспомощно повторил я.
— Ты думаешь, это просто — быть инструментом Света? — Солнечный котенок поднял мордочку. — Да, я уже не твой друг. Дружат равные. А я веду по пути, которым ты должен пройти, заставляю тебя взрослеть и умнеть быстрее, чем это возможно.
Обида прошла, и осталась печаль.
— Котенок, я понимаю… Я верю тебе, я люблю тебя…
Солнечный котенок замотал головой:
— Не надо, Даня. Это не то, что мне нужно. В любви равных нет. Понимаешь, во мне слишком много человеческого, детского… без этого было нельзя, ты не поверил бы мне иначе… Но зато мне, мне самому, так трудно…
— Котенок… — Я протянул руку и коснулся теплого меха. — Зачем мне становиться взрослее?
— Мальчишка не взял бы Настоящий меч… и не прошел бы весь путь.
— Так, может, тебе стоило увести из нашего мира взрослого человека?
Котенок хмыкнул.
— А взрослый бы не пошел за мной. Взрослые — для тех миров, где фотоны-протоны и лазерные пистолеты. Прости. И не надо меня любить…
— Хорошо, — сказал я серьезно. — Не буду. Но когда мы пройдем путь до конца и победим, мы ведь потом сможем стать друзьями?
— Если для меня будет «потом».
Опустив голову, я прижался к Котенку. Тепло, свет, покой… Хотя бы на час, на полчаса, пока еще есть время.
— Скажи, с кем мне сражаться Настоящим мечом?
— Не могу. Это не метод Света, Данька. Пусть я веду тебя и заставляю делать выбор, но сам выбор — за тобой. Ты поймешь.
— А если не пойму?
— Тогда придет другой.
Я еще посидел так, прижимаясь к Котенку. А когда поднял голову, рядом стоял Лэн. Глаза у него были сухими, но красными.
— Старший, я собрал вещи.
— Хорошо, — сказал я Лэну. — Хорошо. И знаешь что…
— Знаю, — покорно ответил Лэн. — Я не буду тебя любить.
Перевал Семнадцати назвали так давным-давно, еще когда в небе светило солнце. Я-то думал, что Семнадцать — это Крылатые, сражавшиеся на перевале против врага, или Летящие, убитые в бою отважным героем.
Ничего подобного. Семнадцать человек шли через перевал, тащили какой-то груз на продажу. Их накрыло лавиной, стащило вниз по склону — прямо к цели их путешествия, и… все остались в живых. Чудо, правда? Вот перевал и назвали в честь события.
Еще неделю назад я бы огорчился недостатком романтики. Сейчас мне было как-то все равно. Я выслушал рассказ Шоки и пожал плечами. Дошли — и ладно. До главной башни Летящих было теперь полдня пути.
Башня Летящих, которую Шоки решил разгромить по дороге, была перед нами. Невысокая, пузатая как бочонок, стоящая впритирку к скале, по которой струился маленький негромкий водопад. Крылатые — те пятьдесят пар, что Шоки отобрал для атаки, затаились на склоне горя под башней. Еще три сотни пар Крылатых и с полтысячи взрослых шли следом. Не так уж и много, даже в старину тысячу бойцов за армию не считали. Но и Летящих не должно быть больше тысячи.
— Как ты думаешь, здесь народу много? — спросил я у Шоки, который медлил дать сигнал к атаке. Старший Крылатых смерил меня недоумевающим взглядом:
— Какого народа?
— Ну… Летящих…
Шоки лишь покачал головой, потом сказал:
— Сейчас проверим. Больше десятка быть не может…
Шоки ошибся.
Когда Крылатые бросились в атаку — Младшие летели над самым склоном, Старшие поднимались скачками, так было легче, — из амбразур башни навстречу им посыпались стрелы. А с верхушки башни, из распахнувшегося люка, выпрыгивали и летели вниз черные тени. Десятка два Летящих, да еще арбалетчики, палящие почти непрерывно.
— Тьма! — Шоки вскочил, затравленно посмотрел на меня, потом на своего Младшего. Бросил ему: — Охраняй!
Младший Шоки, невысокий крепкий парень лет пятнадцати, молча кивнул. А Шоки кинулся к башне.
— Хочется в бой? — спросил я у парня. Тот не ответил. Меня он явно недолюбливал, а свое задание едва терпел. Охранять чужого Старшего, который прикидывается героем, а сам-то — младше его!.. Мне такие отношения не нравились, но я молчал. Охрана, как ни странно, мне была необходима…
Когда я решил пойти вместе с маленьким штурмовым отрядом, это не встретило одобрения ни у Котенка, ни у Шоки. Оба считали, что мне не стоит отвлекаться, рисковать своей драгоценной жизнью. Ха!.. Кончилось тем, что Котенок и Шоки сдались, но отобрали у меня меч Туака — чтобы уж точно не лез в бой. Я не спорил, мне действительно хотелось не драки — одиночества. Котенок и Лэн слишком хорошо меня знали, чтобы хоть на миг расслабиться рядом с ними.
Крылатые и Летящие схлестнулись. У башни кружили две СТАИ — иначе и не скажешь. Через мгновение я уже не мог различить, где друзья, а где враги. Блеск мечей, хлопанье крыльев, слившееся в ровный шум, редкие вскрики, предваряющие падение очередной жертвы.
Нас все-таки было куда больше. Летящие обречены.
И мне стало их немного жалко.
Я вспомнил старого Летящего, умирающего в своей башне. Какая разница, за что воевать? Разве не могло так сложиться, что я оказался бы среди Летящих?
Глупости. Чужие, невесть как закравшиеся в голову мысли. Я ведь хочу помочь людям… помочь Свету…
Я вдруг понял, почему пошел к этой башне. Мне нужен знак, нужно доказательство моей правоты. Я не хочу умирать за Свет. Я должен понять, почему выбрал его сторону.
Пустые ножны Настоящего меча потяжелели. Я не удивился. Должен быть знак и должен быть выбор. На дороге, которой вел меня Солнечный котенок, очень много поворотов…
