Уродина - Вестерфельд Скотт (бесплатные полные книги TXT) 📗
ОТВАГА
Вечером она ужинала в одиночестве.
После того как она целый день сама пилила деревья, деревянный стол в столовой ее перестал пугать. Рисунок древесины излучал крепость, надежность, а разглядывать извивы волокон было легче и приятнее, чем предаваться раздумьям.
Впервые за все время Тэлли заметила однообразие пищи. Опять хлеб, опять жаркое. Пару дней назад Шэй сказала, что сочное мясо в жарком — это крольчатина. Не сублимированное соевое, как в пакетиках «СпагБола», а настоящее мясо настоящих животных, обитавших в тесном загончике на окраине поселка. Мысль о том, что кроликов забивают, сдирают с них шкурку и пускают мясо на приготовление пищи, вполне подходила под настроение Тэлли. Как и все прочее в этот день, еда казалась грубой и жесткой.
После обеда Шэй с ней почти не разговаривала, а что сказать Крою, Тэлли так и не придумала, поэтому до конца рабочего дня трудилась молча. Медальон доктора Кейбл становился все тяжелее и тяжелее. Тэлли казалось, что цепочка обвивает ее шею, будто лиана, что вокруг этой лианы разрастаются кусты и деревья — как те, которые своими корнями обхватили железнодорожные рельсы. Ощущение было такое, будто в Дыме все до одного знают, что такое это сердечко на самом деле: знак ее предательства.
«Смогу ли я теперь остаться здесь?» — гадала Тэлли. Крой заподозрил ее во лжи. Пройдет немного времени — и это поймут все остальные. Весь день у нее из головы не выходила жуткая мысль: «Может быть, Дым — то место, где мне предназначено жить судьбой, а я все испортила, придя сюда шпионкой».
И вот теперь Тэлли, вдобавок ко всему, встала между Дэвидом и Шэй. Она ничего не делала, а вроде как отбила парня у лучшей подруги. Будто ходячий яд, она отравляла и убивала все, к чему прикасалась.
Тэлли вспомнила об орхидеях, распространяющихся по долинам предгорий, о том, как эти чудесные цветы отбирают жизнь у других растений, как они омертвляют саму землю — эгоистичные, неудержимые. Тэлли Янгблад тоже сорняк. Только, в отличие от орхидей, сорняк уродливый.
Она доедала жаркое, когда напротив нее за стол сел Дэвид.
— Привет.
— Привет.
Тэлли через силу улыбнулась. Несмотря ни на что, видеть Дэвида ей было приятно. Сидя за столом одна; она вспомнила о времени после дня рождения, когда она торчала в корпусе, оставаясь уродиной, хотя все знали, что она должна была уже стать красоткой. Сегодня впервые с того дня, как она попала в Дым, Тэлли ощущала себя уродливой.
Дэвид наклонился к столу и протянул ей руку.
— Тэлли. Прости меня.
— Простить? За что?
Он повернул ее руку вверх ладонью, покрывшейся свежими водянками.
Я заметил, что ты не надеваешь перчатки. После того, как пообедала с Шэй. Нетрудно было догадаться почему.
— Ну… да. Они мне не то чтобы не нравятся. Я просто не смогла их надеть.
— Понимаю, конечно. Это я во всем виноват. — Он обвел взглядом столовую, наполненную дымниками. — Мы можем уйти отсюда? Мне нужно кое-что сказать тебе.
Тэлли кивнула, ощущая холодное прикосновение цепочки и помня об обещании, данном Шэй.
— Хорошо. Мне тоже кое-что нужно тебе рассказать.
Они пошли по поселку, мимо костров, которые уже гасили, забрасывая дерном; мимо окон, за которыми загорались свечи и электрические лампочки; мимо горстки малышей-уродцев, гонявшихся за убежавшим цыпленком. Дэвид привел ее на гряду холмов, откуда Тэлли впервые увидела Дым, к плоскому прохладному камню, вокруг которого росли деревья. За деревьями открывался вид на долину. Как обычно, Тэлли замечала, как ловки и изящны движения Дэвида, словно бы он давно «на ты» с каждым поворотом тропинки, каждым уступом. Даже красавцы и красотки, чьи тела идеально сбалансированы, чьи фигуры созданы, чтобы идеально выглядеть в любой одежде, не двигаются с такой безупречной легкостью.
Тэлли нарочно отвела взгляд от Дэвида. Внизу, на равнине, в лунном свете зловеще белели орхидеи — замерзшее море у темного берега леса.
Дэвид заговорил первым:
— Ты знаешь, что ты — первая беглянка, пришедшая сюда совсем одна.
— Правда?
Он кивнул, не отрывая глаз от белых цветочных полей.
— Чаще всего беглецов привожу я.
Тэлли вспомнила последнюю ночь перед уходом Шэй из города и разговор о том, что ее заберет загадочный Дэвид и отведет в Дым. Тогда Тэлли с трудом верилось, что такой человек в самом деле существует. А теперь он сидел рядом с ней и выглядел вполне реальным. Он относился к миру серьезнее любого из знакомых Тэлли уродцев — даже более серьезно в действительности, чем взрослые красавцы вроде ее родителей. Странно: его взгляд отличался почти такой же напряженностью, как у жестоко-красивых чрезвычайников, но при этом был лишен холодности.
— Раньше этим занималась моя мама, — сообщил Дэвид. — Но теперь она слишком стара.
Тэлли облизнула пересохшие губы. В школе им постоянно твердили, что уродцы, не подвергшиеся операциям, постепенно теряют здоровье.
— О, мне очень жаль. Сколько же ей лет?
Дэвид рассмеялся.
— Да нет, она еще в полном порядке. Просто уродцам легче доверять кому-то вроде меня, кто ближе им по возрасту.
— Ну да, конечно.
Тэлли вспомнила, какое впечатление на нее в первый день произвел Босс. А всего через пару недель она стала намного спокойнее смотреть на людей самого разного возраста.
Иногда несколько уродцев отправляются в путь сами по себе, имея в своем распоряжении шифровки вроде той, что тебе оставила Шэй. Но меньше трех-четырех человек в группе никогда не бывает. Никто еще не приходил сюда один-одинешенек.
— Ты, наверное, считаешь меня идиоткой.
— Вот уж нет. — Дэвид взял Тэлли за руку. — Я считаю, что ты повела себя очень храбро.
Она пожала плечами.
— На самом деле не такое уж ужасное у меня получилось путешествие.
— Храбрость нужна не для того, чтобы проделать путь, Тэлли. Мне случалось в одиночку одолевать гораздо большие расстояния. Я говорю о том, что ты покинула дом. — Он провел копчиком пальца по потрескавшейся ладони Тэлли. — Я просто представить себе не могу, как бы я сумел уйти из Дыма, бросить все, что мне знакомо, понимая, что, скорее всего, никогда не вернусь назад.
Тэлли сглотнула подступивший к горлу ком. Ей пришлось нелегко. Но с другой стороны, выбора у нее попросту не было.
— А ты, — продолжал Дэвид, — ушла из своего родного города, единственного места, которое ты знала в этой жизни, совсем одна. Ты даже не встречалась ни с кем из дымников — с кем-то, кто имел бы право убедить тебя в том, что этот поселок на самом деле существует. Ты совершила побег по зову сердца, потому что тебя позвала подруга. Думаю, именно поэтому у меня такое чувство, что тебе можно доверять. Тэлли перевела взгляд на поля орхидей. С каждым словом, произнесенным Дэвидом, у нее становилось все тяжелее на сердце. Если бы только он знал, почему она на самом деле находится здесь.
— Когда Шэй мне в первый раз сказала о том, что ты должна прийти, я на нее здорово рассердился.
— Потому что я могла выдать местонахождение Дыма?
— Отчасти. А отчасти из-за того, что шестнадцатилетней городской девчонке действительно опасно в одиночку пускаться в путь длиной в несколько сотен миль. Но если честно, больше всего меня пугало то, что Шэй рискнула совершенно напрасно и что ты ни за что даже не выберешься из окна своей комнаты. — Он посмотрел на нее и бережно взял за руку. — И как же я удивился, когда увидел, как ты сбегаешь вниз по склону холма.
Тэлли усмехнулась.
— В тот день я представляла собой довольно жалкое зрелище.
— Ты была вся исцарапанная, волосы и одежда — обгоревшие, но зато ты так радостно улыбалась…
Тэлли показалось, что лицо Дэвида, озаренное луной, светится изнутри.
Она зажмурилась и покачала головой. Блеск. Он был готов вручить ей награду за храбрость, когда на самом деле ее надо было пинками гнать из Дыма за предательство.
