Невероятный уменьшающийся человек - Мэтисон (Матесон) Ричард (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Вот, вот оно — каких еще искать доказательств? Достаточно того, что он не смог закончить эту мысль. В темноте ему ни за что не убить паука, у него не будет ни единого шанса на победу. Но почему же рассудок не смог завершить мысль? Да потому, что она вселяла в Скотта ужас. Почему же тогда он не уходит? А к чему? Ему надо все обдумать, во всем разобраться. Пусть будет так. Держа копье в побелевших от напряжения руках, Скотт поджал губы.
Так или иначе, паук стал для него неким символом — символом чего-то ненавистного, с чем ему никогда уже не смириться. А поскольку он обречен, то почему бы не попробовать сразиться с этим чем-то?
Нет, все не так просто. Есть еще что-то. Возможно, неверие в то, что завтра он исчезнет. Но разве не так же относятся к смерти? Какой нормальный человек будет всерьез думать о смерти? Нормальный? А что значит «нормальный»? И Скотт закрыл глаза.
Чуть позже он торопливо встал, и в виски ему ударила кровь. Завтрашнее исчезновение не имеет никакого отношения к происходящему в данную минуту. А если и имеет, то он закроет на это глаза. Он живет настоящим моментом. И в настоящий момент решает, что если и умрет, то только вместе с пауком. На этом Скотт, пресытившись раздумьями, и порешил.
На деревянных от усталости и напряжения ногах он двинулся дальше по песку. «Куда ты идешь?» — пронеслось в голове. Ответ был только один: «Иду на паука и...»
«И что дальше?» — последовал безмолвный вопрос.
Скотт вздрогнул и застыл на месте. Что он может сделать? С чем выйдет против семиногого гигантского паука, который больше его в четыре раза? На что годится его маленькая булавка?
Не шевелясь, он глядел на погруженную в тишину, будто вымершую пустыню. Ему нужен четкий план действий — и чем быстрее, тем лучше. Опять хочется пить. Нельзя терять ни секунды.
«Ладно, — подумал Скотт, пытаясь совладать с подкрадывающимся страхом. — Ладно, посмотри на паука как на крупного хищного зверя, которого надо убить. Что делают охотники, когда хотят убить такого зверя?»
Ответ пришел почти мгновенно: «Западня. Паук свалится в нее и...»
Булавка! Булавка, торчащая, как длинный острый кол!
Сняв с плеча лассо, он схватил копье и, действуя им как лопатой, быстро начал разрывать песок.
Через сорок пять минут западня была готова.
Обливаясь потом, подрагивая от напряжения, Скотт стоял на дне ямы, оглядывая ее отвесные стены. Не будь у него нитки, он сам навсегда остался бы в этой западне. Немного отдохнув, он закрепил копье, чуть наклонив его, острием вверх, утоптал влажный песок вокруг и выбрался наверх.
Почему-то на него сразу же навалились сомнения. А вдруг не выйдет? Что, если паук взбежит по песку так же легко, как по твердой стене? А что, если он не наколется на булавку? Или выпрыгнет раньше, чем коснется острия? Тогда Скотт окажется безоружным. Может, лучше, как в тот раз, в картонке, держать копье самому и ждать, пока паук, прыгнув, напорется на него всем своим весом? Нет, сейчас так не получится: он, Скотт, слишком мал и удар опрокинет его. А эти ужасные ощущения, когда громадная черная лапа царапала его! Он не сможет устоять. А зачем стоять здесь?
Ответа не было. И еще одно: чем накрыть западню, когда паук окажется в ней? Может, просто засыпать его песком? Нет, на это уйдет слишком много времени.
Скотт отправился на поиски подходящей крышки и после долгих блужданий наконец нашел и оттащил к яме кусок картона, ширины которого было достаточно, чтобы закрыть западню.
Вот так-то. Он заманит сюда паука и, когда тот напорется на булавку, надвинет картон на яму и будет сидеть на нем, пока не убедится в том, что гадина сдохла.
Скотт облизнул губы.
Другого способа нет.
Он постоял несколько минут, успокаивая дыхание. И, хотя еще чувствовал усталость и тяжело дышал, пошел, озираясь, по пустыне. Скотт знал, что любая задержка может уничтожить его решимость.
Паук, должно быть, в паутине. Вот где его можно найти. Скотт шел осторожно, размеренным шагом, тревожно оглядываясь по сторонам и чувствуя неприятную тяжесть в желудке, словно там вдруг оказался холодный камень.
Он беззащитен без булавки. Что, если паук отрежет его от западни? Резко выдохнув, Скотт попытался избавиться от давления в животе. «Нет, нет, — отчаянно твердил он себе, — я не допущу этого».
Неожиданно раздавшееся потрескивание (дом медленно оседал) заставило Скотта вздрогнуть. Тело его напряглось, и он ускорил шаги.
Темнело. Он уходил все дальше и дальше в пески от света в окне. От судорожного, как бы испуганного дыхания грудь вздрагивала. Это были повадки «черной вдовы», — от природы хитрая и скрытная, она плела свою паутину только в темных, глухих углах.
А Скотт все углублялся в густеющий с каждым шагом мрак.
Вот он! Висит высоко на своей паутине, дрожа яйцеобразным телом, похожим на черную жемчужину. Вцепившись ногами в невидимую нить.
В горле застрял комок — хотелось сглотнуть, но горло казалось деревянным. Он почти задыхался, глядя на огромного паука. Было ясно, почему этой гадины целый день не было видно: обмотанный липкими нитями, под неподвижной громадой паука висел полуобглоданный таракан. От сладковатого трупного запаха Скотту стало дурно и его чуть не стошнило. Закрыв глаза и почти захлебываясь скопившейся во рту слюной, он глубоко вздохнул.
Глаза резко открылись. Паук не двигался: его тело свисало, как сверкающий черный плод с молочно-белой лозы.
Вздрагивая, Скотт смотрел на гадину. У него не хватало храбрости приблизиться к ней, ведь мерзкая тварь могла мгновенно оплести его паутиной, как таракана.
Что же делать? Внезапно пробудившийся инстинкт потребовал, чтобы он исчез так же незаметно, как и появился. Поддавшись увещеваниям внутреннего голоса, Скотт отступил на несколько ярдов.
Нет. Он должен сделать это. В этом нет смысла, этому нет оснований, это безумно, но он все равно должен. Скотт присел и, отрешенно глядя на громадного паука, принялся бессознательно поглаживать руками песок.
Пальцы инстинктивно отдернулись от чего-то твердого. Вскрикнув, он дернулся и чуть не завалился на спину.
Глаза нервно перебежали от гадины — не услышала ли эта тварь его крика? — к тому, на что наткнулась рука. Это был небольшой камень.
Скотт поднял его и оценивающе подбросил на руке.
Желудок превратился в узел нервов, грудь тяжело поднималась и опускалась. Взгляд застыл на раздутом теле паука.
Стиснув зубы, Скотт встал, отыскал еще один камень, побольше, и положил обе находки перед собой на песок. Далеко, за пустыней, неожиданно взревел масляный обогреватель. Скотт втянул голову в плечи и зажал руками уши, спасаясь от грохота. Песок дрожал. Вверху, на стене, паук, казалось, шевельнулся, но это было всего лишь легкое подрагивание паутины.
Когда обогреватель, щелкнув, отключился, Скотт поднял камень и, секунду поколебавшись, кинул его в паука. Но промахнулся. Камень, пролетев над круглым телом, только порвал паутину. Ее обрывки задрожали, как раздуваемые ветром занавески. Паук слегка дрогнулся и снова замер.
«Ты еще в безопасности, — кричал рассудок, — ты еще в безопасности. Бога ради беги отсюда».
Напрягая мышцы, Скотт швырнул в гадину второй камень. Снова промах. Но в этот раз камень застрял в паутине и, увлекая ее своим весом вниз, потянул за собой и паука. Черная тень медленно сползла по невидимой нити; ноги дернулись и опять замерли.
Всхлипывая и ругаясь, Скотт лихорадочно огляделся, нашел третий камень и швырнул его. Пролетев по дуге, тот ударился о блестящую спину паука и отскочил.
Гадина подпрыгнула, на миг словно повисла в воздухе, но в следующее мгновение снова оказалась на паутине и рванулась вниз, раскачиваясь, как громадное падающее яйцо. До смерти напуганный, в безумной ярости Скотт швырнул в паука еще два камня. Они попали в паутину: один увеличил дырку, другой прорвал вторую.
— Иди сюда! — пронзительно закричал Скотт. — Иди сюда, чертова гадина!
Цепко держась лапами за тонкую нить паутины, дрожа всем телом, паук скользил вниз. Еще один крик замер в горле Скотта, и, втянув воздух, он развернулся и бросился через пески.
